Режиссер этот после их разрыва слег в больницу с инфарктом, а она не пришла даже его навестить, обливаясь слезами и воя в подушку.
– Ты жестока… – говорил он ей на автоответчик.
– Я слишком в тебя влюбилась, – шептала она куда-то в потолок и понимая, что не стоит продлевать любовную агонию.
К тридцати годам у Джулии были гонорары, толпы поклонников, признание и любовь зрителей, куча наград, дипломов, звание заслуженной артистки России – самой молодой в стране.
У режиссеров она была нарасхват, так как все давно знали, что ее участие в фильме вытянет любой неудачный сценарий и на сто процентов обеспечит коммерческий успех картине.
Ее подсознательно сравнивали с матерью и даже пророчили скорую смерть – такую же, как у Степаниды.
А с Джульеттой действительно что-то случилось… Она ушла из кино, из театра, из общественной жизни. Для зрителей она действительно умерла, даже слухи такие пошли. Друзей у Джульетты было очень мало, да и те в основном ее осуждали.
– Ты – актриса от бога! Бог дал тебе талант, и ты должна его использовать по полной программе. Ты актриса? Играй! Дари радость людям! Ты не имеешь права говорить, что устала в свои-то тридцать лет! Да у твоей матери был в это время расцвет творческих сил!
Но в Джульетте словно что-то сломалось, словно из воздушного шарика разом выпустили воздух. Ее положение поняли единицы, и среди них был режиссер Андрей Арнольдович.
– Степанида к тридцати годам снималась уже десять лет, а Джульетта к этому возрасту имеет двадцатисемилетний стаж, и это не могло не сказаться на ее психике и мировосприятии. Возможно, она устала, возможно, сломалась… Актриса – специфическая профессия, она должна постоянно делиться энергией с другими людьми, непрерывно отдавать им свои душу и сердце… А когда человек опустошен или еще хуже – мертв, ему нечего сказать зрителю, нечем поделиться.
Джульетта и сама не знала до конца, что с ней произошло, но она смертельно устала. Совпало это еще и с разрывом с ее режиссером, которого она полюбила по-настоящему. И она просто ушла со сцены без объяснений и пресс-конференций. К тридцати годам Джулия заработала и квартиру, и машину, и дачу, кое-что скопила на «черный день». Этот «черный день» затянулся на долгие пять лет. Джульетта занималась собой, ходила в спортзал, бассейн, музеи, театры, кино. Обычно она это делала в одиночестве – не из-за того, что ей не с кем было выйти… Только свистни! Она просто не хотела никого видеть и ни с кем разговаривать… Ей хотелось быть одной, казалось, что она совершенно права и самодостаточна в своем одиночестве. Гримироваться она умела как никто другой и всегда была неузнаваема в своем новом образе. Совершенно беспрепятственно она могла хрустеть кукурузой, пить колу и рассматривать зрителей в кинозале. Наблюдение за поведением людей давно стало ее профессиональной привычкой. Иначе Джульетте было бы не сыграть кучу самых разных образов…
Но все эти образы пропускались через ее душу. Русские актеры играли по Станиславскому, проживая на сцене, а не играя…
Она ездила за границу, ходила на экскурсии, узнавала что-то новое, развлекала себя, как могла… И ни разу не вспомнила о своей профессии… Свет софитов испепелил ее с детства, она им пресытилась… Единственное, чего не хватало Джулии, так это ребенка. Вот его очень не хватало, но без мужчины дитя было не зачать, а мужчин в свою жизнь она больше не пускала. Этот замкнутый круг не мог сделать ее счастливой.
Но вдруг все изменилось самым простым и естественным образом – у нее закончились деньги. Джулия даже как-то растерялась, словно не понимая, что ее сбережения не резиновые. Ей не продлили клубную карточку в фитнес-центре, и она поняла, что не сможет больше трясти кредиткой во всех бутиках Москвы. Она растерялась, поняв, что ничего в этой жизни не умеет, а опереться ей не на кого.
И вот именно в этот момент снова возник Андрей Арнольдович. Словно он всегда был рядом и поджидал случай, когда сможет быть полезным для нее.
– Ты ушла из кино и театра, ты ушла от себя самой, потому что ты – актриса до мозга костей! Но теперь тебе пора вернуться!
– Снова в кино? – даже испугалась Джульетта.
– Ты должна на что-то жить. Кинокартина, в которой ты – главная героиня, – это неплохой заработок и неплохая самореализация для тебя. Ты должна вернуться, а я обеспечу тебе триумфальное возвращение. Ты веришь мне?
– Верю, – ответила Джулия, – но я не могу…
– Можешь!
– Я…
– Ты должна! Я знаю тебя с детства, и не смей мне перечить! Я дал тебе достаточно времени, чтобы ты пришла в себя. Долгих пять лет… У меня сердце кровью обливалось, когда на сторону уходили роли, которые ты могла бы блестяще сыграть, когда появлялись новые героини, бесталанные и пустые, а тебя в это время зрители забывали.
– Не надо обо мне переживать, со мной все хорошо…
– Вот не верю! Хватит уже… Или сейчас, или уже никогда. Вернешься к публике в моем сериале. Сразу возвратишь своего зрителя. Роль для сериала очень даже неплохая. О любви мошенницы и следователя, ненависти, перевоспитании и прочей мути, что так любят домохозяйки.
– И это мое триумфальное возвращение? – улыбнулась Джульетта.
– Это заявка, что ты – жива, а уж потом тебя снова завалят предложениями. Я в этом более чем уверен.
Еще с месяц Джулия думала об этом предложении. Андрея Арнольдовича торопили, но он ждал только ее. И вот Джулия согласилась. Немаловажную роль сыграл обещанный гонорар, который сразу вернул бы ее на привычный уровень жизни.
Съемки шли уже неделю, и проблемы у Джулии возникали только с бывшим мужем Данилой, но в целом она была великолепна как всегда.
По дороге в гримерную Джульетта столкнулась со своей помощницей, а заодно костюмером и гримером – Мариной. Эта девушка была очень работоспособна, талантлива и предана своему делу. Джульетту она боготворила. Когда узнала, что скоро будет работать с ней, просто визжала от счастья.
– Я выросла на ваших фильмах! Вы – моя самая любимая актриса! Я и мечтать не могла, что буду работать с вами, что как-то прикоснусь к вашему мастерству!
– В таких случаях главное помнить, что я начала сниматься с трех лет. – Джульетту очень смутила фраза, что Марина выросла на ее фильмах.
И вот сейчас гример, несмотря на то что всех отпустили домой, ждала свою актрису.
– Садитесь, Джульетта! – засуетилась она. – Как все прошло? Я слышала, что все удачно, переснимать ничего не надо будет…
– Ага, кроме последней сцены, где я несколько подпортила личико Даниле, – звонко рассмеялась Джулия.
– Так ему и надо! Напыщенный петух! – понизила голос Марина. – Но до чего хорош… – тут же мечтательно закатила она глаза. – Как вам повезло, что вы были его женой! Так считают все девчонки! Но я другого мнения, – тараторила Марина без умолка.
– Почему?
– Потому что я знаю вас… Не до конца, конечно… Никто не знает вас до конца… Вы, как это… держите дистанцию, никого не пускаете в свой круг.
– Иногда в этом кругу так пусто и одиноко.
– Вам стоит только позвать, и появится очень много людей! Вы сами закрылись от всех.
– Наверное, потому что у меня очень популярная профессия. Боюсь, что в моем окружении появится столько народа, что станет нечем дышать.
Марина усадила свою обожаемую актрису в кресло поудобнее, накрыла пледом и собрала ее пышные светлые волосы на затылке.
– До чего хороша! Сейчас косметику и грим снимем! Кремчик наложим, и будете как новая!
– Марина, прошу тебя!
– Что?
– Угомонись! Иди домой! Ты удушишь меня своей заботой! В смысле – я разучусь сама ходить и думать! Беги домой, я сама в состоянии снять грим!
– А вы не обидитесь?
– Почему я должна обидеться?
– Тогда я вам кофейку? Как всегда?
– Да, как всегда, черный, с сахаром… и будь свободна…
Марина поспешно упорхнула, а Джульетта всмотрелась в свое отражение в зеркале. Чувствовала она себя как выжатый лимон, а вот на лице этого не было видно. Не было ни темных кругов под глазами, ни легких морщинок, а цвет лица поддерживал на протяжении съемочного дня дорогой грим.
Она капнула на кусочек ваты лосьон для снятия макияжа и провела холодным комочком по коже. Темный грим остался на вате. Хотелось принять ванну и вытянуться на кровати, но до дома еще следовало дойти.
Марина принесла ей горячий кофе, еще раз извинилась и унеслась домой, как ураган, на прощание сообщив:
– Как всегда, для вас девять букетов роз, я поставила букеты в вазы… Старые цветы выкинула.
– Спасибо, дорогая…
Девушка ушла, и Джулия осталась в полной тишине. Она привыкла к одиночеству в последнее время. И вот сейчас ее это взволновало. «Я ведь никогда даже и не думала об одиночестве… почему же сейчас стала обращать внимание на этот факт?»
В дверь постучали.
«Только бы не поклонники», – поморщилась Джульетта. Она доверяла Андрею Арнольдовичу, который обеспечивал хорошую охрану на съемочной площадке для своих артистов.
