– Я принес тебе фрукты. – Он поставил пакет на тумбочку.
– Спасибо, не знаешь, сколько меня здесь продержат?
– Дней десять… – неопределенно ответил Макс.
– Кошмар!
– В театре тебе оформили отпуск, пока твое личико не восстановится. Лечить тебя здесь будут хорошо, под личным контролем ведущего хирурга, – снова подмигнул ей Максим.
– Прекрати! У тебя нервный тик на лице.
– Венсан Витальевич лично, пока ты спала, сделал тебе прививку. Ничего не ощущаешь в ягодице? – ехидно поинтересовался Макс.
– От бешенства?! Вот гад! Все-таки сдержал свое слово!
– От какого бешенства, ты что? Хотя это идея! От столбняка, у тебя все ссадины в земле были, он сказал, что такая прививка необходима.
Фрида покраснела.
– Что он тут еще делал, пока я была под наркозом?
– Не знаю, меня в палату не пускали, – развел руками Максим. – Там за дверью еще твой коллега, он тоже хотел бы тебя увидеть.
– Кто?
– Миша Проханов.
– О, только не он, я не выдержу его плоских шуточек, – простонала Фрида.
– К сожалению, именно его прислали от театра, – вздохнул Максим, поцеловал ее на прощание в незабинтованный лоб и уступил место ведущему актеру театра.
Михаил вошел в палату в распахнутом халате и с охапкой белых роз. Он упал на колени и осыпал кровать Фриды цветами.
– Наша принцесса, твои волхвы склоняют головы и просят прощения! – Михаил поднялся с колен. – И что самое интересное, никто же и предположить не мог, что на тебя напали! Да если бы я знал, кто это сделал, я бы сам голову ему отвинтил в тот же момент! – орал он на всю палату своим громовым голосом.
Казалось, что фигура Миши заполнила собой все помещение, а его басистый, громкий голос разносился по всей больнице, резонируя от стен.
– Михай, все нормально, я ни на кого не в обиде. Наоборот, я несколько расстроена, что исчезла со своего дня рождения и бросила гостей.
– О чем ты говоришь? Бросила! Это тебя бросили наши пьяные рожи на произвол судьбы. Нам искренне жаль, что попортили твое прекрасное личико, и мы всем коллективом надеемся, что все будет хорошо.
– Все и будет хорошо, – как эхо, повторила она.
– Мы наводили справки, медицинский центр на хорошем счету, а ведущий хирург, который оперировал тебя, делал подтяжки, и весьма успешно, многим знаменитостям, – наклонился к ней Миша, обдав волной перегара. – Мы даже готовы скинуться всем коллективом и оплатить твою пластику, чтобы загладить свою вину.
– Спасибо, Миша, не надо, я в состоянии сама это сделать, – отказалась Фрида и оглянулась, – одного не пойму: почему постельное белье у меня в веселых мишках, а в палате игрушки?
Михаил рассмеялся и пояснил:
– Ты попала сюда по экстренной помощи, а во взрослом терапевтическом отделении все места были заняты, вот тебя и положили в детское отделение.
– Как мило.
– А теперь давай рванем за твое здоровье, – предложил Михаил и, оглянувшись на дверь, вытащил из внутреннего кармана плоскую бутылку дорогого коньяка и два помятых пластиковых стаканчика.
– Мишаня, ты с ума сошел? Я только что из-под наркоза! Пей сам, если хочешь опохмелиться! – запротестовала Фрида, приподнимаясь на кровати. – У меня сил нет и голова кружится.
– Вот сейчас выпьем, и все как рукой снимет! – обрадовал ее Михаил.
– Я не буду.
– Ты обижаешь меня, – выпятил нижнюю губу, словно ребенок, Миша. – Я один не буду.
– Ладно, наливай, – сжалилась над ним Фрида, заметив, как трясутся у него руки.
Михаил моментально открыл бутылку и разлил коньяк.
– За тебя! – провозгласил он и влил в себя золотисто-коричневую жидкость.
– Я так не могу, надо хотя бы чем-нибудь закусить, – округлила глаза Фрида.
– Один момент! – Михаил нырнул рукой в карман, достал шоколадку и снова плеснул себе в стакан коньяку.
– За тебя! – повторил он тост и опрокинул свою порцию выпивки.
Фрида последовала его примеру и захрустела шоколадкой.
– Хорошо, – проговорил Миша, потягиваясь и весело глядя на Фриду. – Ты и с повязкой на лице неотразима! Ты знаешь, как я к тебе отношусь?
– Знаю, что сердце твое всегда в поиске, несмотря на двоих детей, – подтвердила она, чувствуя, как у нее все поплыло перед глазами.
– Я не шучу! Если бы ты только дала мне согласие, я бы сразу завязал с выпивкой! – бил себя в грудь Миша.
«Свежо предание», – подумала Фрида.
– Можно попросить у вас автограф? – заглянуло в палату смеющееся лицо медсестры.
По звуку перешептываний и хихиканья у нее за спиной можно было предположить, что там выстроилась очередь.
– Конечно, эх, девчонки, где мои семнадцать лет! – расплылся в улыбке Михаил и, пряча пустую бутылку в карман, встал и пошел навстречу молоденьким медсестрам.
– Венсан Витальевич, можно? – заглянула в кабинет шефа его старшая хирургическая медсестра Ангелина.
Она завязала на макушке кокетливый хвостик и нанесла макияж на лицо.
– Конечно.
– Вы просили, чтобы вам сообщили, когда пациентка Фрида Сницерова проснется после наркоза. Так вот, она очнулась.
– Очень хорошо. Я навещу ее.
– Только ее уже нет в палате, – виновато отвела глаза Ангелина.
– А где она? – удивленно вскинул бровь Венсан.
– По неподтвержденным данным, ее видели в больничном буфете. Не ругайтесь, шеф. Мы не уследили, как она мимо нас прошла!
Венсан молча встал и покинул свой кабинет. Где-то в душе он понимал, что Фрида принесет ему много беспокойства. Он спустился на первый этаж и прошел в отделение пищеблока, где был также и буфет для ходячих больных. Причем работал он круглосуточно, чтобы проголодавшийся человек смог подкрепиться в любой момент. Так как этот медицинский центр был организацией коммерческой, то и буфет выглядел соответствующе – пространство с паркетным полом, разделенное колоннами и арочными перекрытиями, многоярусный свет, аквариум во всю стену и уютные столики под клетчатыми скатертями. Фриду он заметил сразу. Она была в огромном зеленом халате с поясом, затянутом на тонкой талии в несколько оборотов, и тапках-шлепанцах. Сидела она за барной стойкой, свесив длинные ноги и потягивая кофе. Венсан увидел в ее тонких пальцах мелькавшую сигарету, и его удивлению не было предела. Он приблизился к Фриде и сел на соседнюю высокую табуретку.
– Я впервые встретил пациентку, которую нахожу после операции не в реанимационном отделении, а за барной стойкой.
– А никто и не подумал, что я больше суток не ела? Или решили – маньяк баловал меня яствами?
– Тебе что-нибудь заказать?
– Манную кашу, – ответила Фрида и пошатнулась на стуле.
Венсан подхватил ее под локоть.
– Мне кажется, что я чувствую пары дорогого коньяка?
– Ого, Венсан, вы и в этом разбираетесь! – икнула Фрида.
– Нет, я сплю, человек после операции уже успел напиться и с повязкой на лице сидит в баре. Я такое вижу впервые.
– А я вообще особенная!
– Верю… чтобы так напиться! – Венсан был в шоке. – Я, конечно, слышал, что среди людей артистической среды много алкоголиков, но от тебя такого не ожидал.
– Да что ты понимаешь! Пришел коллега по цеху, выпили за мое здоровье, я сутки ничего не ела, после наркоза слабая и больная, вот меня и развезло! Я мало пью, не бойся! Еще вопросы есть?
К ним подошел паренек в униформе и приветливо поздоровался с Венсаном.
– Что-нибудь будете?
– Да, Игорь, принеси нам какую-нибудь рыбу с овощами, что-нибудь на десерт и две бутылки минеральной воды.
– Слушаюсь, шеф. – Официант удалился.
Фрида молча пожирала Венсана глазами.
– Рыба – легкая еда, и ее тебе после операции можно есть, если уж ты так голодна, – пояснил доктор.
Фрида спросила:
– Не хочешь знать, что со мной произошло?
– Я уже знаю.
– Откуда?
– От твоих друзей, мужа, которые чуть не разнесли больницу, и от следователя.
– Семен Иванович? Он был у вас?
– Сегодня днем. Приехал поговорить о твоем состоянии и заодно пообщаться со мной. В квартире, которую ты указала, они никого не обнаружили и никого подозрительного вокруг тоже, но засаду там оставили на всякий случай. В театре никаких улик не найдено, а вот в доме, где тебя удерживали, валялись веревки, твоя разогнутая диадема, но никаких следов похитителя не было. Семен Иванович считает, что, видимо, это опытный преступник, он заметил слежку и затаился.
– Надо думать! Так скрутил меня, просто в одну минуту!
– Думаю, что тебя скрутить не так-то трудно, – скептически оглядел ее Венсан, – и все-таки ты – уникальная женщина. Ты единственная пациентка, которая не спросила после операции, что у нее будет с лицом, и не попросила зеркало.
– А, – махнула рукой Фрида, – что бы ни случилось с моим лицом, это уже ничего не изменит в моей судьбе, Макс меня не бросит, а гримом можно замаскировать любой шрам, в этом я тоже преуспела.
– Скажи, а ты никогда не хотела нормальную семью? – спросил Венсан.
