Конечно, Федоровой было обидно, хотя она, вероятно, могла бы утешиться какой-нибудь другой покупкой, но Вера стала появляться с медальоном на тусовках. Папарацци бежали к певице, а та всякий раз заявляла им:
– На мне сегодня уникальное украшение. Оно было изготовлено по приказу Петра Первого для моей прапрабабушки. Медальон помнит тепло рук царя…
Репортеры записывали наглое вранье Карауловой, а потом оно появлялось на страницах глянцевых журналов. Вскоре Вера стала героиней телесюжета, потом ее позвали участвовать в ток-шоу, в общем, благодаря подвеске и выдуманной семейной истории к певичке прикатила слава.
Потасовка в трактире случилась из‑за того, что в зал, где Вика жевала свой салат, влетела Вера в сопровождении людей с камерами и заорала:
– На месте ресторана «Лермонтов» ранее стоял дом, где жила моя прапра… бабуленька. В общем, туда пришел царь Петр Первый, чтобы вручить ей презент. «Нарцисс»! Вот он!
Федорова не выдержала и швырнула во врунью тарелку, а потом схватила кувшин с компотом.
Андрей прервался и начал изучать принесенное ему блюдо.
– Значит, украшение певицы было каким-то образом украдено, а потом загадочно переместилось на шею Вики Федоровой? – подвела я итог его словам.
Локтев кивнул и начал резать мясо.
В пиццерию вошла семейная пара с подростком, мальчик схватил пульт и включил телевизор.
– Вы смотрите канал «Двор-ТВ»! Загадочная смерть в поселке «Озеро», – заверещала ярко накрашенная блондинка.
– «Двор» тебя опередил, – злорадно заметила я.
– Вот и нет, – с набитым ртом пробубнил Локтев. – «Желтуха-ньюс» уже все поведала зрителям, у нас тоже свое телевидение имеется, это мы всех сделали. Показали фото трупа, а эти олухи демонстрируют сейчас въездные ворота поселка, дальше которых не проникли.
– …Не успела полиция увезти тело Вики, бывшей жены миллиардера Федорова, как стало плохо ее дочери, пятнадцатилетней Кате, девочка помещена в клинику.
– Черт, – воскликнул Андрей, – надо было там остаться.
А девушка на экране вещала без умолку:
– Чтобы выяснить, что произошло, мы приехали в школу, где учится Катя, сейчас всю правду о Федоровой расскажет ее лучшая подруга и одноклассница Марфа.
На экране появилось радостное личико Демидовой, она затараторила:
– Катя плохо себя чувствовала, у нее болела голова…
– Напилась опять вчера, – сказал кто-то. – Ничего удивительного.
Камера переместилась влево, стало видно толстую девицу с прыщавым лицом.
– Как тебя зовут? – спросил за кадром мужской голос.
– Марина Варина, – представилась школьница.
– Эй, вы меня снимаете, – заверещала Марфа, – на фиг вам эта уродина?
– Екатерина употребляла алкоголь? – не обращая внимания на Демидову, спросил корреспондент.
– Каждый вечер нажиралась, – злорадно сообщила Марина. – У нее мать по всем вечеринкам шастала и Катьку с собой таскала. Федорова раньше третьего урока в школе не появлялась и не каждый день приходила. Ей плевать на занятия. У матери денег много, она их после развода получила. Миллиарды! Катьке своей любой диплом купить могла.
– Я больше знаю! – закричала Марфа. – Маринка все врет, мы с ней не дружили, потому что она тупая, вся в прыщах, одевается жутко, ее отец на «Жигулях» ездит. Маринку в нашу школу по квоте взяли, ей бесплатный обед выдают, в ее семье сто детей!
– Девять, – спокойно поправила толстушка. – Да, я питаюсь даром и сижу тут за партой, потому что наша гимназия – участница программы «Талантливым детям – достойное образование». Российская машина у папы прекрасно ездит, мама хотела купить иномарку, но отец – патриот.
Марфа расхохоталась.
– Так все неудачники говорят! Маринкин папаша не признается, что он одним местом лучше, чем головой, работает, поэтому у него вечно денег нет. Зачем столько детей рожать, если ничего приличного купить не можешь?
– Зато мы все отличники, здоровые, спортом занимаемся, – гордо вскинув голову, ответила Марина. – А твоя Катя бухальщица, мать у нее со всеми мужиками перетрахалась, а у вас, Демидовых, генетическое уродство в семье. Твой двоюродный брат – горбун. Это бывает, когда у родителей сифилис.
– Ах ты …! – взвизгнула Марфа и ударила Марину по макушке.
Толстушка не растерялась, ее кулак пришелся Демидовой прямо в нос. Девица упала.
– Не лезь к той, у кого тьма братьев, – выкрикнула Марина и наступила ногой на живот поверженной соперницы. – Спьяну Вика умерла, наверное, на тусовке вчера устроители сэкономить решили, суррогат купили.
Камера взяла крупным планом корреспондента.
– Трагедия, случившаяся в семье Федоровых, заставляет нас задуматься о проблеме детей алкоголиков, – заключил тот.
Андрей безотрывно смотрел на экран, а я отвлеклась на телефонный звонок.
– Могу я поговорить с Дарьей? – спросил мужской голос.
– Слушаю вас, – ответила я.
– Геннадий Демидов на проводе. Прошу прощения за свое утреннее выступление.
Я решила свернуть беседу.
– Не понимаю. О чем вы?
– Да ладно, – засмеялся бизнесмен. – У матери от меня секретов нет, она рассказала, что отчебучила Марфа. Нехорошо у нас с вами вышло. Сначала племянница дурь затеяла, потом я вас с прислугой перепутал. С соседями дружить надо, а мы вроде как поругались. Хочу извиниться.
– Не берите в голову, – ответила я. – Ситуация с домработницей выеденного яйца не стоит. С девочкой немного сложнее, не хочется, чтобы меня ложно обвинили в воровстве. Когда Марфа из школы с разбитым носом вернется, объясните ей, что…
– Разбитый нос? – удивился Демидов.
Я решила объяснить ему, что случилось с его племянницей.
– У Марфы сейчас тележурналисты брали интервью. Сегодня скончалась Вика Федорова.
– Не знаю такую, – протянул Геннадий Борисович.
– Бывшая жена миллиардера Семена Федорова, – пояснила я. – Прославилась своей любовью к шумным тусовкам и скандалам. У Вики есть дочь Катя, одноклассница Марфы, девочки, если верить вашей племяннице, дружили. Екатерине стало плохо, ее увезли в больницу.
– Черт, – пробормотал Геннадий. – Марфа, наверное, в шоке.
– Не похоже, – возразила я. – Она весьма уверенно стояла перед объективом, начала говорить, но ее прервала Марина Варина, и случилась потасовка.
– Покоя от девочки нет, – вышел из себя Демидов. – Каждый день новая проблема. Дарья, у меня к вам просьба. Медальон так и не нашелся. Думаю, он находится на вашем участке.
– Это возможно, – осторожно согласилась я.
– Разрешите поискать украшение? Оно находилось у меня в лаборатории и пропало.
Я молча слушала Демидова. Что за странности происходят с медальоном? Он обладает способностью размножаться и находиться в разных местах? Оказался у Веры Карауловой, Вики Федоровой и Геннадия одновременно?
– Приду сам, никакой тупой прислуги, которая помнет кусты в вашем саду, – уговаривал тем временем меня сосед. – Когда вы будете дома?
– Вернусь через пару часов, – спохватилась я.
– Отлично. Спасибо, – обрадовался сосед. – С меня подарок.
– Обойдемся без презентов, – возразила я. – Геннадий Борисович, лучше поговорите с Марфой, велите ей не болтать ерунду.
– Что хотел Демидов? – полюбопытствовал Андрей, когда я убрала телефон.
Я решила побыстрее избавиться от Локтева.
– Извинился за Марфу, обещал, что та больше не станет общаться с «Желтухой».
– Значит, мой должок аннулирован, – обрадовался Андрей. – Можно опять попросить тебя об услуге. Возьми меня с собой, когда пойдешь к Федоровым выражать соболезнование.
– Не собиралась на похороны, – отрезала я.
Журналист достал кошелек.
– Кладбище меня не интересует. Надо попасть к Вике домой. Народ насмотрелся американского кино и знает, как штатники поступают. В доме умершего кладут на столик книгу посетителей, и все пришедшие пишут в ней хорошие слова о покойном. Томик лежит в холле, но если я вдруг в туалет захочу, то смогу внутрь пройти.
Я встала.
– Спасибо за чай с пирожками. Мне пора. С Викой я никогда не встречалась, даже не слышала об ее существовании. Мое появление в доме Федоровой неуместно. Что же касается выражения соболезнования, то к поминальной книге пускают всех желающих, ты сам распрекрасно туда пройдешь.
Локтев положил на стол кредитку.
– Вместе удобнее, больше уверенности. Чую, с этим медальоном что-то не так. Веет ароматом эксклюзива.
У меня иссякло терпение:
– Наслаждайся запахами в одиночестве.
– Эй, эй, – зашумел Андрей. – Девушка, рассчитайте меня поскорей, Дашенция, погоди.
– Ща, – лениво ответила официантка и медленно побрела к столику.
Я же развернулась и быстрым шагом отправилась на подземную парковку.
