— Компот, — поморщилась та, допивая. — Покрепче-то чего-нибудь нет?
— Найдется, — Маркиз выставил на стол бутылку молдавского портвейна.
— Вот то-то! — всхлипнула Оксана, которую снова обуяло слезливое настроение. — Все вы «или как»! А нам, женщинам, нужно настоящее большое чувство… только по телевизору и увидишь, как оно бывает… когда Хосе-Антонио делал предложение Анне-Марии…
— Кстати, о большом чувстве, — заторопился Маркиз, заметив, как мутнеют глаза его собеседницы. — К тебе вчера девушка не приезжала?
— Какая еще девушка? — Оксана насторожилась. — Так ты все-таки женатый?
Да не женатый, не женатый! — успокоил ее Леня, откупоривая портвейн. — Сестра у меня куда-то пропала… сестренка младшая… вроде на рынок возле Удельной поехала, хотела там на работу устроиться, а оттуда к тебе направилась…
— За каким это бесом? — удивилась Оксана. — Чего ей от меня надо было?
— Да уж не знаю… короче, приезжала она к тебе вчера? Люся ее зовут, Люся Савушкина!
— Никто ко мне вчера не приезжал! — Оксана для верности помотала головой и едва не потеряла равновесие. — Ни Люся, ни Дуся, ни Пелагея! Сидела тут весь день, как сова в дупле! А куда с такой рожей выйдешь? — и она гордо продемонстрировала запудренные синяки. — А ты что, правда не женатый?
— Правда, — подтвердил Маркиз. — Честное пионерское. А что — имеются какие-то предложения?
— Имеются, — энергично кивнула Оксана. — Ты не гляди, что у меня так небогато да неказисто, мне тетка наследство оставила!
— Наследство? — переспросил Маркиз и придвинулся поближе, чтобы не пропустить ни слова из пьяной болтовни, которая неожиданно стала очень интересной.
— Ага, наследство! — Оксана понизила голос и огляделась, словно хотела убедиться, что ее никто не подслушивает. — Это не моя вообще-то тетка, а матери моей. Маму мою она считай вырастила, ну, и я, само собой, часто у нее бывала… ну, мамы-то давно уж нету, она молодой умерла, вот как я сейчас… — Оксана снова громко всхлипнула, но передумала рыдать и продолжила:
— А тетя Аня здорово старая была, больше восьмидесяти. Только недавно померла. И отписала мне свою комнату. Так что я, как эту комнату продам, разбогатею! Ремонт здесь сделаю, приоденусь… — она кокетливо поправила волосы. — Пока, правда, одно расстройство с этим наследством. Расстройство и расходы…
— Как так? — подтолкнул ее Маркиз, чувствуя, что пауза затягивается.
— А вот так! Как тетя Аня померла, я к ней домой пришла, посмотреть, как да что… в смысле денег и прочего.
— Денег? — переспросил Леня.
— А как же? — Оксана неожиданно рассердилась. — Хоронить-то ее надо? Гроб, да могила, да землекопам заплати… А поминки? А памятник? Знаешь, сколько это все стоит! Обыкновенно все правильные старушки оставляют деньги, чтобы было их на что похоронить, чтобы родственники не мучились, вот я и думала, что тетя Аня так же по-умному поступила. Только посмотрела везде, где обычно деньги держат — и в тумбочке, и под бельем — нет ничего! Думала, думала — и в банке с крупой пошуровала, и с сахаром. .. ничего нет! Тогда вспомнила, что мне мама рассказывала — будто у тети Ани в комнате тайник есть…
— Тайник? — насторожился Маркиз. — Какой еще тайник? Тайники всякие только в кино бывают!
— Во-во! И я так говорила, маме не очень верила. А она рассказывала, что в детстве этот тайник видела, и что в печке он сделан… будто пошевелишь один изразец, дверка и откроется…
— Ну и как? Неужели правда?
— Правда, — равнодушно отозвалась Оксана. — Вспомнила я мамин рассказ, про какой изразец она мне говорила, нажала там… и правда, дверца незаметная открылась.
— И что в тайнике? — Леня даже привстал от волнения.
— А ничего, — Оксана махнула рукой. — Ни копейки там не нашла! Пришлось на свои деньги тетку хоронить! А своих-то кот наплакал, так что еще и призанять понадобилось! Знаешь, сколько это все стоит? Гроб, и землекопам, и поминки…
— И что — вообще ничего в том тайнике не было? — не сдавался Маркиз. — Так-таки и ничего?
— Ты зря-то не сиди, — Оксана бросила на Маркиза странный взгляд. — Вино открыл, так наливай!
— Это само собой! — Леня поспешно наполнил бокал своей собеседницы и повторил:
— Совсем ничего?
— А чего это ты все выспрашиваешь? — настороженно осведомилась Оксана. — Чего это ты так интересуешься?
— Да так, я ничего, — стушевался Маркиз. — Это я просто от любопытства… интересно же, тайник, прямо как в кино…
— То-то, что как в кино! — повторила за ним Оксана, жадно допивая портвейн. — Только в кино в таких тайниках золото — бриллианты, а у тети Ани в печке всего и оказалось, что пуговица!
— Что? — удивленно переспросил Леня.
— Что слышал! — Оксана пьяно расхохоталась. — Простая пуговица! И ни копейки денег!
Она полезла рукой в карман своего халата и небрежно бросила на стол маленькую пластмассовую пуговку. Маленькую пуговку с двумя дырочками, какие пришивают на рукава рубашек. Леня наклонился над столом и внимательно разглядел пуговицу. По кругу на ней было написано мелкими английскими буквами Wrangler. Название известной американской фирмы по производству одежды. В свое время вся продвинутая молодежь бывшего Советского Союза гонялась за джинсами этой фирмы…
— Вот тебе и все сокровища моей тетки! — припечатала Оксана и поднялась, чтобы дойти до холодильника.
— Щас я тебе покушать чего-нибудь принесу! — пообещала она Маркизу, нетвердой походкой пересекая кухню.
Маркиз, воспользовавшись удобным моментом, спрятал пуговицу к себе в карман. Он еще не очень понимал, что это ему дает, и что может значить пуговица, найденная в тайнике, но решил на всякий случай прибрать к рукам единственную на данный момент улику.
— По… покушать! — повторила Оксана, распахивая дверцу холодильника.
— Да нет, я не голодный! — остановил ее Маркиз. — И вообще, мне уже пора!
— Не поняла, — Оксана повернулась к нему с кастрюлей в руках. — Не поняла, куда это ты собрался? Мы с тобой еще и не познакомились, и бутылку не допили…
— Мне сестру искать надо, — поспешно проговорил Маркиз и ловко проскользнул мимо Оксаны к выходу.
«Что еще за шутки? — думал Леня, выруливая на проспект. — Выходит, Лолка с этой Ксаной и не общалась совсем? Куда же она тогда делась? Кому помешала полунищая деваха на битой-перебитой „пятерке“? Не иначе, как Лолка в аварию влетела, ой, чует мое сердце…»
И правда, сердце у Лени вело себя странно, можно даже сказать, подозрительно: при одной мысли о том, что с Лолой случилось что-то серьезное, Ленино сердце начинало бешено биться и поднималось к самому горлу.
«Инфаркт наживешь с этой Лолкой», — ворчал про себя Леня.
Он притормозил на перекрестке, и в это время зазвонил мобильник. В первую секунду Леня обрадовался, что это Лола, но тут же понял, что звонит специальный мобильник, который он использовал исключительно для связи с заказчиком.
— Как продвигаются наши дела? — спросил по телефону человек, назвавшийся Сергеем Сергеевичем. — Удалось вам выйти на след моей вещицы?
— М-м-м… — протянул Леня.
Откровенно говоря, из-за исчезновения Лолы он совершенно забыл про заказ. Не до того ему было. И выяснил он у Оксаны про старухин тайник просто так, мимоходом. Тем более, что ничего он и не выяснил, никаких доказательств не получил, кроме дурацкой пуговицы. Но клиент ждал ответа.
— Дело несколько осложняется… — пробормотал Леня. — Вы уверены, что у старухи никто не бывал, кроме вас четверых?
— Уверен, — без колебаний ответил Сергей Сергеевич, — я, медсестра, племянница и сосед.
Леня тронул машину на зеленый свет, проехал два квартала и свернул в переулок. Заглушив мотор, он кратко информировал заказчика о своих изысканиях. О том, что про тайник знали все трое.
— Чокнутого соседа можно исключить, — резюмировал он, — совершенно больной человек. В тайник он лазил, но точно ничего там не взял. Если бы взял, рассказал бы тут же. У племянницы, конечно, имеются знакомые криминальные — и с рынка, и бой-френд типичный уголовник. Но все дело в том, что у него железное алиби — когда старуха умерла, он в «Крестах» находился. И вышел только три дня назад. Правда, уже снова сел — долго ли умеючи… Что касается медсестры, то тут вы сами проявили неосторожность. Про тайник слышал ее сын — отвратительный тип. Этот-то за деньги родную мать продаст! Конечно, если ее кто-нибудь захочет купить. Я хорошенько его прижал, он признался, что лазил в тайник, но там ничего уже не было, кто-то успел раньше. Это не медсестра — она честна до глупости, и вся как на ладони.
— Все же займитесь ее окружением! — сказал Сергей Сергеич. — И поактивнее, как бы не было поздно.
«Угу, — мысленно ответил Маркиз, — только сейчас главное для меня — Лолка. Где же ты, моя боевая подруга? Если влетела в аварию и разбилась, то ее отвезли в больницу. Нужно обзванивать все больницы и морги…» — при мысли, что он может найти Лолу в морге, сердце у Лени снова заскакало в груди испуганной лягушкой.
