Надежда поднесла пальцы к глазам… и снова тихо ойкнула.
Пальцы были испачканы чем-то красным.
Несомненно, это была кровь.
– Ничего страшного, – проговорила она, стараясь заговорить страх звуками собственного голоса. – Что я, трупов не видала? Сейчас вызову милицию, и все будет нормально…
То есть, разумеется, она отлично понимала, что ничего не будет нормально.
Ее задержат как свидетеля, привезут в отделение милиции, продержат там всю ночь… Сан Саныч, конечно, будет ужасно волноваться… То есть она, разумеется, позвонит ему, сообщит, что с ней произошло, но муж все равно будет нервничать и сердиться на нее за то, что она снова умудрилась вляпаться в какой-то криминал, и ни за что не поверит, что она в этом ничуть не виновата…
Короче, нужно поступить вот как: вызвать милицию, сообщить, что в маршрутке, которая стоит в таком-то месте, находится труп, а самой быстренько сбежать…
Надежда вытерла окровавленные пальцы носовым платком и вытащила из кармана мобильник.
Пальцы ее предательски дрожали и никак не попадали в нужные кнопки.
А когда Надежда могучим усилием воли справилась с этой дрожью и почти набрала номер, подлый мобильник выскользнул из ее руки и закатился под самое заднее сиденье.
– Ну что же это такое! – воскликнула Надежда Николаевна вполголоса и бросилась под сиденье за злополучным телефоном.
То есть она только собиралась броситься.
На деле это оказалось не так уж просто.
М аршрутка была тесная, сиденья расположены удивительно близко одно к другому, а Надежда Николаевна была хотя и нетолстой женщиной, но и не такой стройной и гибкой, как в дни своей юности. Она вела долгую, изнурительную ежедневную борьбу с каждым лишним килограммом, но в этой борьбе понемногу уступала безжалостному противнику, о чем свидетельствовали крючки и застежки на юбках и брюках и неумолимая стрелка весов.
Поэтому она не бросилась под заднее сиденье, а довольно неловко вползла под него и принялась шарить руками по грязному полу, пытаясь нащупать свой злополучный телефон.
В маршрутке и вообще-то было довольно темно, а уж под сиденьем и вовсе ц арил глубокий мрак, так что при поисках телефона приходилось полагаться исключительно на осязание. Надежда шарила по полу, но натыкалась на окурки, фантики, обертки от мороженого и прочие малопривлекательные предметы, оставшиеся от неаккуратных пассажиров. Натужно пыхтя, она вытянула руку как можно дальше и наконец дотянулась до непослушного телефона. Подцепив его за краешек, потянула к себе и вдруг услышала, что в салон маршрутки торопливо вошли какие-то люди.
Надежда Николаевна представила, в какой ужас они придут, увидев мертвеца на сиденье, и попыталась выбраться наружу, чтобы своевременно предупредить новых пассажиров о трупе. Однако это оказалось далеко не просто: она прочно застряла под сиденьем и не могла двинуться ни вперед, ни назад.
Это было неприятно и унизительно. Надежда глубоко вздохнула и замерла, моля Бога, чтобы посторонние люди не увидели ее в таком глупом положении. При этом она убедилась, что сама-то их видит в щелку и хорошо слышит каждое их слово.
Это были двое мужчин средних лет. Оба были довольно высокого роста, широкоплечие и крепкие, но у одного имелись обширная лысина и длинные обвислые усы, как у лидера старой белорусской группы «Песняры» Владимира Мулявина, а у второго с волосами был полный порядок, зато на щеке красовалось родимое пятно неправильной формы, отдаленно напоминающее то ли Сицилию, то ли Корсику на школьной географической карте.
Внешний вид этих двоих показался Надежде Николаевне весьма подозрительным, и она передумала вылезать из-под сиденья. Однако еще более подозрительными оказались их действия.
Переглян увшись, они направились прямиком к мертвому пассажиру и ловко, слаженно выволокли его в проход.
– Хорош о, что водила не вернулся, – проговорил усатый низким, хрипловатым голосом, – а то пришлось бы и его…
– Да ладно тебе, не накаркай! – отозвался обладатель родинки. – Раз уж везет, так везет до конца…
Больше они не сказали ни слова, вытащили труп из маршрутки и, судя по звуку, погрузили его в багажник легковушки. Еще через полминуты послышался звук отъезжающей машины.
Надежда какое-то время сидела, неловко скорчившись под сиденьем, и едва дышала от страха.
Ц арившую в маршрутке тишину нарушал только какой-то равномерный дробный стук. Прислушавшись, Надежда Николаевна с изумлением осознала, что это стучат ее собственные зубы. Она плотно сжала челюсти, чтобы прекратить этот аккомпанемент, и резко рванулась на свободу. На этот раз, видимо, благодаря сильным эмоциям, это у нее получилось, и она, как пробка из теплой бутылки шампанского, вылетела в проход между сиденьями.
Там она не задержалась, а стремглав выскочила на улицу и помчалась по темному переулку как можно дальше от страшного места.
При этом она развила такую скорость, что сама не заметила, как преодолела половину пути до дома.
Только тут она притормозила, перевела дыхание и вспомнила, что до сих пор не позвонила мужу.
Представив себе, как нервничает Сан Саныч и как ей попадет от него за такое легкомыслие, она вытащила мобильник и подошла поближе к тускло светящемуся фонарю.
И тут ее ожидал еще один сюрприз.
Мобильник был чужой.
У Надежды Николаевны был новенький телефон фирмы «Самсунг» – без особых наворотов, но очень удобный и симпатичный, в темно-зеленом корпусе, который замечательно подходил к ее новой куртке. Еще у ее телефона были крупные, удобные клавиши. А самое главное – этот телефон подарил ей муж.
Этот же мобильник был фирмы «Нокия». Он был наверняка дорогой, со всякими наворотами, на взгляд Надежды, совершенно бесполезными. Кроме того, это была явно мужская модель. Ну и вообще, чужой – он и есть чужой.
Несколько секунд Надежда тупо смотрела на незнакомый телефон, пытаясь осознать этот очевидный, но необъяснимый факт.
Наконец, собрав в кулак волю и присущую ей железную логику, она нашла ему простое и убедительное объяснение.
Уронив свой мобильник на пол маршрутки, она вместо своего нашарила на полу чужой телефон… То есть совершенно ясно чей – того самого мертвого мужчины… мертвого? Больше того, нужно уж договаривать до конца – убитого.
От такой мысли Надежду Николаевну передернуло, ей показалось, что в довольно теплой весенней ночи вдруг задул ледяной, пронизывающий до костей полярный ветер.
О на немедленно отбросила мелькнувшую было мысль вернуться к маршрутке и попробовать отыскать свой собственный телефон – она ни за что, ни за какие коврижки не смогла бы заставить себя снова прийти на то страшное место.
Не говоря о том, что за это время водитель маршрутки вполне мог вернуться и уехать с конечной остановки, даже не узнав, что произошло в его отсутствие.
Следующая мысль, мелькнувшая в ее голове, была куда разумнее – как можно скорее отделаться от телефона мертвеца, выбросить его в ближайшую мусорную урну или просто в придорожную канаву, а после этого забыть все происшедшее как страшный сон…
Однако прежде можно по этому телефону позвонить мужу, чтобы успокоить его и сообщить, что она жива, здорова и находится на пути домой.
Надежда потянулась к клавиатуре мобильника, чтобы набрать свой домашний телефон, как вдруг телефон ожил, словно почувствовал ее намерения.
Блестящая продолговатая коробочка вздрогнула и исполнила первые такты «Танца с саблями» из балета Арама Хачатуряна «Гаянэ».
Услышав эту давно забытую мелодию, Надежда Николаевна уставилась на мобильник.
Вдруг у нее в голове мелькнула совершенно дикая мысль, что до нее дозвонился обеспокоенный муж.
Она нажала на зеленую кнопку и поднесла телефон к уху, собираясь произнести что-то в свое оправдание, объяснить, как к ней попал этот мобильник, однако не успела этого сделать, поскольку незнакомый мужской голос раздраженно проговорил:
– Я его видел!
Надежда поперхнулась от удивления и закашлялась. Ее невидимый собеседник, видимо, принял этот кашель за возражение и проговорил еще более раздраженно:
– Говорю тебе: я его видел собственными глазами! Ты понимаешь, что это значит? Он вернулся!
Надежда Николаевна этого, безусловно, не понимала. Однако ответить своему собеседнику не могла, потому что внезапно напавший на нее приступ кашля все не проходил. Незнакомец послушал ее несколько секунд, негромко чертыхнулся и выпалил:
– Ну можешь мне не верить, но я тебе все сказал, а дальше уже твое дело!
После этого из трубки донеслись сигналы отбоя.
Почему-то после этого странного звонка Надежда передумала выбрасывать мобильник мертвеца. Она сунула его в свой карман и прибавила шагу, благо до дома оставалось совсем недалеко.
Разумеется, муж ждал ее в дверях.
Разумеется, он был бледен, взволнован и сердит.
Разумеется, на руках у него сидел рыжий кот Бейсик и смотрел очень неодобрительно на Надежду.
