Ваша покорная слуга…»
— Да ты что! — вскочила Жозефина. — Ты совсем потерял голову? Лупар, ты слишком много выпил, ты что, перепил?
— Подписывай, я тебе говорю!..
Ничего не понимая, девушка нацарапала своим крупным корявым почерком последние слова письма — Жозефина Рамо.
— А сейчас, — продолжал ее любовник, — на конверте напиши…
Тут Квадрат заметил что с другого конца зала ему делал знаки Борода.
— Что у тебя? — спросил Лупар, раздраженный тем, что его оторвали от дела.
Борода подошел к нему и едва слышно прошептал на ухо:
— Не кипятись, старина, есть важные новости; помнишь человека с набережной, все идет как по маслу… надо быть готовым к концу недели, самое позднее в субботу…
— То есть через четыре дня? — уточнил Квадрат.
— Да.
— Отлично, — будем готовы… По всему видать, улов будет приличным?..
Показывая взглядом на стол, который он только что покинул, Борода заверил:
— Бочар сказал мне, что можно оторвать пятьдесят кусков…
Лупар кивнул; не говоря больше ни слова, он жестом отстранил Бороду и, вновь обращаясь к Жозефине, сказал:
— На конверте напиши: «Париж, префектура полиции, инспектору Сыскной полиции господину Жюву».
В редакции газеты «Капиталь» заканчивался рабочий день…
В набор передавались последние страницы очередного выпуска. В комнате редакторов была привычная суета, сопровождавшая окончание работы над газетой.
— Итак, Фандор, — спросил ответственный секретарь газеты, — у вас больше ничего нет для меня?
— Увы, ничего…
— Вы не собираетесь опять прийти к концу дня с «последними новостями»? Я могу сдавать в набор первую страницу?
— У меня ничего не ожидается, — ответил Фандор, — но если в эту минуту убьют Президента Республики и об этом мне сообщат по телефону, то эту новость я вам обязательно принесу!
— Бог с вами! Что за шутки! Мне сейчас не до них!..
В комнату редакторов вошел верстальщик из типографии.
— Мне нужен на первую страницу развернутый заголовок крупным шрифтом, и восемь строчек — на вторую.
Ответственный секретарь тут же окликнул одного из проходивших мимо репортеров и передал ему задание:
— Для верстки несколько строчек эльзевиром!.. Восемь строчек! Посмотрите среди телеграмм, может, есть что-нибудь о Крите…
Фандор поднялся, чтобы забрать шляпу и трость. Профессия «полицейского репортера» — так частенько называли журналиста, ведущего хронику происшествий, — заставляла Фандора вести довольно суматошную жизнь. Он никогда не располагал собой и никогда не знал, что ему предстоит делать через десять минут — то ли это будет интервью у министра, то ли расследование с риском для жизни, связанное с убийством или каким-нибудь крупным скандалом.
— Проклятье! — воскликнул он, когда, пересекая порог редакции газеты, взглянул на часы. — Мне нужно было обязательно попасть во Дворец Правосудия, а уже слишком поздно…
Быстрым шагом Фандор прошел несколько метров по тротуару, затем резко остановился.
— А привратник, убитый в Бельвиле!.. Надо глянуть, нельзя ли там выудить кое-что.
Он повернул назад в поисках фиакра, проклиная узкую улочку Монмартр, где из-за нехватки места на тротуаре толпы прохожих вываливали прямо на дорогу, которая и так была загромождена тележками зеленщиков, двуколками и неуклюжими автобусами. Вся эта сутолока, создаваемая каретами и машинами, придавала парижской улице тот самый неповторимый образ, который не встретишь на улицах других столиц мира.
Когда он проходил угол улицы Бержер, какой-то комиссионер, нагруженный невообразимым количеством коробок с образцами товаров, вдруг резко свернул в сторону и толкнул его с такой силой, что Фандор едва не потерял равновесие.
— Растяпа! — крикнул журналист.
— А вы не могли бы тоже быть повнимательнее? — грубо бросил в ответ мужчина.
Жером Фандор не мог этого оставить просто так.
— Подумать только! — сказал он. — Скорее вы должны были быть повнимательнее!.. И, мне кажется, именно вам следует извиниться!
— Да ну!
Затем Фандор, пожав плечами, собрался продолжить свой путь, но мужчина тут же бросился к нему:
— Скажите, месье, вы не подскажете мне, как пройти на улицу Ле-Круассан?
— Идите по улице Монмартр, после второй улицы, налево…
— Спасибо, месье.
Журналист хотел было удалиться, но мужчина все удерживал его:
— Однако, прошу еще раз прощенья, вы курите, месье, не могли бы вы дать мне прикурить?
Жером Фандор не смог сдержать улыбку, протягивая незнакомцу зажженную сигарету:
— Пожалуйста.
И с иронией добавил:
— Это все, что вам нужно на сегодня?
Шутка Фандора нисколько не смутила его собеседника, который беспардонно заявил:
— О! Если бы вы еще угостили меня пол-сетье винца!
— Пол-сетье? — ответил репортер. — Какого черта я должен угощать вас?
— Сделайте доброе дело, господин Фандор!..
Услышав свое имя, журналист резко отпрянул:
— Ну, что ж, идет! Я плачу за аперитив, уважаемый…
— Где Именно?
— В «Карле Великом», согласны?
Они прошли вместе до предместья Монмартра и зашли в скромный с виду кабачок, посещаемый чаще всего мелкими торговцами, зеленщиками и молодыми приказчиками из магазинов, короче говоря, теми людьми, которые не могли узнать журналиста.
— Присядем в «Вагоне»?
— Как вы пожелаете!
Двое собеседников зашли внутрь пивной, где скамейки, поставленные параллельно по парам друг против друга по всей ширине зала, действительно, походили, несмотря на столы, что стояли между ними, на расположение полок купе железнодорожного вагона…
— Для меня, — сказал комиссионер, обращаясь к гарсону, — принесите красненькое…
Фандор, не думая, заказал популярный в этом заведении напиток:
— Водку со смородиновым ликером…
Затем, когда гарсон удалился, Фандор повернулся к комиссионеру.
— Итак, в чем дело? — спросил он.
— Дело в том, — ответил тот, — что тебе нужно ужасно много времени, чтобы узнать своих друзей…
Фандор задумчиво посмотрел на своего собеседника.
— Вы здорово загримировались, — сказал он наконец. — Вашу внешность изменила не только эта одежда, но и эта борода, усы, они делают вас неузнаваемым…
— Ты можешь добавить, что я изменил и свой рот, — как тебе моя обвислая губа?..
— Она вас чертовски старит!.. Нет! Я ни за что не узнал бы вас, Жюв, в этом обличье!
— Тише, тише, не надо называть моего имени!.. Здесь меня зовут старик Поль, а Поля в этом заведении знают очень хорошо…
Фандору действительно не стоило произносить имя своего соседа по столику. После нашумевших процессов, связанных с делом семьи Рамбер, когда публика узнала об ужасных похождениях Фантомаса, имя Жюва стало знаменитым, и если он посчитал необходимым переодеться, то, наверное, сделал это с какой-то определенной целью.
— Скажите мне быстро, пока мы одни, к чему этот камуфляж? Вы ищете кого-то? Какое-то сложное дело? Расследование? У меня уже давно не было от вас вестей! Может, речь идет о Фантомасе?..
— Оставим Фантомаса в покое, — сказал Жюв, — оставим его пока… Нет, малыш, сегодня я занимаюсь самым банальным делом.
— Ради банального дела, Жюв, вы бы так не наряжались… Давайте не темните… О чем идет речь?
— Ты никогда не изменишься! Как только Фандор услышит о полицейском расследовании, то сразу же загорается… впрочем, малыш, что-либо скрывать от тебя у меня нет оснований. Прочти вот это…
И он вытащил из своего бумажника грязный клочок бумаги, на котором неловкой рукой были выведены наползающие друг на друга строчки.
— Вы называете банальным дело, в котором замешан Лупар?
— Да.
— Ведь речь идет о Лупаре, по прозвищу Квадрат?
— Именно о нем.
— О том бандите, который в прошлом году чуть не убил полицейского и на котором висит кража со взломом и вооруженный грабеж?
— Ты точен, как полицейская картотека…
— Ну, в таком случае я совсем не считаю это дело банальным. Но я не понимаю, как вы со своей проницательностью смогли положиться на донос публичной девки?
— Если бы полиция не черпала сведения среди публичных девок, если бы ревнивые не писали доносы на своих возлюбленных, то я сомневаюсь, что мы чего-нибудь достигли бы.
— Ладно, согласен. Разумеется, я буду сопровождать вас в этом деле…
— Ну, нет! — сказал Жюв.
— Почему?
— Просто так, нет и все…
— Вы же знаете, мне нравится…
— Это опасно.
— Но тем более!
— Дорогой мой Фандор, ты опять сел на своего конька?!
— Дружище, хотя я и парижанин, но упрям, как бретонец. Бесполезно переливать из пустого в порожнее, в конце концов, я и не нуждаюсь в вашем разрешении! Не хотите взять меня с собой и не надо, сейчас, когда я вас встретил, ничто не помешает мне идти за вами. Я буду следить за вами, хоть вы и полицейский!
