– Женщине плохо! Говорил же! Предупреждал!
Павел повернулся в сторону моря и увидел, что Татьяна падает на песок у кромки воды, согнувшись пополам. Вельяминов ринулся к жене, понял, что она успела окунуться, но что-то, скорей всего приступ какой-то болезни, заставил Таню выйти на берег.
Дед тряхнул Валерия за плечо.
– Вон там дом с синей крышей. Беги туда скорей, зови Степана, он врач.
Мальчик бросился за доктором, а сумасшедший приблизился к Павлу и тихо произнес:
– Она уже умерла. Все сразу погибают.
После того как тело Татьяны увезли в морг, доктор Степан, которого привел Валера, рассказал Вельяминовым, что этот прекрасный пустынный пляж местные зовут Воротами ада и никогда тут не купаются.
По легенде в незапамятные времена дочь здешнего царя прекрасная Ахмети влюбилась в простого рыбака. Государь велел убить юношу и бросить его тело в море. Ахмети, решив от горя покончить с собой, залезла на самую высокую скалу, где собиралась выпить яд, а потом бездыханной свалиться в воду, чтобы оказаться в одной могиле с возлюбленным. Но когда красавица поднесла ко рту отраву, мимо нее пролетела птица, задела ее крылом, и Ахмети уронила яд. Прыгнуть вниз живой она побоялась, вернулась во дворец, где умерла от тоски. С той поры каждый год в середине июля призрак царевны приходит на вершину горы и плачет, ее слезы превращаются в смертельную отраву, падают в воду и убивают все живое в море.
Можно было бы посчитать эту историю красивой сказкой, но аборигены видят, как каждым летом в июле в живописной бухте умирают люди, которые, не обращая внимания на предостережение, лезут в воду. Почему-то именно в середине лета море убивает купальщиков, а в мае, июне, августе тут плавать безопасно. Только в период с двенадцатого по двадцать шестое число седьмого месяца года в воду заходить нельзя. Но коренные обитатели Коктебельска предпочитают не рисковать и обходят очаровательную бухту по широкой дуге весь сезон, тут никто никогда не плещется в море.
Доктор Степан помог Вельяминовым, пригрел Павла и Валеру в своем доме. Скорбное событие, гибель Татьяны, положило начало дружбе мужчин, которая потом длилась всю жизнь. Именно Степан заразил Вельяминова-младшего любовью к морским обитателям, показал подростку, как сделать собственный аквариум.
Врач с конца двадцатых годов пытался понять, почему вода, омывающая пляж, возле которого стоит его дом, регулярно становится смертельно опасной. В 1941 году началась война, Степану стало не до научных изысканий. К изучению акватории Ворот ада он вернулся лишь в начале пятидесятых, но до истины докопался лишь незадолго до своей смерти, только в 85-м, уже будучи очень пожилым человеком. Валерий Павлович, на тот момент хорошо зарабатывавший и тоже желавший узнать, отчего скончалась его мама, подарил Степану дорогой микроскоп. И врач наконец увидел в июльской морской воде то, что не позволяла заметить простая увеличительная аппаратура, – крохотных медуз. Мало того, что они маленькие, так еще и голубовато-прозрачные. Чтобы разглядеть этих беспозвоночных, совершенно неразличимых в морской воде, требовалась техника нового поколения.
Почему эти твари появляются именно возле Коктебельска, по какой причине посещают прибрежную зону всего на семь-десять дней в году, никому до сих пор не ясно. Остался без ответа и вопрос, по какой причине на телах погибших нет ни малейших следов от ожогов. Та же морская оса оставляет ужасные раны. Степан назвал неизвестных науке обитателей моря именем главной героини легенды, царской дочери Ахмети, и начал писать статью в научный журнал, намереваясь поделиться своим открытием с научной общественностью. Но, увы, работа осталась незаконченной, врач умер, завещав свой дом в бухте Валерию.
Валерий Павлович был кадровым военным на большой должности, в стране началась перестройка, грянули гражданская война, голод, разгул бандитизма, время никак не располагало к изучению медуз. Короче, Вельяминов не мог завершить начатое старым другом. Заняться изысканиями генерал сумел лишь в нулевых, когда повесил мундир в шкаф. Валерий Павлович упорно пытался разгадать загадку, держал медуз Ахмети в особом аквариуме и, соблюдая все меры предосторожности, изучал их. Но, увы, так и не понял, что привлекает прозрачных убийц в Коктебельск. Зато он выяснил, что солнечный и вообще любой яркий свет злит Ахмети, они от его лучей делаются особенно агрессивными. А вот в сумраке морские киллеры засыпают.
– Опасно держать таких существ дома, – поежилась я.
– Вовсе нет, – возразила хозяйка необыкновенной квартиры. – Медузы находятся в надежно закрытом аквариуме.
– А если он разобьется? – спросила я.
Вельяминова кивнула.
– Правильный вопрос. Именно его я задала мужу, когда он привез домой первую партию Ахмети. Валерий Павлович объяснил: «Если стекло лопнет и вода выльется на пол, медузы немедленно погибнут, проживут лишь секунду». Помнится, я ему возразила: «Но ведь на полу может образоваться лужа, в которой хоть одна медуза останется живой. И как потом убирать комнату, чтобы не отравиться?» Но у супруга на все мои вопросы имелись ответы. «Нет, милая, – успокоил меня он, – слой воды, в которой Ахмети может существовать, должен быть не менее тридцати сантиметров. Если воды меньше, медуза почему-то умирает. И вот странность – раствор, в котором она гибнет, не становится ядовитым. Теоретически, если ты лежишь на песочке у кромки моря, где глубина с ширину ладони, даже стадо Ахмети тебе не навредит, они никогда не приближаются вплотную к берегу. Мне очень хочется понять, почему эти твари погибают на мелководье, по какой причине теряют ядовитость после смерти, чего ради приплывают именно к Коктебельску и отчего на телах погибших людей не остается следов от ожогов. Есть и еще интересный факт. Ахмети уничтожают рыб, наверное, вредят многим морским жителям, но есть маленькие черепашки, с которыми от встречи со смертоносными медузами ничего плохого не происходит».
Вдова генерала отошла от аквариума.
– Валерий Павлович не нашел ответа ни на один вопрос.
– Черепашки… – пробормотала я, вспоминая рассказ Кости Рыкова о странной смерти хоккеиста Сухова, жены и сына художника Шлыкова, пожилой актрисы Альбины Федякиной. Противный миллиардер Фомин тоже получил в подарок стеклянный куб с водой. – У всех были аквариумы, в них ползали маленькие черепахи, а их владельцы скончались.
– Кто умер? – не поняла тетя Клара.
Я быстро прикусила язык. Ну, Лампа, ты даешь! Сейчас вдова генерала забросает меня множеством вопросов.
– Мама опять рассказывает о чудо-медузе? – раздался вдруг рядом веселый мужской голос.
Я повернула голову и не удержала возгласа:
– Кролик Роджер!
– Мы знакомы? – удивился мужчина.
– Нет, – пробормотала я, ругая себя за неуместное восклицание.
– Тогда как вы догадались, кто перед вами? – удивился вновь прибывший.
Я начала глупо улыбаться. Похоже, он никогда не видел свое изображение в зеркале, иначе б не задал этого вопроса. У сына Клары раскосые глаза, слегка приплюснутый нос, два крупных верхних передних зуба, а еще у него длинные острые уши и задорно-хулиганистая улыбка героя мультика.
– Дорогой, я сто раз сказала Лампе, что сейчас приедет Кролик Роджер и вмиг починит ее машину, – ответила Клара.
– Вмиг не получится, я не стану обещать несбыточное, – деловито уточнил сын хозяйки. – Но через два дня я верну машину в полном порядке. Я уже осмотрел пострадавшую, выглядит она не особенно хорошо, но жить будет.
– Спасибо! – обрадовалась я. – Только мне как-то неудобно обременять вас. Я не привыкла эксплуатировать людей.
Вельяминов скосил глаза на мать и стал еще больше похож на зайца.
– Давайте посмотрим в корень вопроса. Это вы просили отрихтовать своего коня? Нет, Клара. Значит, эксплуататор в данном случае не вы, Лампа, а моя мама.
– Откуда вы знаете, как меня зовут? – удивилась я.
– У вас на шее висит бейджик с фотографией и именем, – сказал Роджер.
Голос его был настолько уверенным, что я провела рукой по груди и пробормотала:
– Ничего нет у меня на шее.
– Опять ты за свое, – укорила сына Клара. – Доктор наук, профессор, без пяти минут академик, а постоянно над людьми подтруниваешь. Лампа, я совершенно уверена, что ваше имя назвал Роджеру Бурундучок.
В моем кармане запищал мобильный.
– Простите, – пробормотала я, – мне нужно ответить, это с работы. Алло…
– Ты где? – спросил Вадим.
– Извини, я попала в аварию.
– Жива? – поинтересовался Зуев.
Хороший вопрос! Навряд ли труп отреагировал бы на вызов.
– Сама даже не поцарапана, – отрапортовала я, – чего нельзя сказать о моей машине.
– Что случилось? – спросил Вадик. – Тебе нужна помощь?
– На меня наехал танк, – выпалила я.
– БМП три эм, – тут же поправила тетя Клара.
– Кто? – воскликнул Зуев.
