Я на мгновение остановилась, удивившись. Раньше я бы, увидев такой райончик, тут же перетрусила и устремилась назад. Точнее, раньше бы я вообще сюда не поехала. Сидела бы дома и боялась всего. Раньше бы я не смогла отбиться ни от фальшивого «капитана Меленкова», ни от его лысого спутника, да что там – и с Геной-то не смогла бы поговорить твердо! Неужели комплексы, мои старые верные спутники, исчезли? И можно забыть про доктора Леденцова…
Эти мысли мгновенно промелькнули в голове, но сейчас не время заниматься самоанализом, нужно искать Веронику.
Наконец я увидела на доме нужный двадцать второй номер.
Этот дом был и вовсе безжизненным – вероятно, жильцов куда-то переселили, а в доме вот-вот должен был начаться ремонт. Окна без занавесок и без цветов на подоконниках смотрели на улицу мрачными провалами. В голове зашевелилась осторожная мысль, что ни один здравомыслящий человек не назначит встречу в таком месте: если что случится – помощи ждать неоткуда. Вероника произвела на меня впечатление хоть и стервы, но разумной женщины, чего никак нельзя было сказать обо мне.
Я остановилась и завертела головой, отыскивая какое-нибудь убежище, какое-нибудь укромное место, откуда можно было следить за подходами к дому.
И в это мгновение совсем рядом послышался металлический лязг.
Я вздрогнула и оглянулась.
Чуть в стороне, возле стены дома, стояли мусорные баки. И именно крышка одного из этих баков только что захлопнулась, громко и как-то злорадно лязгнув.
Можно сказать, что захлопнулась дверца мышеловки, в которую я забралась сама, по своей глупости.
Разумеется, захлопнулась она не сама по себе.
И из-за мусорных баков неторопливо выбирался крупный сутулый мужчина средних лет с длинными, обвислыми усами и обширной красной лысиной. Мой старый знакомый, тот самый, от которого прошлый раз я так удачно отделалась при помощи соседа Иннокентия и его ревнивой собаки. Тот самый Толик, от длинных лап которого я спасла свою бывшую свекровь (не спрашивайте, зачем я это сделала).
На этот раз ни Иннокентия, ни Анюты поблизости не было, и мне приходилось рассчитывать только на свои собственные силы, которые явно были недостаточны.
– Ну вот и я! – с какой-то нехорошей радостью проговорил усатый тип. – Соскучилась?
От страха меня прошиб пот, сердце опустилось в желудок, тот не понял и начал его, сердце, переваривать. Потому что в животе ужасно защипало, а сердце, кажется, перестало биться.
– Вы меня с кем-то перепутали! – пискнула я, медленно отступая. – Я вас первый раз в жизни вижу…
– Ага, – усатый ухмыльнулся. – Первый, он же и последний. Сейчас тебе собачка не поможет… И полиция тоже…
Я развернулась и бросилась бежать. Сердце с трудом вернулось на место и бухало теперь о ребра так сильно, что в ушах стоял гул.
Пробежала я совсем недолго, всего несколько шагов, потому что из-за угла дома навстречу выступил второй тип – крупный мужчина с родимым пятном на щеке, напоминающим по форме какой-то остров на географической карте. Тот самый, который при первой встрече представился капитаном полиции Меленковым. Здрассти вам, давно не виделись!
На этот раз он не собирался выдавать себя за полицейского.
Во всяком случае, выражение лица у него было самое угрожающее. Он стоял посреди тротуара, раскинув руки, словно собирался обнять меня после долгой разлуки.
Только теперь до меня дошла вся собственная глупость. Комплексы, стало быть, исчезли, а глупость осталась. Очевидно, это врожденное, и никакой доктор Леденцов не поможет. Более того, боюсь, что даже великий Фрейд не лечил от глупости!
Я поняла, как сама, по собственной воле забралась в расставленную передо мной ловушку.
Ведь пьяному ежу ясно, что Вероника вчера нарочно оставила свою сумочку на самом виду, не сомневаясь, что я захочу ознакомиться с ее содержимым. Нарочно положила в ридикюль записку с этим адресом, чтобы заманить меня в ловушку.
Ежу ясно – а я тем не менее попалась! Попалась, как последняя дура!
Меня охватила острая обида.
Как ни странно, эта обида была даже сильнее, чем страх перед двумя злодеями. А в том, что эта парочка – самые настоящие бандиты, я не сомневалась ни секунды. Это было написано на их гнусных физиономиях огромными буквами – примерно такими, как на магазинных вывесках.
– Ну куда же ты так торопишься! – процедил человек с родинкой. – Я же тебе говорил – нам нужно пообщаться! Я тебе говорил? – осведомился он с отеческой добротой.
– Го… говорил… – поддакнула я, медленно пятясь.
– Ну вот видишь! – он угрожающе ухмыльнулся и сделал шаг вперед.
Я снова развернулась и бросилась назад – навстречу усатому типу. Почему-то он казался мне не таким опасным, как напарник. По крайней мере, лицо у него было гораздо глупее. Конечно, не мне бы говорить…
– Держи ее! – крикнул мне в спину человек с родинкой.
– Не беспокойся! – отозвался усатый и встал у меня на дороге, наклонив голову, как бык на арене. Маленькие злобные глазки горели, как два уголька, он фыркал и топал ногой, как разъяренный бык перед тем, как броситься на тореадора.
– Куда ж ты так несешься! – раздался за спиной голос «капитана». – Ты свое уже отбегала!
«Не твое дело», – подумала я.
– Дяденька, смотри, кто там! – крикнула я, когда между мной и усатым уголовником осталось не больше двух шагов, и ткнула пальцем куда-то ему за спину.
И этот идиот поддался на такую примитивную уловку! Просто патологический дурак!
Он не тронулся с места, но машинально оглянулся.
Я воспользовалась этим мгновением и изо всех сил ударила ногой в самое уязвимое место. Получилось удачно, скажу без ложной скромности.
Усатый разинул рот, как вытащенная на берег рыба, и выпучил глаза от боли и неожиданности.
А я сиганула в сторону и обежала его по кривой.
Тут он обрел дар речи, и из его уст полился такой мат, какого мне прежде никогда не приходилось слышать.
Ругался он виртуозно, но у меня не было ни времени, ни желания слушать этот цветистый монолог. Я прибавила шагу, пытаясь выиграть хотя бы несколько секунд.
Однако за спиной раздавался тяжелый топот и громкое, хриплое дыхание второго преследователя. Этот не такой, его на дурака не поймаешь!
Я споткнулась о выбоину в асфальте, с трудом удержала равновесие, но потеряла драгоценную секунду. Тяжелые шаги приближались. Я не выдержала и обернулась.
Мужчина с родинкой был уже совсем близко, всего в нескольких шагах от меня. Еще совсем немного – и он схватит меня, скрутит руки…
И вдруг произошло нечто неожиданное: наверху, над нашими головами, раздался скрип, треск, и что-то тяжелое обрушилось на моего преследователя.
Я невольно задержалась, в изумлении уставившись на странную картину.
Фальшивый капитан Меленков по инерции бежал в мою сторону, но бежал очень неуверенно и вообще с трудом держался на подгибающихся ногах.
Собственно, мне и были видны только его ноги, да еще нижняя часть туловища. Потому что верхняя часть и голова были закрыты упавшим на него большущим ведром с краской. Тем самым ведром, которое оставили на люльке отправившиеся обедать маляры.
Краска была ядовито-розовая. Розовые потеки растекались по той части бандита, которая торчала из ведра, цепочка розовых следов тянулась за ним по асфальту.
Фальшивый Меленков сделал еще несколько неуверенных шагов и свалился. Вокруг него разлилась огромная розовая лужа.
Я в полном восхищении любовалась этим зрелищем, хотя подсознательно понимала, что теряю драгоценное время, что еще немного – и мои преследователи вновь соберутся с силами, и тогда мне придется несладко…
Действительно, лысый тип перестал ругаться, выражение его лица стало более осмысленным, и он, придерживаясь руками за ушибленное место, начал поворачиваться в мою сторону.
– Девушка, эй! – послышался где-то рядом негромкий голос.
Я повернулась на этот голос и увидела выглядывающую из подворотни женщину средних лет.
Эта женщина держала в руке конец веревки, которая тянулась к строительной люльке. Только сейчас я поняла, что ведро не само по себе свалилось на моего преследователя.
– Беги сюда! – проговорила женщина, делая мне знаки свободной рукой. – Беги, пока они не очухались!
Я и сама понимала, что времени на колебания нет. Сбросив оцепенение, я бросилась в подворотню.
Женщина бросила веревку, подхватила меня под локоть и потащила за собой. Мы мчались через пустой двор, огибая гаражи и скамейки, время от времени оглядываясь, чтобы убедиться, что за нами нет погони. Я то и дело поглядывала на свою спутницу и, наконец, задала ей естественный вопрос:
– Вы вообще кто?
– Надежда… – проговорила она, тяжело дыша.
– И это все, что вы можете мне сказать? Имя, конечно, соответствует случаю, но как вы здесь оказались и кто вы…
– Долго объяснять! – она отмахнулась и свернула в проход между двумя домами. – Сейчас важнее, кто эти двое, которые напали на вас. Они – убийцы, и если мы не поспешим, нам не поздоровится!
