Дома он, разумеется, первым делом распотрошил сумку, я и оглянуться не успела. И опомнилась, только когда этот обжора вывалил кости прямо на пол на кухне.
– Это что еще такое? – заорала я. – Немедленно прекрати!
Бонни знает, что, когда я по-настоящему сержусь, лучше со мной не связываться. Поэтому он отошел в дальний угол и смотрел оттуда пристально.
Я убрала кости в холодильник и осторожно взялась за измазанную газету, чтобы выбросить.
И тут на глаза мне попалась знакомая фамилия.
«Фото Т. Капустиной» – было написано под снимком, но снимок этот был так запачкан, что невозможно разглядеть, что там Татьяна Капустина сфотографировала. Но все же это была большая удача.
Газета называлась «Утреннее какао». Обычная такая газетенка, каких десятки. Какие-то новости печатает, какие-то сплетни, на последней странице обязательный кроссворд, прогноз погоды и пара-тройка несмешных анекдотов.
Пока я старалась просушить газету феном, мелькнула мысль, что в такой газетке Татьяна уж точно не могла заработать приличных денег. Ну что ж, это мы выясним!
Я натянула неприметную серую курточку и вылетела из дому, наказав Бонни быть умницей и никому не открывать двери. Впрочем, если какой-нибудь грабитель и залезет к нам в квартиру, он тут же об этом пожалеет. Если успеет, конечно…
Редакция газеты «Утреннее какао» располагалась в офисном центре с незамысловатым названием «Этажи». Офисный центр был перестроен из бывшего детского сада, к которому пристроили третий этаж, а стены для солидности облицевали искусственным гранитом.
На первом этаже центра размещались небольшое кафе, салон «Оптика» и офис турфирмы «Саквояж», на втором – отделение страховой компании и багетная мастерская, а на третьем – контора почтового оператора и редакция утренней газеты.
Войдя в помещение редакции, я увидела довольно просторную комнату, где сидели несколько озабоченных женщин. Одна из них громко разговаривала по телефону, другие что-то увлеченно писали или стучали по клавиатурам компьютеров.
Не успела я как следует оглядеться, как на меня налетела женщина лет пятидесяти в фартуке и резиновых перчатках. В левой руке у нее был горшок с азалией, в правой – лопатка.
– Это «Утреннее какао»? – спросила я незнакомку.
– Да-да, – отозвалась женщина. – Заходите, я сейчас освобожусь, буквально через пять минут…
– А вы азалию пересаживаете? – спросила я с живейшим интересом.
У моего интереса были две причины. Во-первых, несколько лет назад у меня имелся свой собственный сад, в котором я с увлечением работала. Это было в другой жизни – когда у меня имелся муж, загородный дом и вера в человечество. С тех пор я все это потеряла, о чем, пожалуй, нисколько не жалею. Во всяком случае, о муже, который оказался редкостным мерзавцем. Но что я сохранила с тех незапамятных времен – это интерес к садоводству и разведению комнатных растений. А также кое-какие познания в этой области.
Второй причиной моего интереса было то, что пересадка азалии вполне могла помочь мне наладить контакт с сотрудницей газеты и выяснить все, что можно, о Татьяне Капустиной.
Вообще в работе частного детектива самое главное – это умение наладить контакт с потенциальным свидетелем. Для этой цели я даже ношу с собой пачку сигарет, хотя давно уже не курю, то есть курю только по производственной необходимости. Иногда сигарета, выкуренная с нужным человеком в доверительной обстановке, помогает узнать больше, чем допрос с пристрастием.
Однако по этой даме с азалиями было видно, что она не курит, значит, нужно подобрать к ней другой ключик. И этим ключиком вполне могли стать комнатные цветы.
– Да, пересаживаю… – ответила мне женщина несколько настороженно. – Вы подождите, я скоро освобожусь…
– Да я вас нисколько не тороплю, – заверила я ее. – Я просто сама очень люблю цветы. Ваша азалия только что отцвела?
– Ну да, неделю назад.
– Это хорошо, – одобрила я, – подходящий момент для пересадки. И день вы выбрали удачный…
– А что? – заволновалась дама. – Разве не всякий день подходит для пересадки?
– Конечно, не всякий! – воскликнула я со знанием дела.
– Что же, их нужно пересаживать по четным числам? – с недоверием спросила она. – Или по четвергам и пятницам?
– Да нет, при чем тут числа! Пересаживать цветы можно только на растущей луне! Если пересадить азалию, когда луна убывает, она ни за что не приживется!
– Да что вы говорите? – переспросила дама с уважением. – А я и не знала! Теперь всегда буду сверяться с календарем!
– А грунт вы какой взяли?
– Готовый грунт в цветочном магазине купила, он так и называется – «Азалия».
– Ну, это можно, – проговорила я, слегка поморщившись, – хотя, конечно, если есть возможность, лучше брать натуральную почву из хвойного леса. Но хотя бы добавьте в грунт немного сосновых иголок. Они дают нужные для азалий микроэлементы, кроме того, улучшают вентиляцию корней.
– Что вы говорите? – заволновалась дама. – Непременно после работы съезжу в Сосновку и наберу хвои…
Я помогла ей управиться с пересадкой, и через несколько минут мы почти подружились. Ничто так не сближает, как совместный физический труд.
– Я Нонна, – представилась моя новая знакомая.
– А я – Василиса, – честно ответила я.
– Чудесное имя! – одобрила Нонна. – И такое редкое! Вы ведь к нам по делу пришли, а я тут со своими цветами…
– Ничего страшного, я получила большое удовольствие! Но вы правы, я к вам пришла по делу. У вас ведь работала фотографом Татьяна Капустина?
– Капустина? – переспросила Нонна. – Ну, не то чтобы работала… то есть работала, но не в штате. Она у нас была фрилансером, то есть выполняла разовые поручения. Я сама с ней почти не имела дела. А почему она вас заинтересовала?
Тут я выдала легенду, которую обдумала по дороге в газету.
– Я ее троюродная сестра, приехала из Нижнего Новгорода. Хотела найти Татьяну, да никак не получается. По старому адресу ее нет, соседи говорят – переехала, а нового адреса не оставила, телефон не отвечает… вот я и подумала, что здесь смогу что-нибудь узнать. Нашла газету с ее работой и пришла к вам… – Я предъявила ту самую газету, в которую было завернуто мясо для Бонни.
Легенда, конечно, была шита белыми нитками, и дядя Вася такую никогда бы не одобрил. Но своего шефа я в известность не поставила, потому что он начал бы спорить, ворчать и учить меня жизни – в общем, тянуть время. А время в данный момент не терпит, обещали клиентке выполнить задание, а у самих никакого просвета. Так что эту ниточку в газете я быстренько вытяну, а уж потом шефу доложусь.
– Люда, – окликнула моя новая знакомая женщину за соседним столом, коротко стриженную брюнетку, – ты давно не видела Таню Капустину? Она с тобой чаще всех общалась. Тут к ней родственница приехала из Нижнего Новгорода.
– Это вы – родственница Татьяны? – осведомилась брюнетка, окинув меня взглядом. – Давно приехали?
– Позавчера, – ответила я, не задумываясь.
– Позавчера… – протянула Людмила. – У вас в Нижнем все еще стоит жара? Моя подруга живет в Нижнем Новгороде, так говорит – просто дышать нечем! Особенно в Толге, это ее район так называется.
– Ага, ужасная жара, – подтвердила я. – Так когда вы последний раз видели Татьяну?
– А кто вы такая и зачем ее разыскиваете?
– Я – ее троюродная сестра… – начала я по новой.
– Из Нижнего Новгорода? – переспросила Людмила с непонятным сарказмом.
– Ну да, из Нижнего…
– Слушай, подруга, или скажи честно, кто ты такая и что тебе нужно, или проваливай!
– В чем дело? – переспросила я с искренней обидой. – Почему вы мне не верите?
– В самом деле, Люда, почему… – вступилась за меня любительница азалий.
– Почему? – переспросила брюнетка. – Объясняю. Во-первых, газета, которая у тебя в руках, – двухнедельной давности, а ты говоришь, что приехала только позавчера, – при этом Люда брезгливо поморщилась, показав на засаленную газету. – Но это полбеды, в конце концов ты могла найти старую газету. Но пойдем дальше. Ты сказала, что приехала из Нижнего Новгорода, а произношение у тебя не волжское. Уроженцы Поволжья окают, а ты говоришь на «а». Судя по твоему произношению, ты родилась здесь, в Петербурге. И наконец, ты подтвердила, что в Нижнем стоит жуткая жара, а там уже месяц как дожди и холод. А Толга – это район Ярославля, а не Нижнего Новгорода. Так что нечего разыгрывать обиду, лучше честно признайся, кто ты и почему тебя интересует Татьяна Капустина.
– Здорово! – восхитилась я. – Ты рассуждаешь прямо как Шерлок Холмс или Эркюль Пуаро!
– Люда у нас заведует криминальными новостями, – с заметной гордостью сообщила мне Нонна. – Так что, выходит, ты не сестра Тани Капустиной?
– Нет, и вообще не родственница! – покаялась я. – Вообще-то я частный детектив, но рассудила, что с детективом никто не станет разговаривать, не то что с родственницей.
