— В смысле?
— Я была замужем четыре раза. Правда, два раза за одним и тем же человеком… В данный момент у меня есть друг.
— Муж пил или меньше вас зарабатывал? — решила уточнить докторша.
— Что вы! Ричард — святой человек, красавец-мужчина, умный, тонкий. Он смог остаться со мной в дружеских отношениях, несмотря на то что именно я его бросила. Он очень крупный бизнесмен.
— А ваш друг? Кто он? — спросила раскрасневшаяся психологиня.
— Он князь, — просто ответила Яна.
— Кто?! — не поняла психолог, ненароком подумав, что Яне нужен уже не психолог, а психотерапевт.
— Князь. Его зовут Карл Штольберг, он настоящий чешский князь, потомок древнего рода, живет в настоящем замке, — повторила Яна.
— Пьет?
— Почему вы всех подозреваете в пьянстве? Это что-то личное? — обернулась к ней Яна. — Карл умен, воспитан, знает пять языков, музицирует, красив как бог, считается одним из самых престижных женихов Европы. Он не пьет, меня не бьет и ничего такого, уверяю вас.
— А вы были у психиатра? — осторожно спросила Ада Валерьевна.
Яна хохотнула.
— Что, трудно поверить, что такой человек может быть влюблен в российскую тетку не первой свежести, без титула и без звания «Супермодель мира»? Любовь, как известно, зла, полюбишь и Яну Цветкову. Шутка! Я совершенно нормальна и стараюсь говорить вам только правду.
— Но ведь и ваш муж Ричард тоже хорош, правда?
— Да, они оба хороши, — вздохнула Яна.
— Ваш бывший муж устроил свою жизнь?
— Нет.
— Вы этому рады?
— За кого вы меня принимаете? Я желаю Дику только счастья! Меня не покидает чувство вины, что он одинок, а у меня есть Карл, — с возмущением ответила Яна.
— Может быть, скажете, что он хотел бы вернуть вас? — явно ехидно спросила психолог.
— Было у меня такое чувство поначалу… но теперь уже нет. Думаю, что Ричард смирился.
— От хороших мужей не уходят. Почему вы ушли от него? — допытывалась психолог.
— Я ушла не от него… Я ушла к Карлу. И, поверьте мне, это было долго и мучительно. Именно так, как я говорю.
— Что вас сдерживало?
— Пресловутое чувство долга, чертовская положительность мужа, совместный ребенок и то, что Карл князь… — смущенно ответила Яна.
— Чем же это плохо? Это плюс!
— Несомненно… но не для меня. Я — простой, прямолинейный человек, а его статус и титул парализовали меня. Сейчас-то я уже привыкла, а раньше бегала от него, как от огня. Карл Штольберг тоже с определенной периодичностью то боролся за меня, то сдавался, но все же добился меня. Правда, не думаю, что на удачу себе.
— Вы же должны быть счастливой женщиной, за вас боролись такие мужчины! — воскликнула Ада Валерьевна, закатывая глаза.
— Ну да… — вяло произнесла Яна.
— Может быть, вы жалеете, что ушли от мужа? Все-таки он — человек русской души и больше понимал вас? — предположила психолог.
— Раньше мою душу терзали некоторые сомнения, но другого рода. Я боялась испортить жизнь молодому князю, но сейчас я уверенно скажу, что ни о чем не жалею. Я всегда добивалась того, что хотела. Ричарду просто не повезло, что он попался мне на глаза, и в ту минуту я захотела его. Карл хоть и иностранец, но похож на меня, с точностью наоборот, вот он и добился меня. Он все время поддерживает интерес к своей персоне, и я просто не вижу других мужчин, кроме него. В общем, я влюблена и счастлива, — сказала Яна, смиренно сложив руки на груди, словно приготовившись к отпеванию.
— В вашей речи проскользнуло что-то о ребенке. Вы — мать? — почти с ужасом спросила Ада Валерьевна.
— Да. Правда, плохая. Меня длительное время не бывает дома, часто я чем-то занята и загружена. Вова явно обделен моим вниманием, он воспитывается моей домоправительницей Агриппиной Павловной, которую я тоже украла у Ричарда.
— Это обстоятельство вас мучает?
— Да. Только я понимаю, что ничего существенного в своем характере изменить не смогу, — ответила Яна.
— Извините за нескромный вопрос, а откуда у вас деньги на собственную стоматологическую клинику?
— Это долгая история! После развода со своим вторым мужем я осталась у разбитого корыта — в буквальном смысле, у меня не было даже нормального жилья. Затем я встретила состоятельного Ричарда, да вдобавок на мою голову свалилось наследство.
— Понятно… — процедила сквозь зубы психолог, словно подразумевая: «понятно, что в этой жизни таким вертихвосткам только и везет». — Правильно я понимаю, что вы, молодая, красивая и успешная женщина, впали в депрессию?
— Правильно, — вздохнула Яна.
— Я предупреждала, что я жесткий психолог? — спросила Ада Валерьевна и, получив утвердительный ответ, продолжила: — Я поняла, что человек вы эмоциональный, неуравновешенный, эксцентричный, с неустойчивой психикой, отсюда и нелогичные поступки, преследующие вас по жизни. Конечно, все корни подобных неприятностей находятся в детстве, происходят от полученного воспитания. Ваши противоречивый характер и дерганый темперамент сформировались в детстве. Мать — актриса, отец — гробовщик! Не правда ли, странный союз? Сначала я думала, что проблема ваша в личной жизни, в одиночестве, в том, что вы со своим сложным характером ни с кем не уживаетесь. Но не тут-то было, вниманием вы не обделены. Видимо, мужчин-экстремалов привлекают такие непредсказуемые женщины. Между прочим, за один только кусочек, небольшой период вашей личной жизни многие женщины отдали бы все. А вы… «Ой, я была четыре раза замужем! Ой, муж у меня был красавец, богач, не пил и не гулял, но за мной приударил князь, и мое семейное счастье, извините, пошатнулось! Кстати, князь тоже красив, умен и богат и, главное, до беспамятства влюблен в меня! Его мы теперь можем поменять только на царя!»
— Я такого не говорила!
— Молчать! — перебила Ада Валерьевна. — Сейчас я подвожу итог вашему психологическому портрету. Я думала, что Бог не дал вам ребенка. Так нет, вы счастливая мать. Я думала, что вы не успешны в карьере, но у вас свой хороший коллектив и доходная клиника.
— И что? — подняла голову Яна.
— Зажрались вы, дамочка, вот что! Есть нервные срывы у людей, оказавшихся у черты, у бедных, озлобившихся на весь мир и потерявших все. Эти срывы понятны, и таким людям действительно надо помогать. А вы… Такая депрессия называется «с жиру». Чем я могу вам помочь? В чем причина вашего неудовлетворения? Может быть, все-таки из-за того, что вы в жизни добились не совсем всего сами? Богатый муж… наследство… а вы что же? Что вы сами собой представляете? Чего добились лично вы?
Яна растерянно хлопала длинными ресницами.
Психолог закатила глаза и четко проговорила:
— Нет, я, конечно, не умаляю ваших личностных качеств. Наверняка вы умны, остроумны и обладаете еще рядом положительных качеств, раз в вас смогли влюбиться такие достойные мужчины, раз вас уважают в коллективе. Но, видимо, вы так и не нашли себя, не добились чего-то, за что сами себя стали бы уважать.
— И что делать? — затряслась Яна.
— По большому счету, вам необходим стресс. Начните строить свою жизнь с нуля лично, без чьей-либо помощи, и посмотрите, чего достигнете. Конечно, я не призываю вас бросить работу, это было бы слишком, но можете начать свою новую деятельность параллельно.
— А чем я должна заниматься? — тупо спросила Яна.
— Вот-вот, вы уже настолько в шоколаде, что даже не знаете, чем можно заняться! А миллионы людей живут за чертой бедности и как-то зарабатывают себе на хлеб. У меня есть одна знакомая — она работает на трех работах, так ей впасть в депрессию просто некогда. Советую сходить еще к психотерапевту, возможно, он поможет вам медикаментозно. А я… если хотите, стану вашим личным психологом, — предложила Ада Валерьевна.
Яна задумчиво поднялась с кушетки, снова затянула в хвост свои длинные волосы, золотые браслеты звякнули на худом запястье.
— Ну что? Убедила я вас заняться в жизни чем-то полезным? Сориентировала совершить подвиги?
Яна как-то странно посмотрела на психолога. Кто знал Яну Цветкову достаточно хорошо, тот понял бы этот взгляд. Вот как раз подвигов в ее жизни хватало с лихвой! В какие только передряги ни попадала она на протяжении жизни, становясь то свидетелем преступления, то его жертвой, а то и обвиняемой. Сколько слез пролил ее муж, сколько нервов потратили все окружающие люди, чтобы вразумить ее, чтобы она свернула с этой дорожки! И вот теперь психологиня говорит о каких-то подвигах… Яна даже содрогнулась.
— Думаю, что последую вашим советам и попробую остаться одна, чтобы собраться с мыслями, как дальше жить и что делать, — медленно проговорила она.
— Вот и правильно! — улыбнулась Ада Валерьевна.
— Есть в Италии замок, доставшийся мне по наследству, вот там я и уединюсь, — добавила Яна.
Улыбка медленно сползла с лица психолога.
