– У нее были друзья?
– В театре? Ни одного человека.
– А вне этих стен?
– Она со мной не откровенничала. Впрочем, если учесть, что похоронами Римке велели заниматься, то, похоже, у Лены вообще никого из близких нет. Мы сегодня ей на гроб и поминки собирали. Вот как случается!
– Так не бывает, – пробормотала я, уставившись на снимок, – у каждого человека непременно есть кто-то, с кем он поддерживает чуть более тесные отношения, чем с другими.
Лариса захлопнула альбом.
– А зачем тебе ее подруги? – удивилась она.
– Наш главный редактор велел написать очерк, – грустно ответила я, – а у меня материала нет, лишь общие сведения да кое-какие слова о работе. Если не выполню задание, начальник разорется, премии лишит.
– Это они умеют, – сочувственно закивала Лариса. – Погоди! Поболтай-ка с Галей Потаповой. Она тоже актриса, ты ее небось в сериале «Счастье на крыше» видела.
– Да, да, да, – закивала я, абсолютно не представляя, о ком идет речь.
– Ну-ка, – засуетилась Лариса, – сейчас ее вызовем!
Девушка ткнула пальцем в пластиковую коробочку, откашлялась и громко сказала:
– Галина Потапова, зайди к помрежу.
– Они дружили? – решила я хоть немного разведать обстановку.
Лариса склонила голову набок.
– Чтобы в буфете сидели или уходили вместе – я никогда не видела. Лена предпочитала одиночество. Кивнет вежливо при встрече и молчком дальше по коридору бежит. Галку она из массы не выделяла.
– Зачем мне тогда Потапова?
Лариса заложила за ухо прядь блестящих волос.
– Некоторое время назад… число не назову… около полуночи, после спектакля, я домой собралась. Припозднилась в тот день, уж и не помню почему. Короче, выхожу в коридор, а он у нас извилистый, слышу – впереди дверь гримерки хлопает. Потом голос Потаповой, он у нее специфический, низкий, словно из подвала гудит: «Не переживай, Ленок, утопчется». Я живо сообразила: снова у Лены Решетило муж запил. Есть у нас костюмерша, хорошая деваха, а супруг контуженый, в прямом смысле слова – в Чечне служил, и там его ранило. Бьет он Ленку, та часто с синяками заявляется. И вдруг Потаповой отвечает… Напалкова: «Навряд ли. Он меня так конкретно выгнал, просто жить не хочется!» И всхлипывает! Я так и замерла! Что за чудеса? Наша Снежная королева сопли льет? В общем, наверняка Галка что-то интересное про…
– Ларочка, – раздалось из коридора густое меццо-сопрано, – ты меня звала?
В ту же секунду ручка двери начала медленно поворачиваться.
Лара подмигнула мне и шепнула:
– Сейчас сделаю так, что она все расскажет. Ты с ней поболтай и не уходи! Обсудим пиар-дела, лады?
Я кивнула, створка распахнулась, и в комнатенку вошла девушка. Судя по голосу, она должна была быть стокилограммовой брюнеткой с усиками над верхней губой и с массивными золотыми серьгами в ушах, но Потапова оказалась крошечной блондинкой ниже меня ростом, очень хрупкой, даже тощей девицей, одетой в узенькие джинсы и ярко-синюю кофту.
– Ларочка, – прогудела она, – что случилось?
– Знаешь про несчастье с Ленкой? – вкрадчиво поинтересовалась Лариса.
– Угу, – закивала Галина. – Он подонок!
– Кто? – быстро спросила я.
Потапова растерялась.
– Шофер, кто же еще? – с хорошо сыгранным изумлением ответила она. – Наверное, пьяным за руль сел.
– Знакомься, Галочка, – нежно пропела Лариса, – это Валентина, она из милиции, занимается сбором информации про Лену. Вы тут поболтайте, у меня в кабинете самое тихое место, а я пока к Иосифу сношусь. Беда бедой, а жизнь продолжается! Садись, Галчонок, на мое место.
Потапова начала пробираться за стол. Пользуясь тем, что Галина временно оказалась к ней спиной, Лариса подмигнула мне и сделала рукой быстрый жест. Очевидно, она хотела намекнуть: не теряйся, изобрази из себя сотрудницу МВД.
Едва дверь за Ларисой захлопнулась, как Галя сказала:
– Я не сумею вам помочь.
– Давайте все же попробуем поговорить, – улыбнулась я. – Неужели вы не хотите, чтобы убийца вашей подруги понес справедливое наказание?
Потапова мрачно улыбнулась.
– Пять лет назад, – сказала она, – моего брата сбили на пешеходном переходе. Виктор шел на зеленый свет по «зебре», а тут из-за угла вылетел автомобиль с пьяным подонком за рулем и – нет больше у меня брата. Мерзавца задержали сразу. Вернее, он попытался удрать, но не справился с управлением и влетел в витрину магазина. Было следствие, потом суд. Как вы думаете, чем дело завершилось?
– Пьяный за рулем, сбил человека на переходе… Наверное, негодяй получил немаленький срок!
Галя усмехнулась.
– Его отпустили. Дали два года, но амнистировали прямо в зале суда, он ушел победителем.
– Невероятно!
– Ваше удивление странно, – скривилась Галина. – А то вы не знаете, как дела разваливают! У мерзавца оказались богатые родители, выкупили сыночка. Не всегда убийца несет наказание, даже если против него есть мешки и чемоданы доказательств.
– Встречаются порой оборотни в погонах, – согласилась я, – но далеко не все в милиции взяточники. Может, вам мое заявление покажется пафосным, но подавляющее большинство сотрудников честно выполняет служебные обязанности.
– Хотелось бы верить, – прогудела Галя.
– Давайте вернемся к Лене. Что можете о ней сказать?
– Ничего! – живо ответила Галя.
– Совсем?
– Абсолютно. Мы не дружили.
– Напалкова не откровенничала с вами?
– Нет, конечно.
– Почему «конечно»?
– Лена была скрытным человеком, держала со всеми дистанцию, внешне вежливая, внутри застегнутая на все пуговицы, – пояснила Потапова.
– Это все?
– Да, – твердо ответила она.
– Галина, ваш долг помочь следствию! – сурово напомнила я.
Девушка провела ладонью по столешнице, смахнула с нее крошки и равнодушно ответила:
– Ничего я у следствия не брала, поэтому ничего ему не должна.
Я посмотрела на Галю в упор, Потапова ответила честным, искренним взглядом. Некоторое время мы играли в гляделки, и я сдалась первой:
– Галочка, у меня вопрос.
– Спрашивайте, – равнодушно разрешила Потапова.
– Как по-вашему, женщины умеют водить машины?
Очевидно, собеседница ожидала каких угодно слов, кроме этих.
– Да, – с недоумением ответила она, – я сама права имею.
– Я тоже. А теперь скажите, нас много на дороге?
– В последнее время очень.
– Замечательно. Кстати, по статистике, женщин и мужчин за рулем в Москве почти поровну.
– И что?
– Когда вы вошли в кабинет, Лариса спросила: «Слышала про несчастье с Ленкой». Вы ответили: «Угу, он подонок». Почему «он»? Откуда вы знаете, что мужчина сидел за рулем? Ведь в машине с той же долей вероятности могла быть «она» – женщина.
Галина откровенно растерялась, но замешательство продлилось секунды.
– «Он» – потому что «водитель», шофер, – пояснила девушка. – Оба слова мужского рода.
– А мне показалось, что вы имели в виду вполне конкретного человека, – упорно настаивала я.
– Нет-нет! – слишком поспешно возразила Галя.
– А еще есть свидетель интересного разговора, – протянула я. – Он слышал, как вы утешали плачущую Лену, говорили ей: «Не переживай, обойдется», предполагая, что вас не слышат. Но и у стен есть уши!
Потапова откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди.
– Тут уши торчат из всех мест! Ладно, расскажу, но у меня никаких доказательств нет, одни подозрения. Вы правы, я думала про конкретного человека – Гарика Реброва, жениха Лены.
– Вот с этого места поподробнее, – велела я.
Галя опустила руки на стол и начала рассказывать вполне обычную историю.
Простой зритель и не подозревает, какие страсти кипят за кулисами. Вы, сидя в зале, наслаждались любовной сценой между Ромео и Джульеттой, а потом едва сдерживали слезы, увидав кончину подростков. Актеры, исполнявшие роли юных влюбленных, выходили на поклон, трогательно держась за руки, их лица освещали улыбки. «Ах, как они счастливы», – наверняка подумали вы с тихой грустью, вспоминая своего мужа, который сейчас, облачившись в спортивный костюм, пьет пиво и смотрит футбол по телику. Не завидуйте Джульетте! Скорей всего, она и Ромео ненавидят друг друга и после спектакля разбегутся, не сказав друг другу даже вежливое «до свидания». По ту сторону кулис кипит зависть, процветают сплетни, наушничество и низкопоклонство перед главным режиссером.
Власть последнего сравнима только с императорской. От расположения «хозяина» зависит абсолютно все. Он может дать главную роль, подкинуть шанс выбиться из толпы, а может, наоборот, годами не замечать актера. Сколько их, мужчин и женщин, умных, талантливых, красивых, пропало в безвестности, прожило жизнь в бесплодной надежде на хорошую роль!
