Надежда задумалась было, что означает такой факт: только что эти двое буквально готовы были друг друга съесть, но тут же опомнилась. Опять ее занесло! В прошлый раз нафантазировала про Виктора с Алисой невесть что – как они подходят друг другу, а что вышло?
– Приехали, – сказала Анфиса, – вон туда, к третьему подъезду.
Квартирка была маленькая, скромно обставленная и не то чтобы грязная, а какая-то унылая и безликая. Не висели на стенках забавные фотографии, не валялась посреди прихожей брошенная второпях пушистая тапочка с розовым помпоном, не сверкали глянцем дамские журналы, не доносилась музыка из приемника, даже вода не капала из плохо закрученного крана.
В маленькой прихожей было тесно, Виктор открыл дверь первой комнаты.
– Не входите туда! – сказала Анфиса. – Это папина комната.
– Ты бы, Витя, почистился, что ли, – встряла Надежда, – где же ты в пыли валялся?
– В мебельном фургоне, – усмехнулся Виктор и скрылся в ванной.
Надежда протащила сумки с провизией в кухню, неодобрительно покосилась на выцветший клетчатый передник, висевший на простом гвозде, и не стала его надевать. Поморщилась она также при виде вылинявшего кухонного полотенца и обгоревших прихваток. Вообще, кухня давно нуждалась в ремонте, хотя явной грязи придирчивый взгляд гостьи не обнаружил.
Надежда не просто пялилась на чужую кухню, стоя посредине. Между делом она разобрала сумки, поставила на огонь сковородку, ловко разбила яйца и взболтала их в мисочке.
– Кастрюлю для сосисок давай! – распоряжалась она, и Анфиса невольно включилась в темп.
Хоп! – один омлет готов, и Надежда тут же положила на сковородку следующую порцию.
– Как у вас ловко все получается, – не выдержала Анфиса, – а я вечно посуду бью…
– Никакой тут сложности нет! – тут же принялась объяснять Надежда Николаевна. – Просто нужно кухню в порядке содержать, чтобы все всегда под рукой было.
– Да я вообще готовить не люблю…
– Думаешь, я люблю? – разоткровенничалась Надежда. – Да только куда денешься, если мужчина еды требует? Да и сама я не святым духом сыта… А готовить тебе не хочется, потому что кухня унылая, нужно бы тут все поменять.
– Зачем менять? Это папа ремонт делал… – насупилась Анфиса.
– Слушай, давай начистоту! – рассердилась Надежда. – Папы давно нет, больше года, так? А ты устроила в квартире мавзолей! В комнату не войди, кухню не тронь!
– Что тут плохого, если я помнить хочу?
– Да то плохо, что живой-то человек в мавзолее жить не может! Этак свихнуться можно!
– Уже, – усмехнулась Анфиса. – Стас к психиатру водил.
– И что? – с любопытством спросила Надежда.
– Выписал таблетки какие-то…
– Понятно, отчего ты такая заторможенная… Выброси эти таблетки в мусоропровод! – приказала Надежда. – А лучше займись делом. В квартире ремонт сделай, тряпки свои перетряси, купи что-нибудь новое, поярче и повеселее, а самое главное – немедленно в парикмахерскую! Самое верное лечение от депрессии, я тебе точно говорю!
– Да что вы мне такое предлагаете? – Анфиса даже покраснела от гнева. – Ведь только сегодня ночью… Я одна осталась, родную сестру потеряла!
– Ты ее уже давно потеряла, – безжалостно сказала Надежда, – сколько вам было-то, лет по десять? Так что пора бы уж научиться жить одной. Нравится себя жалеть? Ну, так и сиди одна в этом склепе, а жизнь мимо пройдет!
– Что это вы так расшумелись? – сказал, входя в кухню, умытый и причесанный Виктор.
Волосы лежали красивой волной, глаза блестели, даже румянец появился, наверное, от холодной воды. Снова перед Надеждой стоял интересный моложавый мужчина.
Надежда промолчала, затем ловко сложила три готовых омлета фунтиками, присыпала сверху тертым сыром и накрыла сковородку крышкой.
– Через две минуты выключишь! – строго бросила она Анфисе и удалилась в ванную.
А вернувшись, увидела через дверь, как эти двое накрывают на стол. Анфиса доставала из буфета тарелки и по одной передавала их Виктору, опустив глаза. Он же, напротив, жадно заглядывал ей в лицо, как будто хотел разглядеть в нем что-то важное, и тарелки брал так, чтобы ненароком коснуться ее руки. При этом в движениях Виктора и Анфисы была какая-то удивительная слаженность, как будто они составляли одно целое. Так бывает в балете и в парном катании на льду, когда давно выступающие вместе партнеры чувствуют друг друга на каком-то подсознательном уровне, и один безошибочно подхватывает движение другого, как будто двое людей превращаются в единый организм.
«Может, мне сейчас откланяться? – думала Надежда. – Пускай они тут сами разбираются… С другой стороны, они так и будут играть в гляделки, а дело не сдвинется с места… Ладно, до полседьмого время еще есть, попробую помочь…»
После душа и обретения драгоценной сумки Надежда Николаевна стала самой собой – активной и любопытной дамой средних лет, которая ни за что не пропустит ни одной криминальной загадки. Надежда очень хорошо умела убеждать, особенно саму себя, когда ей хотелось с головой окунуться в очередное расследование.
Хорошо хоть, что Анфиса успела вовремя выключить омлеты, не совсем голову потеряла. Надежда выложила фунтики на тарелки, присыпала зеленью и добавила к ним сосиски. Не нашла корзиночки для хлеба, пришлось положить нарезку на деревянную доску, накрытую простой бумажной салфеткой.
«Молодая женщина – и хлебницы приличной в доме нету! – высказала она Анфисе неодобрительным взглядом. – Солонка какая-то допотопная, столовые приборы давно почистить пора, стаканы для воды едва ли не граненые, прошлый век!»
«А вы мне не свекровь, чтобы замечания делать!» – ответила Анфиса также взглядом.
Ого, как девочка-то осмелела! Надежда так удивилась, что едва не налила сок мимо стакана.
За чаем эти двое переглядывались через стол, Виктор машинально съел целый пакет печенья.
– Вот что, мои дорогие, – решительно сказала Надежда Николаевна, отодвинув чашку, – вам спешить некуда, хотя насчет тебя, Виктор, я не уверена. Тебя все ищут – и полиция, и знакомые твои подозрительные. Это Анфиса у нас женщина законопослушная, ни в каком криминале не замешана…
– Ты теперь тоже, – вставил Виктор, и Надежда тотчас поняла его намек – дескать, ты свое дело сделала, можешь теперь спокойно топать домой, коту мышей вручать.
Надежда сложила руки на груди и уставилась в глаза этому неблагодарному типу. Под ее взглядом Виктор, надо полагать, вспомнил, как она с риском для репутации прятала его под полкой в поезде, потом очень своевременно уговорила бежать из бандитского притона, после чего проникла в его офис, обманула полицию и принесла ему деньги и конверт с фотографиями. Виктор смутился и отвел глаза, а Надежда тотчас уставилась на Анфису. Та продержалась подольше – определенно, в девушке проснулся характер! Однако и ей было что вспомнить: как Надежда спасла ее от бандитов.
– Хм… – под давлением обстоятельств Виктор очухался, – надо бы наведаться в то агентство «Вещдок»…
Он вытащил конверт, и Анфиса жадно схватила фотографии.
– Не имеешь представления, кто этот мужчина? – осторожно спросила Надежда.
Анфиса грустно помотала головой, Виктор потер лоб и тоже признался, что не узнает это лицо.
– Нужно выяснить все на месте, вот адрес, на конверте, – решительно сказала Надежда, – только… тебе, Виктор, вряд ли что-нибудь скажут, кто ты им?
– Пойду я! – поняла ее мысль Анфиса.
– Ни в коем случае! – Виктор вскочил, с грохотом опрокинув стул. – Это может быть опасно!
– Ничего это не опасно! – вступила Надежда. – Если эти снимки подбросили для полиции, чтобы пустить ее по ложному следу, стало быть, агентство ни при чем. Не знают они всей подоплеки дела. Им заказали – они сделали. А кто да что – они понятия не имеют! И теперь Анфиса идет под видом сестры и требует назвать имя заказчика. Только… там ведь надо скандалить… ты не сможешь.
– Я не смогу? – Анфиса тоже вскочила, глаза ее засверкали. – Еще как смогу!
– Вот это другой разговор! – оживилась Надежда. – Значит, сейчас быстренько перетрясем твои шмотки – в этой серой курточке с тобой в агентстве и разговаривать не станут, потом макияж поярче… В общем, Витя, ты пока посуду помой и со стола прибери!
Виктор открыл было рот, чтобы высказать все, что он думает, но кухня уже была пуста.
– Ну что же это такое! – сердилась Надежда. – Ну ни одной приличной вещи!
– Да ладно вам, – отбивалась Анфиса, – вот этот плащ вполне сойдет, раздеваться я там не собираюсь!
– Да в таком плаще только коров пасти! – вскипела Надежда. – В отдаленных районах Сибири и Дальнего Востока.
– Почему именно там? – оторопела Анфиса.
– Потому что там с электричеством перебои, в темноте никто не увидит!
– Ладно, тогда вот этот костюм, брючный…
– Ну если брючный… – вздохнула Надежда, – и волосы, ну что такое с волосами? Вот у сестры твоей была стрижка – супер!
