Наталья Александрова - Ужин с пантерой

– Этого еще не хватало! – нахмурилась Лола. – Пойдемте тогда в зимний сад!

– Ах, да там все время мешают! – Каргопольский раздраженно махнул рукой в сторону номера Нинели Аркадьевны. – И я могу угостить вас кофе!

– Кофе? – шепотом спросила Лола, схватив его за рукав. – Вы не шутите?

– Правда растворимый, но зато хороший. И печенье…

Он замер на полуслове, потому что Лола поглядела на него такими сияющими глазами, что перед ними померк свет плафонов в коридоре.

– Вот-вот… – бормотал Каргопольский, – вот этот взгляд… это именно то, что я искал…

В его номере Лола тут же устремилась к холодильнику. Там лежали упаковки различного сыра и колбасы, при виде которых у Лолы немедленно выделилась слюна, как у собаки Павлова. Пока Лола разрезала булочку и пихала в нее все подряд, Каргопольский достал откуда-то маленький, почти игрушечный электрический чайничек, вскипятил его, и вот уже по комнате распространился аромат кофе. Лола вылила в чашку порцию сливок, закусила булочку и бросила режиссеру такой взгляд, что он схватился за голову и застонал:

– Боже мой! Где же вы были раньше? Слушайте, слушайте меня! Я вижу вас героиней Достоевского!

– Но вы же авангардист?! – удивилась Лола.

– Ну и что с того? Не я первый взялся за него! Обратимся к «Преступлению и наказанию»!

– Что? – Лола едва не подавилась колбасой. – Я никогда не стану играть Сонечку Мармеладову! Я ее терпеть не могу!

– Да кто вам сказал, что вы будете играть Сонечку? Вы будете играть старуху процентщицу!

– Да ее же убивают в начале романа!

– Это у Достоевского. – Каргопольский отвернулся, и Лола мигом сделала себе второй бутерброд, уронив при этом кусок ветчины, который слопал Пу И.

Песик вообще очень быстро освоился в чужом номере и даже, кажется, успел сделать лужу в ванной, Лоле лень было проверять.

– У меня старуха будет отождествлять собой мировое зло! – разглагольствовал Каргопольский. – Она будет главным действующим лицом пьесы! Сейчас же позвоню одному знакомому драматургу, он сделает все, что надо!

Лола сморщила носик.

– На эту мысль навели меня вы! Вовсе не нужно изображать старуху, и грима никакого не будет. Молодая, гибкая фигура с палкой… Как у вас с пластикой?

– Нормально, – обиделась Лола, – в детстве занималась танцами…

Она вспомнила кстати недавно виденный спектакль по «Игроку» Достоевского, и там один парень очень удачно играл рулетку. Между прочим, без всякого грима.

От сытной еды, несмотря на крепкий кофе, ее заклонило в сон. Пу И, кажется, объелся ветчиной, пора было уходить. Заручившись ее принципиальным согласием, Каргопольский успокоился и сел за стол, запустив руки в свои буйные кудри. Лола решила уйти по-английски, не прощаясь.

Когда она выскочила из комнаты, то выругалась про себя, потому что по коридору навстречу ей неспешно двигалась Нинель Аркадьевна. Старуха шествовала величественно, как будто принимала парад, и тяжело опиралась на толстую ореховую трость.

Господи Боже! Да тут у каждого либо палка, либо костыль! Лола уставилась на трость и убедилась, что резиновой насадки на ней нет. Так что же выходит – это Нинель тайно пробралась ночью в соседний номер? Лола представила себе эту картину и тихонько прыснула. Пу И беспокойно завозился у нее под мышкой.

Поравнявшись с Лолой, Нинель Аркадьевна остановилась, величественно откинула голову и проговорила хорошо поставленным голосом:

– По ночам, милочка, спать надо!

– Что, простите? – недоумевая, переспросила Лола.

– Кажется, я достаточно ясно выражаюсь. Если у вас проблемы со слухом – обратитесь к Владиславу Константиновичу, он вам поможет.

– У меня нет проблем со слухом! – холодно возразила Лола. – Я только хотела бы понять, что вы имеете в виду…

– Я имею в виду, милочка, что вы по ночам шумите и мешаете окружающим! А у меня очень чуткий сон! И я плачу большие деньги за пребывание в этом санатории не для того, чтобы по утрам вставать с больной головой!

– Я к вашей больной голове не имею никакого отношения! – взорвалась Лола. – Если у вас проблемы с головой, боюсь, даже Владислав Константинович ничем не сможет помочь!

– Нечего перекладывать с больной головы на здоровую! – Нинель Аркадьевна прибавила громкость: – Вы всю ночь шумите, гремите, носитесь по коридору! Наверняка принимаете любовников!

– Любовников? В коридоре? – Лола расхохоталась. – Мадам, если бы мне понадобилось принимать любовника, я бы нашла более удобное место, чем эта богадельня!

– И еще ваша собака топает как слон… нужно поставить вопрос о вашей собаке перед руководством!

– Моя собака? – Лола задохнулась от возмущения и нежно прижала Пу И к груди. – Пу И, мальчик мой, ты слышал, что говорит эта ужасная женщина? Да он ведет себя просто идеально! Многим людям следовало бы у него поучиться! И вообще, где вы видите собаку? Это не собака, это ангел! И его пребывание согласовано с руководством санатория! И я, между прочим, плачу такие же деньги, как вы! И мои деньги ничем не хуже ваших!

– Не все, милочка, измеряется деньгами! – с апломбом воскликнула Нинель.

– А чем еще? – осведомилась Лола. – Связями? Так связи у меня тоже имеются!

– У вас, милочка? – поперхнулась Нинель и тряхнула белокурым париком, так что Лола немедленно захотела вцепиться в этот парик и дернуть, а там будь что будет.

Для того чтобы успокоиться, Лола поцеловала Пу И в нос и двинулась прочь, бросив напоследок:

– А некоторым по ночам больше нечего делать, как подслушивать под дверью!

Нинель не нашлась с ответом и осталась стоять посреди коридора, клокоча от возмущения.

После такой продуктивной беседы Лола полностью уверилась, что старуха приревновала ее к Каргопольскому. Наверняка от скуки до приезда Лолы именно с ней он беседовал об авангардном искусстве.

«Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно!» – вздохнула Лола.

С некоторым трудом она спустилась на первый этаж и проковыляла к стойке регистрации. За стойкой скучал охранник, по совместительству исполняющий обязанности портье.

– Пу И, детка, побегай немножко! – проговорила Лола, спустив песика на ковер, и повернулась к дежурному: – Скажите, никак нельзя поменять мне комнату?

– А что такое? – забеспокоился охранник. – Вам тоже дует?

– Нет, мне не дует, но Нинель Аркадьевна… эта старуха с артритом… она так храпит по ночам!

– Да что вы? – Охранник перегнулся через стойку. – Но ведь она живет по другую сторону коридора, и у нас прекрасная звукоизоляция… неужели вам слышно?

– Представьте себе! – Лола пожала плечами. – Такое впечатление, что у нее в комнате целую ночь работает компрессор! Я уж просто не знаю, как это переносят ее соседи!

Тем временем Пу И забрался под диван.

Собственно, на что-то подобное Лола и рассчитывала. Она изобразила крайнее беспокойство и воскликнула:

– Пуишечка, детка, куда ты залез! Ты же там задохнешься!

Пу И издал из-под дивана радостный визг. Он понял, что хозяйка наконец-то решила с ним поиграть.

– Пожалуйста, выманите его оттуда! – Лола повернулась к дежурному, умоляюще сложив руки.

Тому вовсе не улыбалось лезть под диван, но желание клиента – закон, тем более желание такой привлекательной клиентки. Он вздохнул, выбрался из-за стойки и, встав на четвереньки перед диваном, попытался вытащить песика. Пу И окончательно убедился, что началась игра, и залился счастливым лаем.

Тем временем Лола, убедившись, что охраннику не до нее, зашла за стойку и раскрыла журнал регистрации. Прибывшего вчера вечером мужчину звали Окунев Сергей Степанович. Он приехал вечером после ужина, и, что странно, в журнале было отмечено, что поместили его в пустой четвертый номер. В то время как на самом деле он поселился в восьмом, который к тому времени уже был свободен, раз Арбузов перебазировался. Дует ему, видите ли! Две недели не дуло, а теперь задуло! Жук какой, из-за него неповинного человека угробили!

Пу И наконец выскочил из-под дивана и позволил охраннику взять себя на руки.

После бессонной ночи Леня прикорнул под утро, но сон его был нездоровым: снились индийские принцессы, едущие на слонах, подземные лабиринты, скрывающие вход в сокровищницы, полные драгоценных камней, и пантера Эсмеральда в ошейнике, усыпанном изумрудами. Пантера пила чай с блюдечка, ловко держа его в лапе, усы ее были выпачканы малиновым вареньем.

Само собой, после такого сна настроение было хуже некуда. Маркиз не любил проигрывать, а сегодня ведь придется звонить заказчику и признаваться, что потерпел полное фиаско. Арбузова убили, все связи оборвались, и самое главное – Леня так и не выяснил, откуда у старика перстень Макульского. То есть если судить по найденным в логове Эсмеральды бумагам, перстень этот старик добыл обманом, заплатил, чтобы его украли у дрессировщика. Так что смерть Казимира лежит на совести старика.