— Это не то, на что похоже, — выдал он. — Мы встретились на катамаране, а потом столкнулись в тот же вечер на пляже. Она пригласила меня на ужин. Мне не хотелось оставаться один на один со своим горем, вот и все.
— Обойдемся без лжи, Лэнс, — обратилась к нему я. — Мы видели вас обоих вместе прошлой ночью. Мы знаем, что она из Кливленда и была парикмахером Хелен в Розе.
— Они знают друг друга очень давно, — заявил Монк. — Лэнс и Роксана — любовники с подростковых времен.
— Как Вы узнали? — удивилась Роксана.
— Боже, Рокси, ты бы хоть подумала, прежде чем спрашивать, — застонал Лэнс. — Он просто угадал.
— Вообще-то, нет. История вашей жизни написана татуировками на ваших телах. У Вас есть татуировка в виде колючей проволоки на левой руке, но не на правой, и Вы сказали, что сделали ее в восемнадцать лет.
— Это еще ни о чем не говорит, — заметил Лэнс.
— А у мисс Шоу татуировка с колючей проволокой расположена вокруг правой лодыжки, — продолжал Монк. — Эти татуировки представляют набор, символизирующий вашу связь.
Я взглянула на ее лодыжку и только сейчас заметила татуировку, решив впредь быть более наблюдательной.
Молодая пара, несущая в руках пакеты с продуктами, прошла позади нас и направилась в квартиру по соседству. Они были примерно одного возраста с Лэнсом и Роксаной и одеты в шелковые гавайки и шорты.
— Может, вам лучше войти? — предложила Роксана, открыв дверь на всю ширину и отступив в сторону, позволяя нам пройти.
Я выскользнула из обуви и вошла.
Монк хотел последовать за мной, но Роксана остановила его.
— Вы должны снять обувь, — склонила она голову к табличке на двери.
— Это только предложение, — отказался Монк.
— Таковы правила. Вся квартира застелена белым ковром. Если Вы его испачкаете, нас заставят платить за чистку или даже замену.
— Я могу поручиться за это, — подтвердила соседка, скидывая босоножки. — В этом блоке абсолютно новый ковер, и последних жильцов заставили оплатить его, так как они повсюду наследили красной грязью.
— На моих ботинках нет грязи, — возразил Монк.
Мужчина поставил на землю сумки с продуктами и начал рыться в карманах в поисках ключей от дома.
— А вот и есть.
Монк поднял одну ногу и увидел рыжеватую грязь на подошве.
— Значит, я просто вытру ноги, — он начал вытирать ноги об коврик. — Я великий вытиральщик.
— Этого недостаточно, — настаивала Роксана.
— Вы запустите внутрь всех комаров. Снимайте уже ботинки и заходите, — не выдержал Лэнс. — Что тут сложного?
— Вы человек с большими проблемами, — произнес Монк, шоркая ногами по коврику. — Вы соблюдаете произвольные и безумные правила, касающиеся обуви, но Вас совсем не смущает случайное прелюбодеяние.
Соседская пара уставилась на Лэнса с Роксаной.
— Вы обменялись партнерами? — поинтересовалась женщина.
— И да и нет, — поделился Монк, продолжая вытирать ноги. — Она выбирает пожилых женщин, чтобы он спал с ними. Не знаю, спит она сама с ними или нет. Но не думаю.
— Пожалуйста, не могли бы Вы зайти, — заскулила смущенная Роксана.
— Видите сердце на ее груди? — продолжал Монк, практически бегая на месте по коврику. Соседи наклонились поближе, чтобы рассмотреть татуировку. — Оно символизирует ее любовь к Лэнсу, а крылья — готовность отпустить его спать с другими женщинами.
— Круто! — воскликнул мужчина.
— А как насчет вас двоих? — спросила женщина, переводя взгляд с меня на Монка.
— Что? — возмутилась я. — Нет, мы не замешаны в этом.
— Мы исследуем их, — Монк указал на Лэнса с Роксаной. Он начал немного задыхаться от вытирания ног.
Женщина кивнула. — Полностью понимаю вас. Мы б тоже поисследовали.
Монк улыбнулся и повернулся ко мне. — Видишь, я не единственный, кто занимается расследованием в отпуске.
— Отдых — лучшее время для этого, — мужчина подмигнул мне и открыл свою дверь. — Когда вы четверо закончите, приходите к нам выпить. Мы поздно ложимся.
Они зашли в свою квартиру и закрыли дверь.
— Какая милая пара, — констатировал Монк. — Было бы неплохо поговорить потом с ними на профессиональные темы.
Может, он и блестящий детектив, но в некоторых темах абсолютно невежественен. Я столкнула его с дверного коврика, подняла его и положила поверх ковра.
— Войдите и встаньте на него, — я указала на коврик. Это прозвучало как приказ, а не предложение.
Казалось, Монк почувствовал это. Он сделал большой шаг от двери на коврик, старясь не наступить на большой ковер.
— Хорошо, какого черта здесь происходит? — спросила я.
— Вот что произошло, — произнес Монк и снова начал вытирать обувь о коврик. — Лэнс с Роксаной влюбились друг в друга и были счастливой парой, пока алчность не взяла над ними верх. Каким-то образом они вступили в контакт с Элизабет Даль, богатой вдовой, запавшей на Лэнса. Они увидели шанс использовать ее для выуживания денег.
— Можете прекратить вытирать обувь, — сказала я. — Вы уже внутри. Уже подошвы стерли до дыр.
— Ох, — он остановился, повернул голову, повел плечами и продолжил. — Роксана позволила Лэнсу жениться на Элизабет Даль. Пока он получал от вдовы денежное содержание, они встречались на стороне.
— То, о чем Вы говорите, звучит пошло, — возразил Лэнс.
— А разве это не так? — недоверчиво поинтересовалась я. — Думаю, эти слова созданы специально для вас двоих.
— Лиззи точно знала, что это сделка.
— Вам легко об этом говорить, когда она мертва, — заметил Монк.
— Это была идея Лиззи, — сказала Роксана. — Она пришла и сделала нам предложение. Если я поделюсь с ней Лэнсом, она поделится с нами своими деньгами. Лиз получила все, что хотела: тело Лэнса и часть нашей с ним любви.
— А вы получили деньги, — фыркнула я.
— В этом нет ничего жестокого, — оправдывалась Роксана. — Он сделал ее счастливой.
— Сделка осчастливила всех нас, — сказал Лэнс. — Никакого вреда, ничего дурного.
— Пока она не умерла, и денег, оставленных вам, оказалось недостаточно на всю оставшуюся жизнь, — вставил Монк. — Поэтому вы стали искать другую старушку, чтобы заключить выгодное соглашение.
Монк хотел сделать шаг по направлению к ним, но Роксана погрозила ему пальцем, как непослушному ребенку. Он отступил на свой маленький островок.
— Вы поехали в Сиэтл, — продолжил Монк, — где вас никто не знал, и вы могли найти новую богатую благодетельницу, на которой Лэнс мог жениться. Его работа в качестве личного тренера и Ваша в качестве парикмахера дала возможность провести тщательный отбор среди многих потенциальных любовниц. Вроде Беатрис Вудман, которая, я уверен, была клиенткой парикмахерской, потом воспользовалась услугами Лэнса как личного тренера и, в конце концов, стала его женой.
— Вовсе не так. Мы не ставили целью найти кого-то. Наоборот, они сами меня находили, — не согласился Лэнс. — Беатрис была яркой, живой, но одинокой женщиной, жаждущей общения и страсти. А в моем сердце достаточно любви как для нее, так и для Роксаны. Лиззи научила меня любить двух женщин, и я верил, что даря часть чувств Беатрис, я воздаю должное памяти Лиззи и особым отношениям, связывавшим нас.
— Но как только Беатрис Вудман умерла, вы переехали в Кливленд и нашли очередную вдову, чтобы соблазнить ее, — сказал Монк. — Вы снова применили готовую схему.
— Он стал профессионалом, мальчиком-игрушкой, а она — его сутенером, — брезгливо скривилась я. — Как это романтично.
— Роксана — любовь всей моей жизни, — воскликнул Лэнс, властно скользя рукой по ее талии.
— И при этом Вы женитесь на других женщинах из-за денег, — парировала я, затем взглянула на Роксану. — А что Вы видите в этих его порывах?
— Его сострадание, — ответила она. — Его сердце.
— Спасибо, детка, то же можно сказать и о тебе, — сказал ей Лэнс. — Рокси позволяет одиноким пожилым женщинам в конце жизни шанс испытать радость и страсть, которую она ощущает со мной каждую минуту… чего у них никогда не было. Это акт бескорыстной доброты, и я люблю ее за это.
— Нет, милый, это ты приносишь жертву, — сказала Роксана. — И я люблю тебя за это.
Мне показалось, что сейчас меня вырвет. Роксана поцеловала Лэнса в щеку, а потом посмотрела на Монка.
— Если Вы спросите меня, — произнесла она, — он ангел.
— Смерти, — добавил Монк.
— Не имею ничего общего с их смертями, — возразил Лэнс. — Зато нас связывало общее счастье, которое они нашли со мной до того, как уйти.
— Сомневаюсь, что Хелен Грубер согласится с Вами, — покачал головой Монк.
— Я не убивал ее, — опечалился Лэнс.
— У Вас лучший мотив, — не сдавался Монк.
— А мотив Роксаны на втором месте, — добавила я.
