Наверняка стоило пройти еще дальше, но она не смогла, почувствовала себя... неуютно. Увидела пенек, неудобный, но она посидела на нем и набралась сил, хотя ее облепили муравьи. Не страшно, чуть-чуть. Все это тянулось долго, с ее точки зрения, слишком долго. Она подумала, что делает глупость и попусту теряет время. Возможно, Вацлав решил вернуться пешком. Трудно сказать, что он себе думал. Они немного повздорили, что тут скрывать, самую малость, и по ее вине, не надо ей было настаивать на своем, и так она для него обуза...
В подробности конфликта Юлия не вдавалась.
— Ага, я же говорю, удрал! — с триумфом заявил Мариан.
Прислонившись к кухонному буфету, он уминал салат прямо из миски. Громким замечанием обжора имел неосторожность обратить на себя внимание Мажены, а поскольку она стояла ближе всех, то треснула его по руке и втолкнула в салон.
— Заберите это отсюда! — прорычала она.
Расспросы продолжались. Юлия понимала, что пешком ей никуда не добраться, поэтому вернулась на стоянку, села в машину, подождала еще немножко...
— У вас были ключи или вы оставили машину открытой? — спросила Алиция.
— У меня всегда при себе запасные, на всякий случай.
— А водить вам не тяжело? — рассеянно поинтересовалась Эльжбета.
— Я много лет за рулем. Сейчас, разумеется, длительные поездки мне не по силам, но на короткое расстояние... Не будь машины... Там ведь, в кафе для туристов, наверняка есть телефон. Мне пришлось бы вызывать помощь... Я и впрямь надеялась, что Вацлав уже здесь! Как все это понимать? Что могло случиться? Я Дании не знаю...
— Ну, здесь вам не Сицилия или Корсика, и даже не марсельские переулки. Страна спокойная.
— Тогда что?
Ясное дело, кое-что к ее признаниям пришлось добавить в порядке реконструкции событий. Отдых отдыхом, но что-то они наверняка ели! Должны были прихватить с собой на пикник что-нибудь вкусненькое, ведь вряд ли привезенные из Польши и сожранные Марианом бычки были их единственным запасом на черный день. В туристской забегаловке подавали не только пиво, но и чай, и кофе, причем все было очень дешево. На еду ушло некоторое время. Во сколько же этот павиан исчез с Юлиного горизонта? Часы у нее имелись, но оказалось, что она посмотрела на них, только когда подумала о напрасной трате времени. А тогда было уже полседьмого, еще три четверти часа заняла дорога к дому Алиции.
Поругались они, похоже, серьезно. И ничего удивительного, сам виноват, умудриться надо совершить столько бестактностей, а тут еще албанское вино и Стефан... Такое трудно переварить. И по башке тоже могли звездануть, особенно если принялся знакомиться со студентками и всех подряд целовать... Черт его знает, может, и валяется сейчас где-нибудь у озера с проломленным черепом, а может, понесла его нелегкая в другую сторону и заблудился? Выходит, надо искать?
Стефан и Олаф переглянулись. Эльжбета постаралась перевести Олафу все, как есть, вместе с нашими подозрениями и комментариями, которыми нам удалось потихоньку обменяться. Ведьмы и мегеры, нечего сказать...
— Поехали, пока солнце не село и хоть что-то видно. — Стефан взял командование на себя. — Мариан, шевелись! Ты лучше всех знаешь местность, только никаких заездов к сестре.
— А обед? — простонал тот жалобно.
— Урод, — ни к кому не обращаясь, заметила Мажена.
— Весь твой обед лежит в компосте, — сказала я, обращаясь непосредственно к Мариану, который, похоже, немного струхнул Выражение лица у меня было не самое приветливое.
— Так они... так висели...
— На выход, и немедленно! — рявкнула Мажена. — Я тоже с вами, ведь должен же кто-то говорить по-датски!
— Стефан, у тебя есть фотоаппарат, поснимай на месте происшествие, — попросила Эльжбета, и через минуту их уже не было.
Мы остались с Юлией.
* * *
— Что висело-то? — спросила я Алицию.
Мы очень настоятельно заставили Юлию занять удобную позицию в кресле и выпить кофе с остатками сливок и еще вина. Пирожки ей предлагать смысла не было, все равно бы шедевра не оценила, так как на ее лице читалось явное отвращение ко всякой еде.
— Жалко все-таки, что у меня нет собаки, — вздохнула Алиция, забирая свой свежесваренный кофе с кухонного стола. — Сейчас бы пригодилась... Что висело?
— Это я тебя спрашиваю. Живоглот говорил, у него что- то висело? Что именно?
— Ах, да! А почему ты его обед в компосте оставила? Какой-такой обед?
— Да что ж мы все время общаемся, как слепой с немым? Не я оставила, а он сам. Сейчас объясню, только скажи, наконец, что у него висело? Это были они, во множественном числе.
Алиция некоторое время смотрела на меня, явно напрягая память.
— А, вспомнила. Мажена спросила, что он там столько возился, так этот лежебока не признался, что дрых, как суслик, а оказалось, что, как всегда, жрал. Малину. Она от соседа на мой участок лезет, поэтому считается моя. Думаю, всю ободрал, и спелую, и неспелую...
— От неспелой малины аппетит увеличивается, — предостерегла я.
— Куда уж больше. Надеюсь, что соседа не объел, да там не так легко дотянуться через изгородь.
Я вспомнила помятые кусты.
— Во всяком случае, пытался...
— Что?
— Не важно. А потом заснул с горя, что больше нет...
— Очень может быть. Так что там с обедом в компосте?
Я принесла себе пива.
— Радуйся, что этот придурок еще и лентяй.
И описала подруге во всех подробностях, каких компостных дел натворил ее работник. Алиция чуть было не бросилась в сад на съеденье комарам, но я поспешила ее успокоить, что на исправление содеянного хватит пятнадцати минут. Достаточно с испорченной земли снять верхний слой, а той, что посередке, хорошая земля не повредит. Если ей так важно, я вызвалась сама исправить дело хоть завтра. При условии конечно, что Мариан больше в этом доме ни крошки не получит.
Успокоившись на компостный счет, Алиция жалостливо вздохнула.
— Парнишке питаться надо, он, наверное, еще растет...
— О господи... — простонала я и почувствовала непреодолимое желание постучать об стенку головой, не обязательно своей. Утешением мне служила только мысль, что Мажена на моей стороне.
Юлия сидела молча, по очереди отпивая то кофе, то вино. Она хотела казаться спокойной, но судорожно сжатые руки выдавали ее состояние. Что до отсутствия панголина, то у меня имелись свои предположения, которыми лучше было не делиться. Прибился к молодым красивым девчонкам, ведь экскурсия-то была не инвалидов, закрутился, потерял чувство времени, а молодежь любит пошутить, пригласили его с собой, а потом бросили, пусть сам добирается. Могли даже его затащить в сумасшедший дом, он как раз где-то в той стороне, сама недавно на него напоролась. Вокруг ни души, и спросить, как проехать, некого, хоть плачь. Вот только с такими догадками лучше не высовываться.
Алиции сумасшедший дом не мерещился, поэтому она сохраняла спокойствие и вполне разумно спросила, не было ли у пана Вацлава проблем с ориентацией на местности? В конце концов, озеро расположено по другую сторону железной дороги, в иной части Биркерёд, местность однотипная, легко перепутать направление и отмахать пару лишних километров.
Юлия ответила, что нет, во всяком случае, раньше таких проблем не замечалось.
Что же, черт возьми, могло с ним приключиться?
Идея Мариана, что Водолей дал деру, запутавшись в собственном вранье, не казалась мне убедительной. Я молчала, стараясь выдавить из себя что-нибудь осмысленное, так как просто жалела Юлию. Хотя, может, стоило ее поздравить с избавлением от кретина?
Зазвонил телефон. На этот раз Алиция сняла трубку в салоне, а не в своей комнате.
— Слушаю, Хансен, — сказала она. — Да-да, конечно... Нет, не вернулся. Что? Прямо эпидемия какая-то... Вы там все с ума посходили? Где? Там, наверное, уже закрываются? Ну, ладно, порасспрашивай, пока можешь... Поняла... Если что, звоните... Не знаю, откуда, да хоть со станции! — И положила трубку в крайнем раздражении: — Теперь они Стефана потеряли. Поначалу разделились, потом собрались вместе, а его нет... Договорились встретиться у забегаловки, вернулись, а там уже закрывают. Мажена пытается что-то узнать. Мариана не было, и Стефан пошел за ним. Но Мариан отыскался, а теперь нет Стефана. Им даже позвонить будет неоткуда, если он найдется. Ну, ничего не поделаешь, в крайнем случае, придется подождать с обедом. Никто ничего не знает, никаких следов не нашли, а в лесу уже темнеет...
— Собака нужна, — тихо сказала Юлия. — У них здесь, наверное, есть собаки?
Алиция задумчиво заглянула в свою чашку:
— Есть. И вроде очень хорошие. Здесь вообще к собакам относятся как к людям.
Юлию утомили эти несколько слов, и она снова погрузилась в молчание. До чего же тяжело иметь дело с этой жертвой очередной драмы!
