Я старалась не пропустить ни одного слова из рассказа Иосифа, а он говорил подробно, так, словно события происходили вчера.
…В тот день Макинтош тосковал в приемной. Погода стояла отвратительная, с неба сыпался мокрый снег, высовываться на улицу не было ни малейшего желания. К тому же Иосиф простыл, кашлял, глотал противный растворимый напиток, купленный днем в аптеке, и мечтал только об одном: оказаться дома, поесть замечательных котлет, пожаренных женой, лечь на диван и заснуть под тихое урчание кота Василия. Но ровно в двадцать три тридцать ему пришлось беседовать с заявителем, который, едва вошел, произнес:
– Зарема Агабишева хочет отравить видных государственных деятелей.
Иосиф расспросил посетителя, узнал о террористической организации «Друзья» и понял, какой бриллиант попал ему в руки. Человечек, сообщивший о Зареме, был вхож в семью ректора Виктора Петровича, дружил с его сыном Никитой, который общался с разными людьми. Младший Рязанцев попал в поле зрения Иосифа Макинтоша еще несколько месяцев назад. По какой причине? Он дружил с Федором Холодовым, чья мать Аиша открыла в Москве благотворительный приют «Рука дружбы» для девушек-мусульманок. Там помогали тем, кто находился в сложном положении, приехал в столицу России издалека, пострадал от жестокого обращения работодателя, произвола полиции, стал жертвой преступления, обмана, не имел никого, кто мог бы поддержать морально или материально. Аиша предоставляла страдалицам бесплатный кров и еду, но более семи-десяти дней никто у нее не задерживался – благодетельница быстро находила подопечным жилье и работу.
Иосиф Стефанович полагал, что под вывеской приюта «Рука дружбы» творятся не совсем хорошие дела, ведь иногда по ночам в здание тайком входили люди, отнюдь не похожие на угнетаемых женщин. Это были молодые парни крепкого вида. Почему Макинтош не отправил к Аише своих людей и не вызвал ее на допрос? Милосердная дама происходила из семьи коренных москвичей по фамилии Башир и являлась женой очень богатого и влиятельного человека, Николая Федоровича Холодова, который щедрой рукой спонсировал проекты супруги. Аиша давно помогала людям, а потом решила заняться приютом для девушек-мусульманок. Наехать на Холодову Макинтош не решался, ведь никаких свидетельств связей благотворительницы с террористами не было. Но внутренний голос подсказывал следователю, что Аиша тратит деньги не только на обеды и лечение тех, кто прибыл в Москву из Средней Азии, Чечни, Казани… Свет в здании, где размещалась «Рука дружбы», горел за полночь, входов в дом было несколько, а неподалеку располагался огромный рынок, где за прилавками практически не работали славяне. Кто заходил в приют после отбоя? Почему сама Аиша постоянно задерживалась там? Неужели ей, светской леди, нравится самой беседовать с подопечными и варить им на кухне кашу? Обычно спутницы жизни богачей, решив заняться милосердием, нанимают специально обученных людей, которые выполняют грязную работу, сами же благодетельницы прикатывают под Новый год в сопровождении корреспондентов из гламурных журналов, раздают под прицелом объективов конфеты и отбывают с чувством выполненного долга на каникулы за границу.
Но Аиша вела себя иначе – она ежедневно заглядывала в приют и крутилась там белкой. И вот вам пикантная подробность: Холодова никогда не скрывала того, что она мусульманка. Ее ни разу не видели в декольтированном платье, с обнаженными руками-ногами, даже в юности девушка не носила мини-юбки. Образование Аиша получила на филологическом факультете МГУ. Ее предки по отцовской линии иранские азербайджанцы. После Первой мировой войны они решили перебраться в Туркменистан, но по дороге вся семья умерла, остался в живых один мальчик. Сироту определили в детдом, где ребенок продемонстрировал яркий музыкальный дар. Одна из воспитательниц привела его в хоровую студию, а там волею судьбы как раз находился профессор московской консерватории, который восхитился талантом юного дарования и увез его в Москву, поселил в своей семье. Педагог был неверующим, религиозного образования его подопечный не получил. Зато стал известным оперным певцом, много гастролировал и женился четыре раза. В первых трех браках детей у артиста не было, его супруги Маша Иванова, Оля Николаева и Лена Петрова были балеринами, думали исключительно о карьере. Собственно говоря, семейная жизнь Ислана Башира рушилась из-за нежелания женщин помогать мужу – те считали, что это он обязан заботиться о них, звездах кордебалета, лебедях, исполняющих «па» на последней линии у задника. В конце концов Ислан понял, что супругу надо искать не в театре, и предложил руку татарке Сухилье, одной из своих преданных поклонниц. Четвертая жена родила ему сына и долгие годы трепетно заботилась о муже и ребенке. Отпрыск певческого дара своего отца не унаследовал, стал простым преподавателем музыки. Языком предков он не владел, женился на армянке и воспитывал дочерей как обычных москвичек. Семья Башир была образцовой, но жила небогато. Аиша выросла редкой умницей и красавицей, окончила школу с золотой медалью, без блата поступила в МГУ и никаких романов с однокурсниками не заводила, держалась особняком.
Макинтош постарался собрать слухи, которые роились вокруг Аиши, и выяснил, что вроде она совсем не хотела выходить замуж за Николая Федоровича, но все-таки пошла в загс из любви к своим младшим сестрам и родителям – хотела обеспечить им достойный образ жизни. Было ли это обычной сплетней или Аиша действительно пожертвовала собой, точно не известно, но, став госпожой Холодовой, она построила родителям дом, сделала отца владельцем частной музыкальной школы и нашла сестрам достойных женихов. С мужем она жила мирно, родила ему сына, в светских тусовках участия не принимала, сама готовила еду, соблюдала пост и нанимала в дом прислугу исключительно из мусульман.
Понимаете, почему Макинтош очень заинтересовался этой дамой? Следователю хотелось внедрить в окружение госпожи Холодовой своего человека. Но как осуществить задуманное? И тут ему прямо на подносе судьба преподнесла щедрый подарок.
Доносчик, рассказавший о планах Заремы Агабишевой, учился в одном институте с Федором Холодовым, сыном Аиши и Николая Федоровича. Более того, одна девушка из названных им членов террористической группы Заремы, Маргарита Пескова, состояла с наследником олигарха в близких отношениях. Иосиф понял, как ему повезло, и сказал информатору:
– Будешь делать то, что я велю, и в твоей жизни все будет отлично. Садись, пиши под мою диктовку заявление и больше здесь не показывайся. Я сам с тобой соединюсь.
После того как информатор покинул здание, Иосиф Стефанович «поблагодарил» дежурного:
– Спасибо тебе, опять впустил психа. Еле-еле от него отделался.
– Так приказ был всех в кабинет отправлять, – начал оправдываться охранник. – Шизеет народ, а вместо врача к нам рулит.
– Извини, зря налетел на тебя, – протянул Макинтош. – Устал очень, простыл, а тут еще человек с напрочь сдвинутой крышей заявился. Сам знаешь, сколько таких к нам ходит.
– Лечить психов надо, – вздохнул собеседник.
На следующий вечер Иосиф собственноручно бросил донос в ящик. А наутро извлек его и отнес своему шефу. Макинтош понимал, что пока трогать Зарему и студентов нельзя, надо понаблюдать за ними. Но, на беду, начальник отдела был в отпуске, а замещал его ретивый, честолюбивый мужичок, который очень рвался подняться вверх по карьерной лестнице. Он велел следователю:
– Немедленно бери всех, о ком идет речь.
Макинтош попытался возражать, но идиот цыкнул на него, и вся компания была задержана. Обратите внимание: задержана, а не арестована. Несколько подчиненных Иосифа Стефановича пришли в институт, где учились ребята, и спровоцировали драку с нужными студентами. Мелкая стычка переросла в рукопашный бой, и Никиту Рязанцева, Пашу Бубнова, Василия с Ритой Песковых, Андрея Крапивина, Ольгу Казакову увезли из вуза. По закону лиц, которые совершили мелкое хулиганство, полагалось оставить под стражей до трех суток. Но это не арест, безобразников можно легко отпустить.
Заместитель начальника приказал Макинтошу за семьдесят два часа нарыть доказательства существования преступной группы и хоть из-под земли достать Зарему, которая невесть куда испарилась.
Едва следователь вышел от босса, как с ним соединился один высокопоставленный гражданин, который попросил о срочной встрече, во время которой без обиняков сказал:
– Профессор Волоколамский может вылечить твою жену.
Иосиф Стефанович прервал рассказ и вытащил из кармана сигареты.
– У нас не курят, – живо предупредил Денис.
Я подавила вздох. Не одобряю поведения Лизаветы, но кое в чем она права: Жданову нужно научиться молчать. Кочергина встала, достала из шкафчика пепельницу и водрузила на стол.
