Настя пожала плечами.
— Вы совсем не о том. Вернее, все это хорошо, но сейчас не актуально. Актуально другое. Во-первых, как Кате скрываться от бандитов. Просто представлять себе шар.
— Постоянно? — ужаснулась я.
— Нет, разумеется. Если ты совсем исчезнешь, это будет выглядеть подозрительно. Нет, только в опасных ситуациях.
— То есть как только завижу бандита? То-то он удивится — была, и вдруг пропала.
— Ну и пусть удивляется. Тебе что, бандита жалко? Если жалко, погибай, пожалуйста. Дело твое.
Слегка опешив, я сообщила:
— Не хочу.
— Вот именно! И, кроме того, полностью снимается проблема сличения почерков. Мы заходим к аферистам в дом и все обыскиваем, ничем не рискуя. Невидимыми.
— Ты заходишь, — поправила я. — Твоя очередь.
— Вообще-то вы обе немногого добились. Пойдет та из нас, у которой ловчее всего получится.
Света мрачно пожала плечами.
— А вдруг вообще не получится? Что тогда?
— Разумеется, — согласилась Настя, — вначале следует провести эксперимент.
Идея меня вдохновила. После пережитых потрясений я явно нуждалась в развлечении.
— Точно! Представляй-ка шар, а мы со Светой на тебя посмотрим.
Лицо Насти выразило глубокую сосредоточенность, а глаза закатились вверх. Никаких других изменений мы, к сожалению, не заметили.
— Теперь ты, — велела мне Настя. — Видимо, сегодня мое воображение не в ударе.
— Естественно, — кивнула я. — Ведь мы же заранее обо всем знали, поэтому ничего и не получилось. Проверять надо на посторонних. И по возможности деликатно.
— Это как? — вмешалась Света.
— Ну, например. Ты идешь мимо кого-нибудь из наших знакомых. А я иду следом и спрашиваю: «Света тут не проходила?» Если он скажет «нет», то это уже кое-что. А если «да», то ничто.
Света выглянула на улицу, махнула нам рукой и канула в темноту. Удивленные, мы двинули за ней. На дорожке стоял Мой Кошмар и пялился вдаль так, словно минуту назад мимо него продефилировало стадо крокодилов.
— Света не проходила? — осведомилась я.
— Проходила, — пролепетал он. — С ней все в порядке?
— А что?
— Мне показалось… не знаю… может быть, я ее чем-нибудь обидел? Она так странно на меня посмотрела… ходила вокруг и смотрела… смотрела и ходила… ходила и смотрела…
Боюсь, я тоже смотрела на своего ученика странно. Ну, чего он раззаикался? Пусть ходила, пусть смотрела. Не укусила же! Да к тому же не час ведь ходила, а минуту максимум. Подозрительное беспокойство из-за ерунды. И вообще, что он делает посереди дорожки?
Мои размышления прервала Света. Неожиданно появившись рядом с нами, она бодро обратилась к Кошмару:
— Слушай, скажи, пожалуйста, я тут сейчас не проходила?
Бедный Кошмар начал икать, и я, чтобы утешить его, объяснила:
— У нее склероз. Ну, забыл человек — с кем не бывает. А вы идите, попейте воды. Это помогает.
Кошмар исчез с такой мгновенностью, с какой в кино о природе Австралии исчезают кенгуру. Скачок — и нет.
— Так я и думала, — удовлетворенно хмыкнула Света. — Неправильный способ! Не действует. Больно поможет этот шар! Скорее наоборот — от него светлее станет, вот и все.
— Теперь ты, — потребовала от меня Настя.
Я отказалась наотрез, пояснив, что в подобных вещах главное — вера, а мне ее недостает. В отличие от воображения.
— Впрочем, — примирительно предположила я, — если человек очень старательно представляет оранжевый шар, так наверное у него такое выражение лица, что и впрямь никакой бандит не покусится. Не рискнет.
— Фома неверующий, — буркнула Настя. — Ладно, вы отвлекайте аферистов, а я все-таки попробую. Хотя больше всех, между прочим, это надо тебе.
Аферисты сидели у себя в домике и о чем-то шептались, но, увидев нас со Светой, смолкли и вышли на порог. Отвлечение взяла на себя Света, весело заговорив о дискотеке, а я молча глазела по сторонам. Что-то Насти все нет и нет. Неужели превратилась в невидимку? Однако моя робкая надежда не оправдалась. Настя появилась, реальная и зримая, и в полном спокойствии прошествовала мимо нас прямо в дом аферистов. В одном я оказалась права: выражение лица человека, представляющего оранжевый шар, явно не располагало окружающих к контактам. По крайней мере, аферисты отнюдь не сразу решились последовать за ней, а предварительно постояли еще немного с нами, преодолевая оторопь и пытаясь взять себя в руки. И то и другое им все же удалось, и нетвердыми шагами они вошли вслед за Настей. Мы тоже.
Она сидела на кровати и с любопытством озиралась.
— Ты… ты что? — с несвойственной ему робостью задал вопрос Рома.
— Сижу, — ответствовала Настя. — Устала. Сейчас, наверное, лягу.
Рома неуверенно обернулся к Свете.
— Это… намек?
— Наверное, — с удовлетворением констатировала Света.
— Сексуальный, — ехидно уточнила я.
— Глупости! — возмутилась Настя. — Просто уже поздно, и я собираюсь ложиться спать.
— Здесь? — бестактно спросил Игорь.
— Ну, не на улице же. Конечно, здесь, у себя в кровати.
В разговор вступил Володя.
— Я не против, разумеется. Если требуется, я уступлю тебе эту кровать. Но она моя.
— Да? — изумилась Настя. — То-то я чувствую, жестко очень. У тебя что, всего один матрас?
— Да.
— Значит, я перепутала домики. Со мной бывает. Склероз.
Я кивнула.
— Заразный. Так что будьте бдительны. А мы пойдем. Спокойной ночи!
Этим и завершился эксперимент с шарами, столь многообещающий на первый взгляд. Вот и верь экстрасенсам!
На следующий день Света отправилась загорать на нудистский пляж, что имело свою положительную сторону — без нее мы с Настей быстро спровадили Объекта, а к нудистам он пойти не решился. Однако мы недолго наслаждались свалившимся счастьем. Место Объекта заняла другая напасть. Нашу обычно тихую бухточку заполонили катера. Точнее, катеров было всего два, но малочисленность вовсе не помешала им все заполонить. На бешеной скорости они метались по бухте туда-обратно как раз в тех местах, где мы с Настей любили плавать. Иногда, для разнообразия, они бороздили также и воды у самого берега, заставляя громко визжать несчастных купальщиков. Наибольшим же успехом у них, несомненно, пользовались мы. Они выписывали вокруг нас круги и кренделя, явно норовя снести нам головы. При приближении катера Настя каждый раз командовала: «Замри!» Она надеялась, если мы замрем, увеличивается вероятность, что катер сумеет нас обогнуть.
— Хотя, конечно, все это — дело случая, — фаталистически заметила она. — Мне это напоминает одну книгу.
— Какую? — спросила я, судорожно озираясь по сторонам.
— Я вам про нее уже рассказывала. О психологии секса. Там говорилось про секс под риском беременности. Многие женщины не получают должного удовольствия от секса, потому что боятся забеременеть. А для некоторых это, наоборот, придает сексу особую остроту. Интересно, к какому типу принадлежим мы?
— Я — к первому. По крайней мере, в смысле катеров.
Настя фыркнула.
— Ну, ты ведь все поняла, — я, не выдержав, тоже фыркнула от смеха и тут же посерьезнела: — Вижу! Слева! А второй сзади.
— Замри! — быстро приказала Настя.
Я привычно замерла в своей любимой позе — опустив ноги вертикально вниз. Вода внизу показалась весьма прохладной. Именно такой она была в тот день, когда мы повстречали дельфинов… мама!
— Чего орешь? — недовольно поинтересовалась Настя, когда оба катера удалились. — Я уже решила, он проехал у тебя по голове.
— Извини, — вздохнула я, — просто вспомнила, что внизу могут быть дельфины. Обложили нас со всех сторон: с боков катера, снизу дельфины. Еще скоро с неба будут падать самолеты. А этот ненормальный, в катере, делал нам какие-то знаки. Кажется, махал рукой.
Настя понизила голос.
— А вот последнее наводит на размышления. Как же я сразу не сообразила! Сегодня ведь день покушения.
— Не обязательно им уж так торопиться, — недовольно возразила я.
— Может, они предпочитают освободиться побыстрее? Была бы ты без меня, проехал бы катер. Есть голова — нет головы. Очень удобно.
— Мне — не очень. Пропади они все пропадом! Думать о них не хочу! Поплыли.
После ужина подруги в очередной раз стали уговаривать меня сходить с ними в кино. У нас в лагере подобное культурное развлечение, разумеется, отсутствовало, зато имелось на находящейся неподалеку турбазе. Причем экран располагался прямо под открытым небом, и денег за просмотр никто не взымал. Это, конечно, был большой плюс. Но имелись и минусы. Первым минусом являлся мост. Подвесной. Он висел над речкой, протекающей между лагерем и турбазой, причем речка была шириной три метра и глубиной мне по щиколотку, а мост высокий и длинный. Ну, это еще ладно. Говорят, горные реки по весне здорово разливаются. Проблема заключалась в другом — мост жутко шатался. Большинство это нисколько не пугало, некоторым даже нравилось, а отдельные омерзительные личности часто специально принимались его раскачивать. Но мне, при моей боязни высоты, мост представлялся орудием пыток. Точнее, я боюсь не высоты. Я боюсь упасть с высоты. Крепость моста не внушала мне никакого доверия, а уж его перила и вовсе выглядели хлипкими. К тому же я подозревала, что при определенном стечении обстоятельств запросто смогу проскользнуть под перилами и сверзиться вниз, поскольку перила состояли из двух горизонтальных полос, изредка прерываемых вертикальными, а я не особенно толста. Тут был редкий случай, когда об этом факте мне приходилось пожалеть.
