Тетка в это время свернула в проход между домами, Леня, не торопясь, ехал следом.
– Лола, тебе это ничего не напоминает? – спросил он.
– Чего еще? – Лола сняла пальто и пыталась теперь надеть курточку и привести в относительный порядок лицо. – Слушай, да ведь это тот самый дом, где живет стюардесса! Ты как хочешь, а эта тетка в жутком пальто – ее свекровь.
– Возможно…
Леня смотрел, как тетка свернула к подъезду, как по дороге попался ей вихрастый мальчишка лет десяти на скейтборде. Он чуть не налетел на тетку, но вовремя объехал, она же схватила его за руку и высказалась нелицеприятно о нем, о его родителях и прочих родственниках, затем скрылась в подъезде.
– Мальчик, мальчик! – Леня вышел из машины. – А вот эта женщина из какой квартиры?
– Эта бабка? – скривился мальчишка. – А вам зачем?
– А тебе не все равно?
– Нет, конечно! Вот если вы ее, к примеру, ограбить хотите – это одно, а если вы ей приз какой-нибудь принесли или выигрыш лотерейный – тогда ни за что не скажу!
– Ну, насчет приза можешь быть спокоен, ничего хорошего ей не полагается.
– Это старая ведьма из сорок восьмой квартиры! – крикнул мальчишка и уехал на своей доске.
Леня уселся в машину и достал чемоданчик с самым необходимым оборудованием. Чемодан всегда был у него в машине – на всякий пожарный случай.
Леня придирчиво осмотрел себя в зеркале заднего вида и недовольно поморщился:
– Не то! Слишком мягко, доброжелательно… Нужно больше строгости, официальности, непреклонности… суровые складки, стальной взгляд и все такое прочее…
– Ленечка, – повернулась к нему Лола, – разреши, я над тобой поработаю? Сверхзадачу я поняла, позволь мне создать подходящий образ! Мне так хочется снова почувствовать творческую атмосферу театра! Хотя бы в качестве гримера!
– Ну, поработай, раз тебе так хочется…
Лола достала из бардачка коробку с гримом, оглядела Леню, как художник оглядывает чистый холст, на котором он внутренним взором видит закат над морем или утро на птицеферме, и приступила к творческому процессу.
Для начала она нарисовала возле губ суровые складки, затем навела под глазами тени, от которых Ленины глаза стали казаться более мрачными и недовольными. Для усиления этого эффекта наклеила поверх Лениных густые клочковатые брови. Немного затемнила щеки, навела общий мрачноватый тон, затем опрыскала волосы гелем и уложила их так, что они стали более жидкими и прилизанными.
В процессе преображения Леня несколько раз пытался заглянуть в зеркало, но Лола повернула его к себе:
– Не смотри раньше времени! Никогда нельзя показывать актеру незаконченную работу!
Наконец она закончила свой труд и повернула зеркало к Лене:
– Ну, как тебе?
Из зеркала на Леню смотрел угрюмый, мрачный, подозрительный субъект с хронически больной печенью.
– То, что надо! – удовлетворенно проговорил Маркиз. – Перед таким персонажем ни один мелкий начальник не устоит!
В дополнение к образу он прихватил потертый кожаный портфель, а также вытащил из бардачка стопку разнообразных документов. Из этой стопки он выбрал красивое, внушительное удостоверение некой загадочной организации, сунул его в карман и выбрался из машины.
Неторопливо пройдясь вдоль дома, Леня увидел невысокого смуглого мужичка с пластиковым чемоданчиком, в котором нетрудно было узнать местного сантехника.
– Где тут у вас жилконтора? – осведомился у него Леня, оглядев сантехника с ленивым неодобрением.
– А тебе зачем? – ответил тот, взглянув на Маркиза исподлобья.
– Что?! – рявкнул Маркиз, нахмурив накладные брови. – Задавать вопросы облеченному властью представителю при исполнении им чего следует? А если я тебе задам кое-какие вопросы? К примеру, как у тебя с регистрацией?
– Имеется… – робко проблеял напуганный сантехник, переменившись в лице.
– Небось просрочена!
– Никак нет! Извините, я не знал, что вы при исполнении… Позвольте, я вас до жилконторы провожу…
– Давно бы так!
Напуганный сантехник провел Леню к соседнему дому и указал подъезд, над которым висела скромная вывеска жилконторы. Не остановившись на этом, он открыл дверь своим электронным ключом и распахнул ее перед грозным посетителем:
– Заходите, пожалуйста!
При этом сам он каким-то непостижимым образом оказался внутри жилконторы раньше Маркиза, забежал в небольшой кабинет и выкрикнул срывающимся от волнения голосом:
– Анна Ванна, к вам товарищ гражданин представитель при исполнении!
Особа, к которой он обратился с этим оригинальным предупреждением, была квадратная широкоплечая женщина, сидевшая за единственным в кабинете столом, под портретом какого-то неизвестного седобородого мужчины в экзотическом наряде. Выглядела эта особа, как будто безо всяких изменений перенеслась из жилконторы советских времен: чугунный подбородок, свинцовый взгляд маленьких, глубоко посаженных глаз, железобетонный костюм с квадратными плечами.
Предупреждение сантехника, однако, произвело на нее некоторое впечатление, ее маленькие холодные глазки стали еще меньше и испуганно забегали. Однако она взяла себя в руки и достаточно твердым голосом проговорила:
– Представитель? Чего именно представитель? Меня не предупреждали ни о каком представителе!
– Характер моей службы таков, что я всегда являюсь без предупреждения! – с этими словами Маркиз протянул ей свое замечательное удостоверение в раскрытом виде, однако из рук его не выпустил.
– Коршунов Леонид Петрович… майор… – с уважением прочла квадратная женщина и подняла глаза на обладателя удостоверения:
– Это какая же организация?
– Это такая организация, что вам лучше не знать, – сухо, но доверительно ответил Маркиз и поднял глаза к потолку, намекая на сугубую важность представляемой им организации.
– Лучше так лучше, – согласилась квадратная женщина. – А к нам вы с какой целью пожаловали? Чем мы перед вами провинились?
– Насколько мне известно, лично вы пока ни в чем не провинились. Хотя, конечно, если покопаться… – Маркиз выразительно взглянул на письменный стол.
– Вот этого не нужно! – проговорила женщина, причем ее исключительно здоровый цвет лица несколько потускнел. – Так чем же я могу вам помочь?
– Информацией, – ответил Маркиз, доверительно понизив голос. – Исключительно информацией!
– Всегда готова!
– Только наш разговор должен носить сугубо конфиденциальный характер! – Маркиз выразительно взглянул на сантехника, который жался в уголке, стараясь казаться как можно незаметнее.
– Ахмет, немедленно испарись! – шикнула начальница на своего верного подданного.
Тот действительно исчез так быстро и незаметно, как будто и впрямь испарился.
– Так что же вас интересует? – проговорила женщина, преданно глядя в глаза Маркиза.
– Меня всегда в первую очередь интересует человеческий фактор, – ответил тот значительно. – А конкретно – люди, проживающие на подведомственной вам территории, в доме номер шестнадцать и квартире номер сорок восемь. Вы, я вижу, женщина наблюдательная и ответственная, так что наверняка сможете дать им надлежащую и нелицеприятную характеристику.
– Непременно, – начальница открыла толстую амбарную книгу и принялась ее листать. – Характеристику – это мы всегда пожалуйста… Сорок пять… сорок шесть… сорок семь… вот она, сорок восьмая!
Она подняла на Маркиза удовлетворенный взгляд и пояснила:
– Не люблю всех этих современных компьютеров, не могу на них положиться. Мало ли что? А такая книга никогда не подведет! Вот они, голубчики, – все у меня как на ладони. Фамилия им Чемодановы… задолженности по квартплате и прочим коммунальным платежам не имеют, чего нет, того нет…
– Значит, в этой квартире проживает одна семья?
– Одна, одна! – закивала начальница и начала загибать пальцы. – Первый, значит, – Владимир Чемоданов, подозрительный тип, по моим сведениям, нигде не работает. Вроде бы говорит, что писатель, а по-моему, просто тунеядец. Во всяком случае, постоянного места работы не имеет. В прежние времена его можно было бы привлечь за такой антиобщественный образ жизни, а теперь, сами понимаете… – она развела руками и с сожалением вздохнула.
– Да, я вас очень хорошо понимаю, – кивнул Маркиз, записывая что-то в своем блокноте. – Значит, Владимир – глава семьи, а кто еще проживает в этой квартире?
– Какой он глава, если денег не зарабатывает! – фыркнула начальница. – Глава семьи – это который добытчик, который деньги в дом приносит! Говорю же – тунеядец! Кроме него на этой жилплощади проживают его мать Клавдия Петровна, жена Алена и дед, Павел Потапович, инвалид по психическому расстройству…
