– А что, у нас есть сумасшедшие? Кто это? Ну расскажите! Жутко же интересно! – взвизгнула горничная Люся. Она всегда любила слушать на ночь ужасные истории, а в остальное время ее забавляли рассказы про смертельную любовь, про черную и белую магию или же про сумасшедших. – Неужели у нас в поселке есть настоящие сумасшедшие?!
– Да сколько угодно! – радостно сообщил Дуся. – Вот у той дамочки с крайнего коттеджа, например, мания бегать ночью по дороге в одних трусах и накидываться на проезжающие машины.
Им с Ксенией, наверное, одновременно в голову пришла эта мысль. Они вдруг разом прекратили есть и уставились друг на друга.
– Ксения… Нам надо с этой женщиной… – проговорил Дуся.
– Да! Нам с ней просто необходимо переговорить! – поддержала Ксения. – Вполне вероятно, что десятого апреля она что-то заметила!
– Точно! А потом мы все узнаем…
– Немедленно закройте рот! – взревел Алекс и от возмущения бурно закашлялся. – Не хватало еще за столом слушать ваши бредни! Ешьте с закрытым ртом! А кому не нравится…
– Так я с закрытым-то ртом много ли наем? – обиделся Дуся и вдруг ляпнул: – Алекс, а чем вы занимались десятого апреля ночью?
– Я?! – оторопел хозяин дома от такой наглости. – Ночью? Вы действительно хотите знать? Ну так запишите где-нибудь: я ловил форель в соседнем пруду. Вас такой ответ устраивает? Кстати, Ксения, хочу тебе напомнить, что у тебя простаивает работа, и, если ты не собираешься все поднимать с нуля, займись делом, а не этой фигней, черт возьми! И завтра же!
Дуся уже не слушал Алекса, тот сам подсказал ему идею. Филин аккуратно занес в записную книжку: «Десятого апреля Алекс ловил форель в пруду», чтобы потом, на досуге, непременно проверить. А уж если алиби не подтвердится, то можно смело обвинять хозяина в даче ложных показаний.
Следующим утром Ксения чуть свет унеслась на работу: девушка имела свой отдельный бизнес, куда Алекс не влезал. Это был Театр детской моды. Вот уже несколько месяцев маленькие модники готовили себя к показу моделей. Ксения всегда так рьяно следила за подготовкой, а сейчас все хлопоты переложила на плечи специалистов и сама никак не могла вырваться – посмотреть на результаты. После резких слов Алекса она осознала свою безответственность, немного покраснела в одиночестве, чтобы никто не видел, и утром же, зашвырнув в машину кучу папок, унеслась в театр.
Дуся же с самого утра принялся кружить возле крайнего коттеджа на улице Голубой Мечты. Кое-как приглядевшись и не выдумав ничего лучше, он приоделся в костюм, нацепил на нос очки, которые ему для солидности прикупила Ксения, насадил на палец колечко с бриллиантом, которое выцыганил у нее же, и отправился на опрос.
– Скажите, это у вас проживает дама, которая увлекается экстремальным бегом? – вежливо спросил он, когда ему на звонок открыла немолодая угрюмая тетка.
– Каким еще бегом? У нас и дам нет, – вздохнула она.
– А… как же без дам? – не понял Дуся. – У вас что – хозяев нет? Одна прислуга в доме проживает?
– Да какое вам дело? – неожиданно обозлилась тетка. – У нас есть хозяин, даже два! Но ни один из них не дама! И чего вы прицепились? Это уже давно никого не удивляет! А бегает – это с соседнего участка, Венера Венедиктовна. Только уж не знаю, экстремальный у нее бег или еще какой. Вы у нее сами и спросите!
Дальше беседа не сложилась – женщина захлопнула дверь и больше на звонки не отвечала. Дуся поплелся в следующий дом.
Здесь ему отворила ворота миленькая пухлая девушка.
– Вы к кому? – сверкала она улыбкой.
– Мне… Венеру Венедиктовну. Здесь такая проживает? – еще раз попытал счастья Дуся.
– Она вас ждет?
– Она просто не знает, что я должен прийти, а то бы ждала, – нашелся Дуся.
– Ничем не могу помочь. Венера Венедиктовна отбыла на Карибы. Будет только к концу месяца. Что ей передать?
– Передайте, что приходил ее поклонник, – буркнул Дуся и вяло поплелся прочь.
День еще только начинался, и можно было попробовать проверить алиби Алекса. Тот говорил, что рыбачил, значит, и Дуся сделается рыбаком, благо в заброшенном сарае атрибутов для рыбака было более чем достаточно (Дуся еще раньше в этом убедился). Он украдкой вернулся в дом и постарался незамеченным проскользнуть в соседский сарай. С ума сойти! Сколько здесь было удочек, коробочек с крючками, пакетиков с поплавками, с какими-то лесками и еще с чем-то, чему названия Дуся не знал. За свою тридцатишестилетнюю жизнь Дуся Филин ни разу не был на рыбалке – его не пускала мама, а теперь он вдруг почувствовал, что целый пласт большой увлекательной жизни прошел мимо него! От одного вида темных лакированных удилищ родился неизвестный доселе азарт. Он сегодня же отправится на рыбалку. Тихо, молча, никому не говоря. И не беда, что начинающий рыбак даже приблизительно не догадывается, в какой стороне ближайший водоем, язык, он кого хочешь доведет, и не только до Киева. И хотя Дуся прихватил все, что только могли унести его руки, сборы уложились в считаные минуты.
– Макс, ты меня не отвезешь к озеру?
Вечером, когда уставшая, но довольная Ксения почти подъезжала к дому, ее взору предстала необычная картина: недалеко от дороги плескалась знакомая лужа, которая родилась на месте заброшенного котлована. Котлован, видимо, вырыли под стадион, но деньги у строителя закончились еще в самом начале, поэтому неглубокая яма вот уже несколько лет зарастала травой и превратилась в здоровенную, никогда не просыхающую лужу. Хлюпаться в этой грязи брезговали даже ребятишки, но сегодня посреди этой лужи торчал неумный рыбак в полуспущенной резиновой лодке. Рыболов, замерев, пялился на удочку, и его плавсредство то и дело толкали боками мирно плещущиеся коровы. Особо любопытные буренки даже пытались залезть мордами в лодку или же боднуть водный транспорт рогами. Тогда рыбак отрывался от основного занятия и щедро хлестал рогатый скот удочкой по головам. Присмотревшись, Ксения не поверила глазам: посреди лужи кого-то пытался изловить ее товарищ по расследованию Евдоким Филин!
– Евдоким! Дуся! – крикнула Ксения и, выскочив из машины, замахала руками. – Дуся! Горе мое, зачем ты удочкой дно царапаешь?! Кого ты пытаешься найти в этой сточной канаве?
– Тихо! – рявкнул рыбак. – Рыбу распугаешь!
Замечание было несправедливым, потому что, кроме коров, там пугать было некого, а пузатые буренки людей не боялись.
– Евдоким! Кто тебе туда рыбу положит?! Немедленно выбирайся, не смеши скотину!
Дуся обиженно запыхтел, а потом признался:
– Я не могу… Чем я тебе к берегу-то подгребу? Видишь, у меня весел нет, они в озеро свалились.
– Так ты вылезай из лодки и так ее толкай! Видишь – коровам по колено, не утонешь!
– Ну ты молодец! – возмущенно фыркнул тот. – Я же в кроссовках!
Однако больше рассуждать он не стал – спрыгнул в воду и дотолкал свой «Варяг» к берегу.
– Да… кроссовки придется похоронить, – подтвердила Ксения, глядя на обувь товарища.
– Да ничего страшного, это все равно не мои, я их в шкафу у Алекса нашел. И все же обидно – я столько просидел, а не только рыбы, даже рыбака ни одного не увидел, – огорчился Дуся.
Ксения ловко сворачивала уже сдутую лодку и ворчала себе под нос:
– И какой дурак тебе сказал, что тут рыба есть? Ты же видишь: это обыкновенная лужа! Рыбаки ведь – нормальные люди, они знают, что караси в лужах не водятся. Рыбки захотелось? Заказал бы Марфе, она бы какую угодно приготовила.
– Ты правда такая глупая или прикидываешься?! – обозлился Дуся. – Вчера при тебе ведь Алекс сказал, что десятого числа он ловил в пруду форель! Я у охранника Макса спросил, где ваш хозяин рыбу ловит, он меня и привез сюда!
– Да Макс еще тот шутник, но ты-то?!
– Я хотел встретиться здесь с рыбаками, посидеть у костерка, а заодно выведать – правда ли, что ночью здесь Алекс с удочкой сидел? А никого нет – у кого я спрошу?!
Ксения, не удержавшись, покрутила пальцем у виска:
– Запомни, сокровище мое, Алекс никогда не позволит себе тратить драгоценное время на рыбалку. А даже если у него и случилось бы в мозгах замыкание, ни за что на свете не стал бы торчать в этой луже. Да, к твоему сведению, форель никогда не водилась в запущенных котлованах!
Дуся больше не возражал, за нежное Ксюшино «сокровище» он готов был простить ей все.
Дома царил мир и покой. Алекса дома не было, и все работнички собрались в столовой – один только Витек, как обычно, тосковал на охранном посту. Макс заигрывал с Люсей – тыкал ее вилкой в плотный бок, Толик таскал из-под носа Люси конфеты, а сама Люся завороженно пялилась на незнакомую бабищу в ярких грязных одеяниях и рассеянно теребила пегий локон. Бабища ловко швырялась картами и предсказывала судьбу Марфе Николаевне. На пришедших никто не обратил внимания, потому что, если верить гадалке, сейчас в судьбе поварихи творилось что-то страшное.
