Я громко и как-то нервно загоготала, человек десять посчитали своим долгом обернуться и пошикать, дескать, кино не слышно. Они, разумеется, были правы, но мне до того смешным показалось предложение Громова, что я не могла сдержаться. Но в следующую же секунду, когда стих мой смех, все мое естество захватил поистине ужасающий, липкий страх, потому что, не знаю, как, не знаю на каком ментально-астральном уровне, но я отчетливо осознала, увидела, стопроцентно поняла, что так и поступлю!
Посреди ночи что-то загудело, потом теплоход так качнуло, что я едва не очутилась на полу. Затем мы как будто встали.
Я открыла глаза. Спать уже не хотелось.
– Кать? – Подруга не отвечала. – Кать, проснись. Что это было, как думаешь?
Любимова молчала. Причем так тихо молчала, что мне стало не по себе. Ни дыхания, ни сопения, ни шевеления. Она здесь вообще?
Я включила бра и в следующую секунду ахнула: Катерины и впрямь не было. Свет в санузле не горел, все остальное помещение как на ладони. Вывод напрашивался следующий: подруги вообще нет в каюте. Но где тогда она?
– Кать, – еще раз громко позвала я, вставая с постели. Я, конечно, понимала, что это бесперспективно, просто решила сделать так называемый контрольный выстрел. Вдруг она все-таки спряталась под кроватью или в шкафу? Естественно, ответом мне послужила тишина.
Оглядев комнату, я ощутила, как испуг укореняется в моей душе. Дело в том, что на ее разобранной кровати валялся мобильный телефон. Если бы она ушла куда-то сама, то обязательно прихватила бы сотовый. Она с ним никогда не расстается. Значит, ее похитили!
Я решительно схватилась за телефонную трубку. Но тут вспомнила кое-что. Капитан! Он предупреждал, чтобы мы покинули теплоход. Точнее, чтобы Катя покинула, ну и я как приложение к ней. Любимова отказала в резкой форме и наверняка нагрубила, как она любит делать. В итоге Катька пропала. От нее все-таки избавились! Может, ее схватили прямо так, в чем была, и выкинули за борт? А может, этот капитан вообще маньяк и что-то с ней сейчас делает… недоброе?
Я оделась и пулей вылетела из каюты, даже не потрудившись ее запереть. Одна я в таком деле слаба, я это понимала, а вдвоем с мужчиной мы будем силой. Той силой, которая, возможно, спасет мою подругу от смерти.
С этими думами я стала барабанить в дверь напротив. Через полминуты перед моим взором предстал лохматый Макс. Настолько, позволю уточнить, лохматый, что челка стояла дыбом, а волосы, которые по идее должны быть направлены спереди назад, лежали в строго противоположном направлении.
С трудом открыв сощуренные глаза, он сфокусировал на мне взгляд и неимоверно обрадовался.
– Ого! Юлька! Заходи! – весело пропел он, посторонившись.
– Некогда! Идем!
– Куда? А, – «догадался» он, – ты в своем номере хочешь это сделать? Но там же Катька.
– Она исчезла!
– А, ну тогда ладненько, идем к тебе.
Он со спартанским спокойствием вышел в коридор, прикрыл дверь и, обняв меня за талию, повел в мою комнату.
– Ты что, не понял?! – разозлившись, я скинула его руку. Макс обиженно надул губы. – Я не за тем пришла!
– А зачем же?
– Катю похитили! Надо отыскать!
– Ну и хорошо, что похитили. Радуйся! Отдыхай! А, нет, погоди, ты хочешь найти того, кто похитил, чтобы дать ему денег или просто выразить благодарность? Что ж, я всегда «за», но, помилуй, зачем же в четыре утра?
Ну, конечно, о чем я думала? Они ненавидят друг друга. Он не станет помогать мне спасать ее. Но его способности передвигать предметы могут очень понадобиться в опасной схватке с… неизвестно кем. Хотя нет, известно – с капитаном. А за капитаном все матросы и прочие подчиненные. Именно об этом я думала, когда стучалась к нему. Нечаев, если верить тому, что я видела, просто непобедим. Разумеется, коли сам того захочет. Но когда на тебя нападают плохие люди, ты не думаешь о том, что кто-то может узнать твою тайну. Первым делом срабатывают инстинкты, важнейший среди них – инстинкт самосохранения. Так что если у него есть способности, он их обязательно применит. И это нас спасет. Таков был ход моих мыслей. А теперь… Как же заставить его? Как? Что пообещать? Как попросить? Что сказать?
Эврика! Мужчины устроены весьма примитивно, одна прослушанная лекция по психологии о способах манипулирования сильным полом дала мне мощнейшее оружие, которое побеждает всегда. Просто нужно забыть о морали и пустить его в ход.
– Хорошо, – с самым серьезным и непробиваемым лицом заявила я, – раз ты занят, иди спи дальше или чем ты там занимался, я попрошу Руслана. – Я и впрямь пошла к соседней двери, добавив: – Он-то, я уверена, мне не откажет.
Раз, два, три…
– Стой!
Ага! Ревность, товарищи, ревность!
Я замерла прямо перед зайцевской дверью.
– Что?
– Идем искать твою подругу, – с покорностью, сладкой для моих встревоженных ушей, сообщил он и, подхватив меня за локоть, быстро пошел к лестнице.
Мы находились на самом верху теплохода, на солнечной палубе, и двигались в сторону капитанской рубки.
– Почему, еще раз, ты считаешь, что капитан причастен к пропаже Катьки?
– Потому что он угрожал ей! Он велел нам обеим сойти с теплохода, когда мы были в Ярославле. Я же рассказывала.
– Это не из-за того ли, что они проникли в рубку и что-то там увидели?
– Возможно.
– Что ж, тогда мы пополним список персон нон-грата, – с этими словами он толкнул нужную дверь. За штурвалом в профиль к нам находился Вадим Михайлович. Ни капли сонливости на его благородном, украшенном усами лице. Ни капли угрозы. Ни капли жестокости. Ни капли раскаяния за совершенное злодеяние. Может, я ошиблась? – Где наша подруга? – грозно набросился Нечаев на присутствующих.
Штурман, следивший до этого за какими-то кнопками, повернул к нам лицо.
– Какого лешего?!
В эту секунду мы ощутили легкий толчок – теплоход наконец тронулся.
Капитан обернулся, недовольно брякнул:
– Опять посторонние в рубке!
– Немедленно убирайтесь отсюда! – заорал штурман и крикнул в рацию матросам что-то по поводу незаконного проникновения и срочной мобилизации.
Я поняла, что у нас осталось ровно столько секунд, сколько нужно всем матросам на теплоходе, чтобы подняться, одеться и добежать до нас. Сорок? Как в армии? Или хотя бы пятьдесят? Надо успеть все прояснить.
– Моя подруга Катя пропала. До этого вы угрожали ей.
– Что значит – пропала? – испугался мужчина. – Сергей, последи тут.
Сергей встал за штурвал, не сумев однако удержать в себе догадки относительно отсутствующей у дамского пола логики:
– Он управлял судном, как он мог кого-то похитить? Что за бред?
– Теплоход стоял, – высказал свою мысль уводимый из помещения капитаном Максим.
– И что?!
Но нас уже, бережно держа под локти, вывели на палубу. Вообще странно: как только первый человек на судне понял, что речь идет о моей драгоценной подруге, он сменил гнев на милость. И никак не среагировал на наши прозрачные намеки о его причастности.
Прибывшим по вызову матросам Вадим Михайлович велел искать везде мою подругу. Они рассыпались по лайнеру без лишних вопросов, будто знали ее в лицо.
Может, знали?..
Засим начальник судна остановил нас возле поручней и начал вести допрос.
– Когда вы ее видели в последний раз?
Максим, нервно хихикая, поведал, что тот раз, когда Любимова его прилюдно оскорбила и облила горячим чаем, был самым последним, чему он несказанно рад и типа еще бы сто лет ее не видел, я же ткнула его пальцем под ребра, чтобы угомонился, и сказала, что она ложилась спать вместе со мной около половины двенадцатого.
– А что с телефоном? Отключен?
– Да нет же, она его оставила! В этом вся странность.
– Юль, Екатерина – молодая привлекательная девушка, я бы не стал беспокоиться сразу, а сначала проверил бы в баре или на дискотеке. Сюда люди приезжают, чтобы развлекаться.
– Вы не понимаете, мы всегда – подчеркиваю, всегда! – знаем, где находится каждая из нас, когда мы не вместе. Если бы она пошла на диско, она бы сначала меня разбудила и попыталась с собой потащить, потом бы ушла одна. Но я бы, повторюсь, знала, где она. А Катя не собиралась никуда идти.
– Вдруг все так и было, но она не смогла тебя добудиться и отправилась одна?
– Кстати, – хмыкнул Макс, недовольный тем, что я его вызвала по незначительному поводу – это он начал сейчас понимать. – Это более чем вероятно. Почему мы не посмотрели сперва там, а уж затем пошли бы поднимать бунт на корабле?
Я опустила голову, понимая его раздражение. Он прав, сто тысяч раз прав, просто меня не отпускало чувство, что моя подруга куда-то вляпалась.
Не знаю, оставили бы на моем теле физическое клеймо позора эти двое или обошлось бы, но тут к нам подбежали трое матросов с неприятным известием:
– На дискотеке ее нет.
– И в баре тоже.
Капитан на миг прикрыл глаза, затем сказал:
