На улице она снова превратилась в немощную старуху. Подслеповато оглядываясь по сторонам, проковыляла до ближайшей автобусной остановки, проехала несколько остановок и вышла возле сквера. Усевшись на свободной скамье, огляделась по сторонам и достала из своей удивительной сумки сложенный вдвое листок бумаги и тоненький остро заточенный карандашик. Развернув листок, она внимательно пробежала глазами столбик фамилий и адресов и аккуратно зачеркнула карандашом еще одну строчку.
Наутро после скандала Петюня показал мне свежую рекламную газету.
– Ты хотела искать работу? Вот, пожалуйста…
Везде требовались, как обычно, секретари и водители класса «А», но одно объявление привлекло мое внимание.
«Требуется няня на две недели для собаки двух лет с проживанием. Оплата достойная, предоставляется калорийное питание и спецодежда».
– Ну и пишут! – фыркнула я. – Няня для собаки! Наверно, опечатка. Эти в газете тоже обнаглели – деньги берут, а все путают.
Больше не было ничего перспективного. Это путаное объявление тоже мне не подходит. Няня для ребенка двух лет! И почему только на две недели?
Однако меня привлекло слово «проживание». После того что я устроила, Петюня не простит. Он будет ныть, вздыхать, есть, наконец, пока не лопнет! Нет, нужно хотя бы на время покинуть его квартиру. В конце концов, человек имеет право на личную жизнь! И пускай за ним убирают Люсеньки или Жанночки, мне без разницы. Ребенок двух лет – это все-таки не слоненок. Хотя, кажется, слоны очень спокойные животные… Одним словом, с ребенком я справлюсь, тем более что всего две недели, а там, может, еще что-нибудь подвернется.
Я накормила Петюню калорийным завтраком и выгнала из дому, потом наскоро разгребла на кухне завалы посуды и набрала номер, указанный в объявлении.
– Слушаю, – отозвался настороженный женский голос.
– Я по поводу объявления… – проговорила я неуверенно. – Насчет собаки с квартирой… то есть квартиры с собакой… Там, наверно, все перепутали. Вам действительно нужна няня?
– А, да-да, – женщина оживилась. – Вы можете подъехать к метро «Василеостровская»?
– Конечно, – немедленно согласилась я. – Буду там через полчаса…
От меня не убудет, если прокачусь до метро, на месте все выясню.
Мне хотелось добавить, как Винни-Пух, что до пятницы я совершенно свободна, но я воздержалась: неизвестно, как у этой женщины с чувством юмора. Вместо этого я спросила, как мне ее узнать.
– Лучше вы скажите, как вас узнать. Я сама к вам подойду…
Я невольно взглянула в зеркало, что висело у Петюни в прихожей. Вид не порадовал. Раньше с внешностью все было в порядке – не ослепительная красавица, но все при мне – никаких особенных недостатков. И если поработать как следует над лицом и подобрать подходящую одежду – имею все шансы заинтересовать приличного мужчину. Но то было раньше, когда я считала свою жизнь полностью удавшейся, а замужество свое – совершенно счастливым.
Несомненно, все последние события отрицательно сказались на внешности. Теперь волосы какие-то тусклые, взгляд затравленный, под глазами тени и – боже мой! – новая морщинка на переносице! Бабушка с самого детства твердила, чтобы я не морщила лоб. И вот, пожалуйста!
От грустных мыслей меня отвлекло нетерпеливое покашливание в трубке.
Я кратко себя описала – среднего роста неяркая шатенка в джинсах и светлой хлопчатобумажной курточке – и помчалась на Василеостровскую.
Там, как всегда, творилось настоящее столпотворение – толпа перед входом ломилась в узкие двери, какие-то умники пытались обойти других и прорваться в метро через выход…
Один из таких умников и налетел на меня.
Надо сказать, что я, пока жила в загородном доме, совершенно отвыкла от этих городских радостей, и вид человеческого муравейника приводит меня в ступор. Отшатнувшись от незнакомца, я выронила сумку и замерла в полной растерянности.
– Что стоишь, ворона? – рявкнул тот и оттолкнул меня со своего пути. – Дай пройти, не видишь – человек торопится!
И в довершение ко всему он наступил ногой на мою сумку.
От такой незаслуженной обиды у меня слезы выступили на глазах. Я наклонилась, подобрала сумку (отпечаток мужского ботинка ее не украсил) и уже собралась ехать назад: если уж так плохо началось, удачи сегодня не будет, можно и не пытаться… единственное, что меня удержало – это толпа на входе в метро.
И в это мгновение меня кто-то тронул за руку.
Я обернулась и увидела худощавую, коротко стриженную брюнетку лет сорока или чуть меньше.
После стычки с уличным хамом я не ждала ничего хорошего и уже хотела огрызнуться, но брюнетка негромко проговорила:
– Это вы звонили мне по объявлению?
– Да… нет… я… – пробормотала я растерянно.
Она наверняка видела, как глупо я только что выглядела, и у нее сложилось обо мне не самое лучшее мнение. Так что о работе можно забыть.
– Так да или нет? – переспросила брюнетка.
– Да, я… я просто как-то растерялась…
– Это ничего, – милостиво проговорила она. – Давайте отойдем в сторону, а то здесь чересчур шумно и людно…
Я была с ней полностью согласна, и мы, перейдя через Средний проспект, вошли в небольшое тихое кафе.
– Кофе будете? – спросила брюнетка.
Я благодарно кивнула.
Она заказала два капучино, мы сели за столик в углу.
– Нелли, – представилась она.
Я в ответ тоже назвала свое нелюбимое имя. Бабушка рассказывала, что родители, едва смирившиеся с моим появлением на свет, были единодушны только в выборе имени для девочки – Василиса. Скажу откровенно, за это я их не люблю больше всего.
– Я должна сразу признаться, что няней никогда не работала, – я решила быть честной до конца, – и рекомендаций у меня нет.
– Ничего страшного, – моя визави скупо улыбнулась, – все когда-то случается в первый раз. Собака тот же ребенок, поэтому я и написала, что нужна няня.
Вот как, стало быть, в объявлении нет никакой ошибки. Ну, с собакой-то я как-нибудь разберусь, я животных люблю. И если бы не Альбина со своей аллергией (чтоб ее от чиха разорвало!), я завела бы в доме большую собаку. И кота. Лучше двух, чтобы им не было скучно.
– Значит, вы поняли, что от вас требуется, – произнесла Нелли, пригубив кофе. – Вы когда-нибудь имели дело с крупными собаками?
– С крупными? – переспросила я, чтобы оттянуть время.
Ясно, что она откажет мне, если узнает, что я в жизни не сталкивалась ни с одним животным крупнее белой крысы Нюши, которую подарили мне в пятом классе на день рождения. Нюшка жила у нас несколько месяцев, потом прогрызла решетку и сбежала, объев мимоходом все бабушкины цветы. Бабушка очень расстраивалась, и новую крысу мы так и не завели.
– С очень крупными, – подчеркнула Нелли. – Бонни – бордосский дог, это одна из самых крупных собак…
– Бонни? – опять переспросила я, оттягивая неизбежный финал переговоров.
– Бонни – это уменьшительное имя, – пояснила моя собеседница. – Полностью его зовут Бонифаций Леонард фон Ауслендер, но такое имя не сразу выговоришь, поэтому мы называем его Бонни…
– Да уж, действительно не выговоришь… – согласилась я. – Нет, с такими большими собаками мне не приходилось иметь дело…
Это была абсолютная правда. Ни с такими, ни с какими-то другими. Но не могла же я в этом признаться! И я решила снова ответить уклончиво:
– Самая крупная собака, с которой я сталкивалась, – это немецкая овчарка.
Действительно, раньше я иногда сталкивалась в лифте с соседской овчаркой по кличке Молли. Молли была очень добродушная и общительная, всегда норовила меня облизать. Поэтому в целом у меня сложилось о собаках хорошее мнение.
– Ну, конечно, немецкая овчарка мелковата по сравнению с Бонни, – задумчиво проговорила Нелли. – Но это не страшно. Думаю, вы с ним поладите. Он вообще-то довольно покладистый. Единственное – как можно крепче держите его при встречах с суками. Он иногда теряет голову.
– С кем? – переспросила я, услышав из уст Нелли явное ругательство.
– С суками, – фыркнула она. – С собаками женского пола, если вас смущает это слово.
Она отпила еще один глоток кофе и подняла на меня глаза:
– Только, Василиса, у меня к вам будет еще одна просьба… личного, так сказать, характера…
– Я слушаю!
– Не говорите моему мужу, что я нашла вас по объявлению. Он очень трепетно относится к Бонни и не захочет доверить его… гм… незнакомому человеку. Давайте сделаем вот как…
Она откинулась на спинку стула и задумчиво уставилась прямо перед собой, как будто только сейчас придумывала выход из затруднительного положения.
– Скажите мужу, что вы – знакомая Алевтины Романовны. Запомните это имя? Алевтина Романовна!
– Конечно! – Я кивнула.
Ради того, чтобы получить эту работу, я готова была запомнить не только это простенькое имя, но и длиннющее полное прозвание дога Бонни. Да что там – я запомнила бы, наверное, полный список симфонического оркестра или даже целую телефонную книгу.
