Другой недостаток россиян опять же виден невооруженным глазом — они живородящие. Причем рожать норовят исключительно российских граждан, не считаясь с потребностями страны в законопослушных американцах или богатеньких швейцарцах. Понятно становится недавнее восклицание Бориса Николаевича, правда, по другому поводу: «Это, знаете ли, черт знает что!».
А сколько мелких, но досадных недоразумений возникает по причине излишней доверчивости россиян, осатанело вдыхающих все болезнетворные микробы вместе с воздухом. А ведь сказано было неоднократно — наш воздух и нюхать смертельно опасно. Так ведь нет же — нюхают, дышат, глотают. Сразу вспоминается мудрое замечание Президента, сказанное им, правда, по другому поводу: «Пусть глотают, сколько смогут проглотить!».
Многие, кстати, так и делают. А вот что из этого выходит, понимаешь, совсем другой разговор.
Ситуация 1. Вы — самый активный участник всех политических баталий, когда–либо разыгрывающихся в нашей веселой стране, правда, к вашему величайшему сожалению, участник заочный. Ваш любимый кандидат, господин Ы, несомненно победит, если только продажные конкуренты от прочих партий не перестанут таращиться на обывателей с рекламных плакатов и телевизионных экранов.
Но вы понимаете, что на рекламу нужны деньги, поэтому с легкостью отзываетесь на щемящий душу призыв в одной из газет помочь материально группе поддержки господина Ы. В объявлении всем гражданам, не желающим мириться с нынешним продажным режимом и засильем не менее продажных, отвратительных, недостойных претендентов от прочих партий, предлагается внести некоторую сумму во имя спасения державы. Указан адрес, явившись по которому, вы беседуете с обаятельным
молодым человеком в квартире с табличкой «Штаб группы поддержки господина Ы».
Молодой человек предлагает вам внести любую сумму наличными и после торжественного оприходывания ваших денег вручает на прощание открытку с портретом господина Ы на фоне Мавзолея, а если сумма велика — то и бумажку о назначении вас министром без портфеля будущего кабинета министров.
Последующие пару месяцев вы хамите начальству, пишите книгу «Как нам обустроить перестройку» и проходите в метро, как и положено министрам, на халяву — предъявляя мандат от молодого человека.
А еще через месяц, в той же газете, вы с изумлением прочитаете о торжественном открытии штаб–квартиры господина Ы, но совсем по другому адресу. Впрочем, стиль заметки абсолютно идентичен предыдущей — в ней также предрекают неминуемую гибель всем продажным политиканам и просят идейных граждан поспособствовать процессу. Если вы и впрямь рехнулись, то и туда прогуляетесь с наличными. Советую, однако, сразу требовать должность министра финансов — эти жулики вовсе не жадные, а бумага стерпит. Но если ежедневные бдения у телевизора еще не вышибли из вас остатки разума, вы посетите первый штаб — и обнаружите частную квартиру, которую хозяин давеча сдавал весьма приличным людям.
В милицию ходить не советую — засмеют.
Ситуация 2. Даже поверхностное изучение человеческой натуры от мамонтов до губернатора Приморья очевидно демонстрирует неистребимую веру граждан в волшебную силу слова — его высочество, наше сиятельство, товарищ майор, Монтигомо Ястребиный Коготь, господин министр, мисс Вселенная, академик Невзоров и т.д. И если вы всего лишь кандидат параненормальных наук, одно лишь существование докторов и академиков делает вашу жизнь совершенно невыносимой.
И вот, в один, разумеется, чудесный день, к вам на дом заявляется почтальон и вручает толстый пакет с красивыми печатями. Пакет содержит подробное изложение нескольких, вам, впрочем, давно известных научных докладов, правда, на японском языке, а также перечень ваших печатных работ в забугорных журналах. Отдельным приложением следует несколько бланков на английском, в которых вы через слово натыкаетесь на следующие эпитеты: «превосходный», «неоценимый», «фундаментальный» и даже «заслуживающий всяческого одобрения». И это все о вас…
Осознав свою роль в общечеловеческом прогрессе, вы начинаете мастерить рамочки для домашней доски почета, но вглядевшись в последний бланк, бухаетесь в обморок. Там, черным по белому, английским по русскому, справа налево и сверху вниз написано, что вы приняты действительным членом Нью–Йоркской Академии наук, то бишь из кандидатов сразу становитесь академиком. Ксерокопия диплома с уже вписанной вашей фамилией прилагается.
Далее вам подробно разъясняют, как вам теперь надо жить, чтобы потом не было мучительно больно, и куда переслать сто пять долларов США за оформление вступления и оригинал диплома. Граждане, почитающие себя за самых умных, на этом месте радостно воскликнут — все, дескать, ясно — сделано в Одессе, оттуда, мол, растут ноги, руки и цветные ксерокопии печатей. Ан нет — Нью–Йоркская Академия наук действительно существует. И за последние несколько месяцев действительно прислала несколько сотен подобных приглашений. И денежки принимает исправно — дураков, то есть, извините, академиков, хватает.
Все просто — помните общество «Знание» в старорежимные времена? Так это его американский аналог. Членство там открытое, деньги, естественно, не помешают, а вот вопрос, как называть его членов — членами общественной академии или попроще — академиками, остается на совести участников шоу. А информацию об очередной жертве устроители черпают из соросовских бюллетеней, открытых для всеобщего пользования. Кстати, только в нашем городе существует несколько десятков общественных организаций, зарегистрировать которые может даже неграмотный бурундийский бомж, и называются они Академиями. Ладно, что они друг друга при этом награждают смелыми званиями, они же еще не забывают ближних — за разумную плату, разумеется. И только в Академию дураков принимают на халяву — дурак нынче пошел умный, его на мякине не проведешь.
Женщина — существо отчаянное, а потому чрезвычайно живучее. Вспомните — сто миллионов лет назад издохли сумчатые тигры, а сумчатые женщины живут и здравствуют, походя сшибая с ног пудовыми кошелками хлипких интеллигентов и вечно неустойчивый пролетариат. Чем провинились тигры перед женщинами, теперь не узнает никто, но их пример должен был бы нас насторожить. Увы, мужчины пугливо молчат.
Хуже того, они пытаются от женщин откупиться и, чтоб было чем, придумали деньги, шампанское, талоны на молоко и оплачиваемый декретный отпуск. Поэты, у которых вышеперечисленного сроду не водилось, окончательно заврались, предложив в неограниченном ассортименте бесплатные, зато вечные ценности. Ученые придумали небьющиеся сервизы и мини–юбки, политики — всеобщее избирательное право, полицейские — женские тюрьмы, адвокаты придумали разводы, а гомосексуалисты решили наконец проблему с женской монополией на секс. Казалось бы, чего еще? Но вот объявился призрак, побродил где надо и где не надо и на свет появился Международный женский день.
Вопрос встает поперек горла во все адамово ребро — что дарить и, главное, кому? Заметьте, зачем и сколько уже никого не интересует — мужчины обреченно роются в заначках, грабят банки, сдают посуду, учиняют революции, погромы и липовые инвестиционные фонды — и что взамен? Дежурный поцелуй и немедленная демонстрация дырявых колготок, подаренных совсем недавно — еще в прошлом году. Нет, надо что–то делать!
Раньше всех это поняли мошенники — но у них работа такая. Остальные граждане довольствуются маршем Мендельсона вначале и подгоревшим омлетом во все последующие дни.
Ситуация 1. Однажды в ваше незамутненное излишними проблемами сознание врывается кошмарное бытие в виде супруги, размахивающей билетами на привлекательное, но абсолютно вам непонятное, а потому очевидно бессмысленное мероприятие. Супруга тратит целый вечер и половину ночи, дабы разъяснить вам, кто такие Клаудиа Черепица и Джекс Майкл, посетившие сдуру наш город. Самым непонятным с вашей точки зрения оказывается финальная часть мероприятия, на которую, собственно, и предлагаются билеты — обед в обществе упомянутых знаменитостей, ну и в нагрузку, естественно, с Анатолием Александровичем с супругой. Уповая на здравый смысл, вы долго „ доказываете жене, что и так постоянно обедаете со знаменитостями, если на кухне включен телевизор, а с мэром и вовсе ужинаете через день, если не выключаете радио. Супруга угрожает саботажем и в доказательство укладывается спать с фотографией молодого Сенкевича на фоне стада носорогов.
Тягаться с носорогами вам очевидно не под силу и под утро вы соглашаетесь на все условия ультиматума — двести долларов на билеты и еще столько же на новые туфли для жены.
Неделя проходит в судорожных поисках денег и знакомого с иномаркой, поскольку на трамвае в двухсотдолларовых туфлях супруга ехать категорически отказывается. Все семь дней телефон и ваша супруга не умолкают ни на минуту, а в довершение вам ежедневно учиняется экзамен по правилам хорошего тона, и теперь вы можете ходить на задних лапах не хуже панды из китайского цирка.
