Розыскные мероприятия привели к тому, что измученные настырными сотрудниками торговки перекочевали в другое место, а коллеги из патрульно-постовой службы выразили неудовольствие разгоном привычного места «сбора податей». Яичко пообещал все исправить и в тот же вечер приехал на новое место торговли, громко требуя «откочевать обратно», за что получил в глаз от патрульных соседнего участка, под чьим протекторатом находилась эта территория.
Методы ведения конкурентной борьбы следователю не понравились, и он снова запил.
* * *
В ожидании Антона Денис сидел с Ортопедом в офисе и просвещал того на исторические темы.
— Как показал опыт, пятьсот бандитов, имеющих сто миллионов золотом, могут сделать с любой страной все что угодно, — подвел итог событиям начала века Рыбаков.
— А народ?
— Что — народ? — Денис ложечкой размешал сахар в кофе. — Народу по фигу. Грабь награбленное. Вот и все...
— А зачем царя завалили? — Ортопед любил вдаваться в тонкости политических процессов. — Ведь эта буржуазная революция уже была, надо было Временное правительство мочить, а не царя.
— Это ты, Мишель, грамотно подметил. Я сам в этом деле не могу разобраться — все это басни про то, что в Свердловск царя отправили, чтоб белым не отдать. Не взяли бы они Москву, дураку ясно... И Ленин это прекрасно понимал. Из него тоже нечего идиота делать. Понятно, что пешка он был, но книжонки интересные писал. Другое дело, что установка его экономическая подвела, он все на Маркса опирался, а зря — когда Карлуша свою систему строил, в мире еще теории множеств не существовало. Это математическая система такая, — пояснил Денис, — так вот, надо было по ней работать, как весь остальной мир, а то у нас в экономике пять и четыре все восемь выходит.
Ортопед задумался — видимо, считал.
— Так совсем нельзя, — продолжил Рыбаков. — Если весь мир по одной модели свои товарно-денежные отношения строит, а мы — по другой, то прогорим мы, а не мир... Ленин это понял, поэтому и НЭП ввел, жаль, что ненадолго... А с царем кретинизм получается. Ни Ленин, ни остальные такого приказа не отдавали, местные партийцы по собственной инициативе не действовали. Более того, в Свердловск его из Москвы отправили, считай, прям белым в пасть, они ж наступали там. Да и если б порешить вздумали, то уж точно тайно. А так сплошной бардак — те кости или не те, цесаревича не нашли, с одной принцессой ни черта не ясно, экспертизы то одно показывают, то другое...
— Их же в кислоту вроде бросили.
— А ты знаешь, сколько кислоты в таком случае надо? Цистерну, тонн тридцать, — а там бочка жалкая, двести литров, причем серной... Если бы каустик или соляную. Да и времени сколько надо. А так фикция получается. А Алексей? Он-то куда делся? Все вопли о том, что, типа, не достреляли, бред собачий — у него ж гемофилия была, он от любой царапины умереть мог... Мне лично кажется, что царскую семью этот дебил Юровский со своими краснозадыми соратничками просто ради грабежа мочканул. Там непонятка, куда фамильные драгоценности делись.
— Много? — озабоченно спросил Ортопед.
— Нам бы хватило... Только ты, Мишель, плюнь на это, там и до нас искали. Да и свидетели давно в могиле.
— Все?
— А ты что, с паяльником бы к ним явился?
Ортопед надулся. Денис попал в цель.
— Поспрошать все равно можно было бы...
— Не, Мишель, никак. Они до нашего рождения померли. Вообще, может, и лежат где-то драгоценности, ждут... Но вряд ли. И с наследником обязательно бы всплыло, если б он выжил. Мне кажется, там все было элементарно просто — организованная преступная группа, ну, вроде вас с Горынычем, замочила богатеньких Буратин чисто ради лавэ...
— Мы бы не стали, — серьезно сказал Ортопед.
— Ну, не вы, кто другой. Беспредельщиков, что ли, мало? Долю малую старшому своему отправили, Дзержинскому или Менжинскому, и все дела. Вот тебе и политическое дело. Разбой, отягощенный убийством, корыстные побуждения — и точка. Вышак с конфискацией. Тема закрыта. Ну, как тебе?
— Легко может быть, — согласился Ортопед, — отморозков таких навалом. Иногда вообще за сто баксов глушат.
— Беда наша в том, — вздохнул Денис, — что мы в любом мелком дельце, где замешан кто-то из известных людей, сразу ищем какую-нибудь подоплеку, раздуваем что-то грандиозное... Но люди-то одни и те же — что грузчик, что Президент. И если дурак, то на любой работе глупости делать будешь... Возьмем, к примеру, эту идиотскую коробку с баксами, о ней опять по телевизору вопят. Помнишь, которую из Госдумы пытались вынести?
Ортопед положил ноги на столик и кивнул.
— Этих двух ненормальных знаешь, почему взяли? Они бабки в коробку из-под ксерокса засунули, ну, охрана их и стопорнула, думали, ксерокс воруют... Ну не кретины! Ты бы смог пятьсот тысяч на себе вынести, распихать куда-нибудь?
— Без базара, это ж немного, — прикинул Ортопед.
— И я бы смог, и любой из наших. А эти — нет. У меня такое впечатление, что в госструктурах какой-то умственный ценз есть — читать умеешь — проходи, можешь прочитанное без ошибок изложить — все, дорога закрыта... Кладбище талантов. Мысли вообще выражать не умеют, одного Жириновского слушать интересно, и немудрено — два высших образования, не на бумажке, а по жизни, команду классную себе подобрал. Тоже, конечно, не сахар, но хоть понятно, что мужик хочет. Программа конкретная, соком снайперски брызгается... А остальные... Генералы особенно. Скалоденты местечковые... Я с одним таким говорил — так он мне рассказал, что с двумя «полканами», типа, изобретение сделали — танковый мотор с КПД сто три процента! Ну, я его с вечным двигателем третьего рода и поздравил. Только патент, говорю, вам не получить! Он — как это, мол, работает ведь! Ну, я ему — увы, в патентных бюро такие заявки даже не принимают, запрошено, да и работать он у вас не может. Он вопит, что результаты испытаний видел, вот, в Москву едет, в министерство, с докладом. Ну, я ему и посоветовал, чтоб время не тратить, сразу в смирительную рубашку переодеться, а погоны я, так уж и быть, ему пришью... Идиот, еще обиделся, пришлось в морду дать, не угомонить было...
— И чо лесник [63]? — заинтересовался Ортопед.
— Да ничего, дело в гостях было, он пьяный в дым, связали шторой, и все...
— Я тоже раз славно помахался, — сообщил подсевший Горыныч, — у Садиста спросить можете. Когда в больнице работали.
Олег и Даниил действительно отработали год медбратьями в хирургии Первого медицинского института, где и скорешились.
— Мы тогда на спецотделении были, — начал повествование уже просто «браток», без приставки, — ну, где смену пола делают, — Горыныч неожиданно хихикнул. — Там мужик один был, ну, здоровый, я вам скажу, лось, бодибилдингом лет пять увлекался, альпинизмом... Ну, и решил он в бабу превратиться...
— Чего это он? — спросил Денис.
— Ну, транссексуал, с детства это у него — Он и спортом-то занимался, чтобы, типа, комплексы в себе подавить. Так часто бывает... Ну, вот. С Садистом как-то поспорил, чуть до драки не дошло. Олегу-то до всего дело есть...
— Это называется активная жизненная позиция, — сказал Рыбаков.
Ортопед согласно кивнул — он был такой же.
— Схлестнулись они по вопросу, кто лучше — мужик или баба. Оба вопят, врачи сбежались, разнимать стали — Олег тому пижаму порвал, обозвал предателем, кричит, что из-за таких дети школу бросают...
— А при чем тут дети?
— Не знаю, но именно это мужика конкретно зацепило... Вот он через неделю главврачу и настучал, — что Садист в морге с патологоанатомом спирт пьют, а потом на каталках между столов гонки устраивают... Ну, среди жмуров носятся, а те, типа, зрители. Как альтернативная олимпиада... — Горыныч снова хихикнул, видимо, и сам участвовал.
— Какая-то уж совсем альтернативная, — Денис закурил.
— Ну, — Горыныч хмыкнул, — Олега главный врач вызвал, вставил ему, чуть патанатома не выгнал... Садист злобу-то и затаил. Ну, срок операции подошел... А хирурги-то не видят, кого оперируют, им чо на табличке написано, то и делают, сестры привозят в операционную, и все. А тут как раз смена поменялась... Короче, просыпается мужик в палате, все, операция прошла, думает, ща врач придет, ну, наблюдающий, поздравит и все такое... Потом тесты, это ж несколько этапов... Тут сестра входит... — Горыныч затрясся. — И спрашивает, ты чего, мол, мужик... своего не хватило, да?.. Зачем тебе еще и вставка силиконовая? Мало, да?.. Садист, гад, таблички на палатах поменял... — Горыныч от смеха еле говорил, — и того — на увеличение достоинства увезли... Гигантом сделали... Постарались, называется...
Ортопед оглушительно захохотал, Горыныч вытирал слезы.
— А другого мужика, что, в женщину превратили? — не понял Денис.
— Не... — Горыныч не мог успокоиться, — нормально — отбился...
— А ты тут при чем?
— Так мужик-то первый... вскочил и давай по больнице бегать. Садиста ищет... а его нет, я-то ничего не знал, ну по коридору иду со склада, его встретил, спрашиваю... мол, чего такой возбужденный? Недоволен, что ль, лечением?.. Он в крик, где, вопит, этот бритый олимпиец... Я ему, не знал же ведь ничего, и говорю... Что, мол, решил у него прооперироваться? Так это ты зря, Олег на год вперед таких, как ты, расписывает... Пошутил, блин. Садист, сволочь, не предупредил... Ну, мужик мне в рожу... А у меня шприцы были, целый пучок, я колпачки сбил и в него воткнул, иглы еще на складе нацепил... Как, блин, чувствовал... Этот, как дикобраз, по коридору понесся, персонал и больных с ног сбивает... Я пошел, главному доложился, мол, псих этот ваш больной, на людей бросается, надо из дурдома машину вызывать... Главный на отделение позвонил и хвать за сердце. Это ж скандал! Ну я-то не виноват, иди, говорит, постарайся найти этого клиента, успокой и ко мне... Хорошо, говорю, а ежели он опять бросится? Не бить, ни в коем случае! — главный орет... Словами надо! Ну, ладно, только из кабинета выхожу, смотрю — летит, родной, уже костылем вооружился, машет, как вертолет... Я от него по коридору побежал, в морг, там закрыться можно и дверь железная. Не успел, он меня на лестнице достал и как костылем врежет! Я — с копыт! Вскочил, он опять замахивается... Ну, думаю, урод, надо было тебя седуксеном кормить месяцок, успокаивать, жаль, поздно уже... Он опять вдарил... Я ушел от костыля-то, на прием взял, — Горыныч был мастером спорта по самбо в сверхтяжелом весе, — и в окно... Ничего, думаю, второй этаж, газон внизу, не разобьется... А там решетка, забыл, блин! Он отскочил, как мячик, и на меня опять... Я его снова в окно... Так мы раз пять туда-сюда, упрямый попался, ужас... В конце-то он сдавать начал, но костыль не бросает, все ткнуть пытается!.. Обезоружить его надо было, я костыль ухватил и вырвал... Он кирпич схватил, как раз там штабель лежал, ремонт делали, и на меня... Ну я его снизу-то и ткнул... Батюшки! Чо было! У него ж не заросло ничего!
