Но теперь перед Василием Макаровичем возникла новая проблема: глухой забор не позволял ему разглядеть, что делает Бабочкин в этом загородном доме, и тем более – сделать несколько компрометирующих снимков. А без таких снимков его работа не может считаться успешно выполненной…
Оглядевшись по сторонам, Куликов увидел на соседнем участке недостроенный двухэтажный дом, возле которого суетились смуглые гастарбайтеры под руководством крепкого приземистого прораба. У задней стены дома стояла прислоненная лестница, по которой можно было попасть на второй этаж.
Оставив машину в сторонке, дядя Вася незаметно пробрался на соседний участок. Рабочие были заняты собственными делами и не заметили, как пожилой детектив вскарабкался по приставленной лестнице и пролез в окно второго этажа. Оттуда тот дом, куда приехал Бабочкин, был виден как на ладони.
И вот теперь Василий Макарович наблюдал за своим «объектом» через сильный цейссовский бинокль и время от времени делал такие нужные ему фотографии.
На его счастье, окна в соседнем доме оказались большие, почти до самого пола, и хозяйка не задергивала шторы – видимо, она любила дневной свет и считала, что высокий глухой забор закрывает ее дом от всех любопытных глаз.
Бабочкин и встретившая его женщина прошли через холл и оказались в большой комнате перед уютно горящим камином. Михаил устроился в глубоком кресле. Хозяйка удалилась и через несколько минут вернулась с подносом, на котором стояла большая чашка кофе и тарелка домашнего печенья.
Василий Макарович сглотнул слюну: он здорово проголодался, а кроме того, озяб в неотапливаемом доме.
Он сфотографировал Бабочкина с чашкой кофе в руке, затем снял блаженное выражение, с которым Михаил пробовал рассыпчатое домашнее печенье…
Вряд ли эти снимки сочли бы компрометирующими, но лучше такие, чем никаких… и, в конце концов, это может быть прелюдией к сексу.
Сделав еще несколько фотографий, Василий Макарович почувствовал пронизывающий холод. Он достал из кармана предусмотрительно захваченную фляжку с коньяком и отпил из нее приличный глоток, с завистью глядя на Бабочкина, уютно расположившегося перед пылающим камином.
В такие моменты он подумывал – не зря ли организовал свое детективное агентство и стоят ли скромные гонорары детектива всех тех неудобств и мучений, которые ему приходится переносить.
Тем временем хозяйка накрыла стол. Посредине стола она поставила фарфоровую супницу, в которой дымился борщ, рядом пристроила утятницу. Бабочкин переместился за стол, повязал салфетку и приступил к трапезе.
Даже через окно Василий Макарович видел, какой наваристый и ароматный борщ в тарелке у бизнесмена, и желудок его скрутил голодный спазм. А когда Бабочкин управился с первым блюдом и заботливая хозяйка положила ему на тарелку огромную порцию утки с капустой и яблоками, несчастный детектив завистливо застонал, сглотнув голодную слюну.
Бабочкин быстро управился с обедом и улегся на широкий кожаный диван.
Василий Макарович решил, что теперь-то хозяйка присоединится к гостю и наконец получится сделать настоящие компрометирующие снимки…
Но женщина заботливо накрыла Бабочкина клетчатым шерстяным пледом, а сама устроилась в кресле с вязанием. Никакой секс в программу не входил.
Тем временем возле того недостроенного дома, где прятался Василий Макарович, возникло какое-то оживление. Прораб с кем-то поговорил по мобильному телефону и созвал свою команду трудолюбивых детей гор и степей.
– Хозяин распорядился срочно переходить на другой объект! – объявил прораб своим подопечным. – Живо собирайте инструменты – и по машинам!
Дисциплинированные гастарбайтеры послушно сложили инструменты в микроавтобус, и через несколько минут стройплощадка опустела.
То есть не совсем опустела: дядя Вася увидел, как на смену отбывшим таджикам пришел шустрый дедок-сторож с двумя крупными кавказскими овчарками.
Василий Макарович еще раз взглянул в окно соседнего дома.
Бабочкин спал сном праведника, хозяйка вязала, сидя в кресле, оберегая его сон.
Дядя Вася смотрел на «объект» с нескрываемой завистью: Михаил Бабочкин спал в тепле и уюте после вкусного и сытного обеда, а он, дядя Вася, мерз в чужом недостроенном доме, и под ложечкой у него мучительно тянуло от голода…
Бабочкин крепко спал, и никаких компрометирующих снимков не предвиделось. Так зачем же здесь мерзнуть? Чего ждать? Зарабатывать бронхит, а то и двустороннее воспаление легких? Нет, пора отправляться восвояси!
Придя к такому разумному решению, Василий Макарович подошел к тому окну, через которое час назад проник на свой наблюдательный пункт…
И здесь его ждало ужасное разочарование: та приставная лестница, по которой он поднялся на второй этаж недостроя, бесследно исчезла. Судя по всему, рабочие увезли ее на другой объект, куда их срочно перевел хозяин.
Внутренняя лестница в доме пока отсутствовала, так что дядя Вася оказался буквально в безвыходном положении.
Но он не был бы частным детективом, не был бы ветераном милиции, то есть не был бы самим собой, если бы его могла остановить такая малость, как отсутствие лестницы! Дядя Вася придерживался того мнения, что препятствия только для того и существуют, чтобы их преодолевать, а голова для того дана частному детективу, чтобы находить выход из самого безнадежного положения!
Он огляделся по сторонам и увидел сваленные грудой в углу пустые мешки из-под какой-то строительной смеси.
Василий Макарович связал эти мешки друг с другом (он прекрасно умел вязать морские узлы), и через несколько минут у него получилась отличная веревочная лестница. Закрепив один ее конец за прочную потолочную балку, дядя Вася сбросил второй в окно и начал медленно спускаться.
Он был не в самой лучшей спортивной форме (давал себя знать возраст, а также сидячий образ жизни после выхода на пенсию), поэтому спуск проходил медленно. Однако до земли оставалось уже совсем недалеко, когда Василий Макарович услышал внизу какие-то весьма подозрительные звуки.
До сих пор он не смотрел вниз, поскольку с детства боялся высоты, но теперь это было необходимо…
Дядя Вася опустил глаза.
Прямо под ним на промерзшей земле сидели две огромные овчарки и терпеливо ждали, когда он к ним спустится. Овчарки не лаяли, не рычали, даже не скалили клыки – они только шумно дышали и облизывались, предвкушая обед.
Встретившись взглядом с дядей Васей, одна из собак широко открыла пасть, продемонстрировав полный набор огромных желтых зубов, и издала низкий рокочущий звук наподобие японского гоночного мотоцикла.
Хотя, как уже говорилось, Василий Макарович находился не в лучшей спортивной форме, больше того, после выхода на пенсию он заметно прибавил в весе, но ужасный звук и самый вид овчарок придал ему небывалые силы, так что он в считаные секунды взобрался по самодельной веревке наверх и нырнул в окно второго этажа. Весьма вероятно, что при этом он поставил мировой рекорд, по крайней мере в своей возрастной категории, однако его рекорд никто не мог зафиксировать, разве что овчарки.
Василий Макарович, тяжело дыша, стоял возле окна и смотрел вниз, на собак. Они выглядели разочарованными, но не отчаявшимися: конечно, обед от них убежал, но это только вопрос времени: никуда он не денется, рано или поздно ему придется спуститься, если не хочет замерзнуть насмерть…
Вот теперь Василий Макарович понял, что действительно влип, и влип по самые уши.
Если он попробует спуститься – его разорвут собаки, если останется наверху – умрет от холода…
Правда, ему приходилось где-то читать, что смерть от холода – самая милосердная: человек просто засыпает, а потом случайные путники находят его окоченевший труп… В его случае ими окажутся бравые таджикские гастарбайтеры, но суть дела от этого нисколько не меняется. Однако пока холод причинял ему ужасные мучения, а еще к нему добавлялись муки голода.
Дядя Вася еще немного помучился, а потом решил, что ничего не остается, как вызвать подмогу. Причем сделать это так, чтобы не потерять лица…
Первым делом он набрал номер своей верной помощницы Василисы. Однако у той, как назло, оказался выключен телефон. Вот так всегда – когда она нужна ему, до нее невозможно дозвониться…
Тогда он решился на крайнюю меру, а именно – позвонить заказчице, жене Бабочкина Алисе. Конечно, звать заказчицу на помощь – последнее дело, но ведь все можно подать под нужным соусом. В конце концов, он застал ее мужа в доме посторонней женщины, а что они не занимаются ничем предосудительным – так это уже дело десятое, он не виноват…
Набрав ее номер, Василий Макарович проговорил несколько запинающимся голосом:
– При-при-приезжайте сро-срочно!..
– Это кто?! – недовольно отозвалась Алиса. – Я сейчас не могу разговаривать! Я у косметолога! Мне как раз сейчас делают коралловый пилинг!
