– А к кому же тогда ревновала Карина? – вкрадчиво спросила я. – Не ко мне же!
– Может, и к тебе! – с вызовом ответила Шурочка. – Он проводил с тобой много времени, помогал…
– Ты в это веришь? – Я решила отбросить всякую дипломатию. – Слушай, он не был у меня в квартире больше года! И не менял никаких замков, меня вовсе не ограбили! Это все его выдумки! Где и с кем он проводил вечера, если не с любовницей? И потом, меня преследуют двое каких-то подозрительных типов, рвутся что-то узнать о Вадиме. Кто они такие, ты не в курсе?
– Уходи! – вдруг сказала Сандра. – Пошла вон из моего дома! И не смей приходить на его похороны!
«Да провалитесь вы с вашими похоронами!» – мысленно плюнула я, развернулась и ушла не прощаясь. И не стану я клянчить у этой ненормальной чаю. Ничего, человек может четырнадцать дней прожить без еды!
Я хлопнула дверью и выскочила на площадку. Перед глазами плясали красные мухи, в ушах стоял звон. Этак можно вообще в голодный обморок грохнуться!
Лифт по-прежнему не работал. Лестница находилась в этом подъезде отдельно, чтобы попасть туда, нужно было пройти по маленькому балкончику. И вот, когда я остановилась, чтобы подышать прохладным весенним воздухом и прийти в себя, то внизу увидела знакомую черную машину с тонированными стеклами. В первый момент я подумала, что от голода начались глюки, и потрясла головой, как будто хотела вытрясти воду из ушей. Не помогло. Машина оказалась той самой «Ауди», потому что из нее не спеша вышли двое очень знакомых мне мужчин. Первый был крупный, с круглой головой и широкими плечами. Сверху я не смогла разглядеть родинку на левой щеке, но она точно была – по очертаниям напоминающая какой-то остров на географической карте – не то Сицилию, не то Корсику… А может, вообще Мадагаскар… Словом, в подъезд входил тот самый подозрительный тип, что представился мне в свое время капитаном Меленковым. Второй был тоже немалого роста, рыхлый, с багровой лысиной и длинными сивыми усами. Как раз лысину сверху было очень хорошо видно. Словно почувствовав мой взгляд, лысый поднял голову, взглянув наверх. Я тут же отпрянула от перил и прижалась к холодной шершавой стене. Выследили все-таки, сволочи! Хотя, в сущности, никакого особого труда это не составляло, я веду себя на редкость предсказуемо.
Волна липкого страха окатила меня с ног до головы, я ощутила слабость в коленках и сильнейшее желание как в детстве спрятаться с головой под одеяло, а потом – будь что будет! И ведь пока эти двое, прикрывающиеся полицией, мне ничего плохого не сделали, но я чувствовала, что они опасны, очень опасны. Как, впервые увидев перед собой ядовитую змею, древним инстинктом понимаешь, что она несет смерть.
Внизу хлопнула дверь подъезда, и я сообразила, что лифт не работает, а стало быть, они будут подниматься по лестнице, и на балкончике – вот она я собственной персоной. Я запаниковала, бросилась на лестницу, но сверху спускалась полнотелая пожилая тетя с двумя близнецами лет двух. Они заняли весь проход и двигались со скоростью черепах пенсионного возраста. Я отступила в надежде пропустить всю компанию и вдруг заметила, что лифт заработал. Судя по всему, на нем и ехали мои преследователи, мне послышался голос второго, лысого. Я снова сунулась на лестницу, чтобы бежать вниз, но бабушка с детками застряла как раз против двери – один из малышей потерял ботинок, а второй, вернее вторая, судя по розовому комбинезону, методично спускал в пролет песочные принадлежности – совок, формочки, только ведро застряло в прутьях решетки. И, прежде чем лифт открыл двери на четвертом этаже, я успела юркнуть в маленький закуток возле квартиры свекрови. Там проходили отопительные трубы, висел свернутый в кольцо пожарный шланг и валялась коробка от нового телевизора, засунутая кем-то из жильцов. При желании я могла бы уложиться в коробку – как уже говорилось, я хрупкая блондинка, не слишком высокая. Однако я взяла себя в руки и просто встала в углу. Откуда-то сильно дуло и пахло подгорелой гречневой кашей, очевидно, в этот короб выходили вентиляционные отверстия.
Шаги двух мужчин протопали к двери, кто-то нажал на звонок.
– Откройте, гражданка Карасева, это полиция! – лысый сказал это негромко, но мне рядом было очень хорошо слышно.
«Не открывай! – взмолилась я. – Они не из полиции!»
– Что еще надо, – заворчала свекровь за дверью, причем я слышала ее еще лучше, чем этих, на площадке, – все ходите и ходите, людям покою не даете…
С этими словами она распахнула дверь, послышалась возня, вскрик, и все стихло. Неужели они ее убили? А что, много ли старухе надо…
И хоть сегодняшняя наша встреча с бывшей свекровью оставила у меня самые отвратительные воспоминания, все же такого конца я ей не желала.
Однако страх сковал меня по рукам и ногам. И тут снова послышался голос свекрови. Вполне такой нормальный голос, человеческий, только очень испуганный.
– Что вы… что вы… Я же все сделала, как она просила… Всем говорила, что это убийство из ревности…
– Тебя, старая кошелка, ни о чем не просили! – рявкнул лысый. – Тебе приказали!
– Толик! – тут же резко одернул его второй голос. – Ты как с пожилой женщиной разговариваешь? Она может нас неправильно понять!
Интересно, что тут можно неправильно понять? Да у них на рожах написано, что они мерзавцы и подонки, не надо даже ждать, когда они рот откроют!
– Тише-тише, Александра Петровна, – продолжал тот, что с родинкой, – давайте пройдем в комнату, вы приляжете, кстати, вы хорошо себя чувствуете? Головка не болит? А сердечко не ноет? Укольчик можем сделать…
Голос понемногу удалялся, «капитан Меленков» теснил свекровь в сторону жилых комнат.
– Не надо мне ничего! – послышался крик ближе, очевидно, моя бывшая свекровь вырвалась и подбежала к двери. – Оставьте меня в покое, что вам нужно?
– Ну вот видите, вот видите, вы нервничаете, – успокоительно гудел обладатель фигурной родинки, – обязательно нужен укольчик, полежите, заснете…
«И не проснетесь», – с ужасом поняла я. Эти двое наверняка явились, чтобы убить Сандру. Она свое дело сделала – наговорила на Карину, теперь полиция уверена, что Вадима убили из ревности, расследовать это дело не станут. И Сандру нужно утихомирить, потому что вдруг она взбрыкнет и расскажет правду. Она что-то знает. Только нужно, чтобы убийство было похоже на естественную смерть, а не то в полиции станут подозревать, что дело нечисто. Вот они сделают укол, а потом пожилая женщина умрет от сердечного приступа, и никто не удивится – очень переживала из-за сына.
– Помогите! – слабо крикнула свекровь, и больше выдержать я не могла. Стоять и спокойно слушать, как убивают человека, я просто не в состоянии.
Я выскочила на лестничную площадку и с силой надавила на дверной звонок.
– Откройте, Сандра, открой! – крикнула я.
За дверью все стихло – мерзавцы небось зажали старухе рот.
Я постучала в железную дверь, отбила руки и начала барабанить ногами, при этом орала как резаная:
– Шурочка, Александра Петровна, откройте, я знаю, что вы дома!
Никто не отозвался, зато приоткрылась на цепочку дверь напротив, из нее выглянула соседка. В свое время мы с ней были хорошо знакомы. Близоруко прищурившись, она вглядывалась в меня и неодобрительно качала головой.
– Валентина Кондратьевна! – с перепугу в памяти всплыло имя. – Я Даша, ее невестка! Прихожу к Шурочке, а она не отвечает. А сама в таком состоянии, как бы чего не вышло…
– Точно, я два дня ее не видела… – соседка кивнула, – так может, ушла куда…
– Да я с ней по телефону недавно говорила, никуда она не ушла, она на сердце жаловалась! – все это я проорала как можно громче, чтобы те, в квартире, слышали. – Ей плохо, «Скорую» вызывать надо!
– И полицию, – поддакнул из дверей третьей квартиры бодрый дядечка пенсионного возраста с таксой на руках, – без полиции врач в квартиру не войдет. Пойду звонить!
Из четвертой квартиры никто не вышел – очевидно, жильцы были на работе.
Как видно, те двое в квартире поняли, что положение у них аховое и что справиться с врачом из «Скорой помощи» и с настоящей полицией будет потруднее, чем с одинокой старухой. И мы на лестнице устроили настоящий скандал: я орала громко, сосед гудел басом, его такса лаяла. Итак, на лестнице было четверо свидетелей, включая таксу, и те двое решили, что сегодня у них неудачный день и что убивать старуху в такой ситуации неразумно. Бьюсь об заклад, что так решил тот, что с родинкой, он в этой оперативной группе наверняка был старшим, потому что второй, лысый, по моим наблюдениям, предугадывать свои действия вперед на два шага вообще не умел и сначала убил бы старуху, а потом уж подумал, что ему за это будет.
Так или иначе, дверь Сандриной квартиры приоткрылась, и на пороге появился тот, что с родинкой.
– Граждане! – начал он внушительным голосом. – Спокойно! Не волнуйтесь!
