— Прежде чем нанести мне последний удар, Кейт, знайте: я ни в чем не виновата! Я вела себя неосторожно, но не более того… и только ради славы нашего колледжа…
Мак-Дугал думал совсем о другом, и шекспировская фраза супруги повисла в воздухе. Наконец Кейт в полуобмороке рухнул в кресло и замер, по-видимому, совсем отключившись от действительности. И Мойре стало страшно. Неужели после стольких лет муж все еще любит ее до такой степени, чтобы повредиться в уме при первом же намеке на супружескую измену? Растроганная и польщенная директриса подошла к Кейту, нежно обняла за плечи и, нагнувшись, проворковала:
— Кейт… darling… не надо воображать то, чего нет и не было…
Казалось, этот ласковый, грудной голос мог бы смягчить даже камни, но Мак-Дугал и бровью не повел.
— Вы слышите меня, darling?
Обращение «дорогой» так удивило Кейта, что он стряхнул оторопь.
— Прошу прощения, Мойра… Что вы сказали?..
— Я говорила, что не надо воображать то, чего не было… Это приносит одни ненужные страдания…
— К несчастью, что бы вы ни сказали, Мойра, результат один! Я своими глазами видел…
— Вам показалось, darling!
— Ах, показалось? Вы что, совсем за дурака меня держите, Мойра?
— Разумеется, нет, darling, но иногда мы принимаем за реальность совсем не то…
Директор окончательно пришел в себя. Поднявшись с кресла, он пристально посмотрел на жену.
— Не понимаю, Мойра, куда вы клоните?
К огромному удивлению Мак-Дугала, жена крепко прижалась к нему. Кейт настолько не привык к подобному обращению, что счел его почти непристойным и резко оттолкнул Мойру.
— Вы с ума сошли? А если кто-нибудь войдет? Да что с вами сегодня?
Униженная ж раздосадованная миссис Мак-Дугал ответила гораздо суше, чем ей хотелось бы:
— Я просто-напросто хотела вас успокоить, Кейт… умерить ваши необоснованные подозрения…
— Необоснованные? Скажете тоже! Да весь класс это видел!
Теперь уже Мойра перестала понимать, о чем толкует супруг.
— Но… что они видели, Кейт?
— Последний подвиг этой окаянной рыжей ведьмы!
— Господи! Что она еще натворила?
— Влепила пощечину «джему»!
— О!
— Чистая правда, дорогая моя!
— Да это какой-то дьявол в юбке! После того, как она обошлась с мистером О Флинном…
— Я вас настоятельно попрошу не упоминать при мне об этом субъекте… хотя бы приличия ради. Не желаю думать о вашем поведении!
— Клянусь вам, Кейт…
— Довольно, Мойра… Я не желаю думать ни о чем, кроме Пембертона, и его одного! Надо во что бы то ни стало уговорить Элисон Кайл не жаловаться отцу. Представляете, каким ударом для колледжа станет ее отъезд? Многие родители доверяют нам своих детей, следуя примеру Кайлов и Лимов. Я надеюсь на вас, Мойра…
— На меня?
— Да, я просил мисс Кайл прийти сюда… Вы ее примете… поговорите с ней по-матерински, скажете, что вам вполне понятно ее возмущение… Короче, намекните, что вы на ее стороне, а мисс Мак-Картри очень скоро отсюда уедет… В общем, попробуйте отбить у Элисон желание звонить домой. Защищая интересы колледжа, вы, может быть, и сумели бы доказать мне, что между вами и О'Флинном не было ничего серьезного…
— Как вы добры, Кейт!
Оставшись одна, Мойра Мак-Дугал попыталась выкинуть из головы Патрика О'Флинна и обдумать, каким образом успокоить самолюбие юной Элисон Кайл и умолить ее не думать больше о варварском нападении мисс Мак-Картри… Господи, и что за деревенщина эта рыжая? Неужто и в самом деле не понимает, кто такие Кайлы из Данди и какой внушительной суммой они ежегодно подкармливают Пембертон? И все же, несмотря на жизненную важность порученного мужем разговора, Мойра никак не могла отрешиться от мыслей о хоть и грубоватом, но таком могучем ирландце. Стоило директрисе закрыть глаза — и она, забыв о тридцатилетних муках воздержания, уносилась куда-то далеко-далеко в объятиях О'Флинна… возможно, даже на лошади… Грезы не имеют ничего общего с реальностью, и задыхающаяся от восторга миссис Мак-Дугал, пьянея от счастья, прижималась к мощной груди всадника, а тот, держа на сгибе левой руки арфу и каким-то чудесным образом ударяя по струнам, нараспев читал теоремы. И математика представлялась очарованному взору Мойры самым поэтичным из всех изобретений человечества. Услышав, что дверь отворяется, директриса широко открыла глаза. Однако, против ожидания, увидела она не Элисон Кайл, а О'Флинна.
— А, вы здесь? — буркнул ирландец.
Забыв обо всех клятвах, миссис Мак-Дугал снова поддалась настоятельным велениям страсти.
— Только не говорите, что не хотели меня видеть, Патрик, это разобьет мне сердце! — жеманно просюсюкала она.
— Я вам больше не верю, — заворчал О'Флинн.
— О Патрик…
— Сегодня, когда нас застукал ваш муж, вы живо переметнулись, так или нет?
— Пощадите мою стыдливость, Патрик…
— Клянусь святым Илтудом, это-то тут при чем?
— Ну не могла же я стать на вашу сторону при Кейте?.. Хотя, если честно, Патрик, мне безумно этого хотелось!..
О'Флинн, этот добродушный медведь, тут же смягчился и уже ласково пробормотал:
— Хоть сейчас-то вы говорите правду, Мойра?
— Клянусь вам…
И, сама не зная, как это получилось, директриса снова упала в объятия учителя математики. К несчастью, именно в эту минуту Элисон Кайл, выполняя просьбу Кейта Мак-Дугала, вошла в комнату. Увидев нежно обнявшуюся парочку, девушка и не подумала незаметно удалиться, а, напротив, удивленно охнула. Элисон поступила так без злого умысла, но влюбленные так стремительно отпрыгнули друг от друга, что ее изумленное восклицание перешло в громкий смех. О'Флинн вне себя от ярости набросился на девочку.
— Вы не могли сначала постучать в дверь?
— Я стучала, но… но вы наверняка не слышали… Что, впрочем, вполне естественно и понятно!
— Правда? Значит, вам все понятно, да?
— Ну, это не так уж трудно…
— Чего никак не скажешь о свойствах конусов, которые вам придется изучать, и очень внимательно!
— Конусов?.. Но я вовсе не собиралась…
— Ошибаетесь, мисс Кайл! В субботу и воскресенье, когда ваши подруги разъедутся по домам или уйдут гулять, вам придется добросовестно покорпеть над обычными и усеченными конусами, дабы написать небольшое, но блестящее исследование и убедить меня, что вы действительно постигли, чему равна площадь каждой поверхности и их сумма! Тогда, клянусь святым Маклоу, недостаток такта восполнится хотя бы скромными знаниями по геометрии!
Элисон Кайл, подобно всем юным созданиям, не выносила несправедливости. Суровость незаслуженной кары повергла ее в глубочайшее недоумение.
— Вы… вы наказываете меня… за то, что я… тут застала вас вместе? — заикаясь, пробормотала девочка.
— Вы нахалка, мисс Кайл! И к тому же лгунья!
— Лгунья?
— Я пытался вытащить соринку из глаза мисс Мак-Дугал, а вы хотите раздуть из этого Бог знает какую грязную историю! И как вам только не стыдно, мисс Кайл!
— Мне? Мне должно быть стыдно? О!
Девочка убежала в парк, где ее в конце концов и разыскал Джерри Лим. Увидев, что его возлюбленная исходит слезами злости и обиды, Джерри утащил Элисон на скамейку, которую оба уже считали своей «частной собственностью», несмотря на то что именно там ночью их поймала Иможен. Когда молодой человек узнал, что мисс Мак-Картри наградила его милую пощечиной, он хотел тут же бежать к оскорбительнице и удавить ее на месте. Но известие о том, что в воскресенье они с Элисон не смогут погулять вместе только из-за скандального поведения Патрика О'Флинна и Мойры Мак-Дугал, повергло молодого человека в такую ярость, что девушке пришлось утихомиривать не в меру рьяного защитника.
— Не стоит преувеличивать, Джерри… Меня же никто не убил!
— Но вас ударили, Элисон, а этого я никак не могу допустить!
— Darling… так вы меня по-настоящему любите?
— О, darling, как вам не совестно сомневаться? Вы — женщина моей жизни… вы станете матерью моих детей и…
— Прошу вас, Джерри, ни слова больше… это нехорошо… Как, по-вашему, нас выгонят из колледжа?
— За то, что вас избили?
— Не валяйте дурака, Джерри! За ночное свидание…
— Что ж, уедем, если они не хотят больше видеть нас здесь!
— Вы просто прелесть, Джерри, но, к несчастью, мозгов у вас не больше, чем у моего щенка Плум-Пудинга!
— Не понимаю…
— Если меня выгонят из Пембертона, а уж тем более за встречи с вами, можете не сомневаться — родители ушлют меня куда-нибудь к черту на рога, а ваши позаботятся, чтобы вы уехали в противоположном направлении!
— Верно! Об этом я совсем не подумал…
Элисон ласково потрепала возлюбленного по щеке.
— Не очень-то вы привыкли ломать голову, a, darling?
Джерри вскочил.
— Может, это из-за того, что я чересчур много думаю о вас? — обиженно спросил он. — Но, так или иначе, я не могу позволить, чтобы на вас поднимали руку, Элисон, и немедленно выложу свою точку зрения мисс Мак-Картри!
