– Я с тобой! – вскрикнула Лола, бросаясь к платяному шкафу. – Только переоденусь…
– Да не стоит тебе ехать! – отмахнулся Маркиз. – Я вполне справлюсь один, мне только и нужно проследить, куда этот толстяк направится!
– Нет, я должна поехать с тобой! – решительно заявила Лола. – Иначе я буду очень волноваться! В конце концов, не ты ли говорил, что именно я заварила эту кашу…
Как всегда, Лола смогла настоять на своем, и прошло еще очень много времени, прежде чем она подобрала себе костюм, подходящий для ночной операции. В результате они приехали к дому подозрительного толстяка только в двенадцатом часу.
«Ниссана» на месте не оказалось.
Леня включил поисковую систему, которая должна была показать местоположение маячка, закрепленного на машине толстяка, но система неожиданно отказала и показывала все время разные направления.
– Ну вот, – Леня тяжело вздохнул. – Мы его упустили… пока препирались, пока ты подбирала костюм…
– Ну вот, конечно, как всегда, я виновата! – обиженно протянула Лола, и Маркиз увидел слезу на ее щеке.
– Прекрати актерствовать! – проговорил Маркиз и включил подслушивающую систему. Но приемник был рассчитан только на небольшое расстояние и сейчас молчал – видимо, толстяк находился сейчас довольно далеко.
– Черт, где же он теперь может быть? – вслух раздумывал Маркиз. – Ведь встречу со своим человеком он назначил на двенадцать, а сейчас только четверть двенадцатого…
– У тебя записан его разговор? – робко подала голос Лола. – Он не говорил, где собирается встретиться?
– Да не говорил, – отмахнулся Леня, – назвал только время… место у них, наверное, постоянное.
Тем не менее он на всякий случай еще раз прокрутил запись телефонного разговора.
«Операция сегодня ночью, – донесся из динамика голос толстяка, – встречаемся в двенадцать, где обычно… ну да, перед боем… берешь то же, что всегда. Обычный комплект. Рыжего позовешь сам, мне недосуг!»
Дальше раздавалось только шуршание магнитофонной пленки.
– Слышала, – недовольно проговорил Леня, – он сказал – встречаемся где обычно… а откуда мы знаем, где они обычно встречаются?
– Подожди-ка, – прервала его Лола, – прокрути-ка это место еще раз…
Леня недоуменно посмотрел на нее, но спорить не стал.
«…встречаемся в двенадцать, где обычно… ну да, перед боем…» – еще раз произнес голос.
– Что значит – перед боем? – проговорила Лола.
– Ну, в смысле – перед операцией, перед делом, – предположил Леня, – не понимаю, к чему ты клонишь?
– Нет, он говорил не таким тоном! – воскликнула Лола. – Перед боем… что-то мне это сочетание напоминает! Ну-ка, проедем еще раз по тому маршруту, по которому мы приехали сюда!
– Ладно, – Леня пожал плечами, – все равно других идей у меня нет, хотя совершенно не понимаю, что тебе пришло в голову…
Он поехал обратно по тому же маршруту, по которому ехал полчаса назад.
Они проехали около километра по пустым в этот час улицам, как вдруг Лола схватила Маркиза за плечо и заорала:
– Вот! Вот оно!
– Ты так когда-нибудь аварию устроишь, – поморщился Леня, – я еле руль удержал!
Он посмотрел в том направлении, куда уставилась Лола.
На противоположной стороне улицы виднелась огромная витрина, декорированная маскировочными сетями и пулеметными лентами. Посреди витрины красовался миномет с нахлобученной на него солдатской каской.
Над дверью сбоку от этой витрины виднелась ржавая металлическая табличка, изрешеченная следами от пуль, на которой можно было с некоторым усилием прочитать:
«Кафе «Перед боем».
– Вот оно – перед боем! – торжествующе проговорила Лола, – именно здесь они и встречаются!
– Очень может быть! – неохотно согласился Маркиз.
– Не «может быть», а точно! – отрезала Лола. – Он это сказал таким тоном, что было ясно – это название какого-то заведения!
– Ну ладно, я не спорю, – Леня остановил машину, – ты же знаешь, дорогая, как я в тебя верю… тем более что и его «Ниссан» тут стоит…
Лола без лишних слов заехала своему компаньону сумочкой по шее.
– Ты посиди здесь, – Леня потер шею и открыл дверцу машины, – а я пойду на разведку.
– Ну уж нет! – Лола тоже выбралась наружу. – Предоставить тебе все самое интересное? Никогда в жизни!
– Но ты представляешь, какая публика тусуется ночью в этом заведении? Приличной девушке вроде тебя здесь не место!
– Надо же, какая трогательная забота! – Лола подняла глаза к небу. – Вот в Нахаловке, в бараке с бандитами, приличной девушке действительно не место, и на разбитой дороге, в рваных калошах – тоже, а в этой дешевой забегаловке… да я здешним завсегдатаям сто очков вперед дам!
Леня понял: его партнерша закусила удила и спорить с ней сейчас бесполезно. Он махнул на нее рукой и толкнул дверь заведения.
– Нет, ну какая забота! – вполголоса продолжала бубнить Лола, входя следом за ним в полутемное помещение. – Теперь ты почему-то вспомнил, что я – приличная девушка, а когда ты заставил меня устроиться горничной в дом к новым русским, где меня постоянно унижали, и чуть не силой уложил в постель к банкиру – ты об этом почему-то не вспоминал?
– Ну, положим, с банкиром ты закрутила роман по собственной инициативе, – проворчал Маркиз, пробираясь среди столиков в поисках свободного места, подходящего для наблюдения.
– Это неважно! – отбила Лола его удар. – А когда ты заставил меня пойти временной прислугой в дом немецкого миллионера, и меня там чуть не изнасиловал жирный охранник? А когда я по твоему приказу бросилась под колеса машины?
– Тихо! – зашипел на нее Леня. – Вон наш толстяк!
Действительно, их старый знакомый в гордом одиночестве сидел за столиком, заставленным тарелками со всевозможной едой, и методично уничтожал их содержимое. На этот раз на нем были не мешковатый офисный костюм, а черные джинсы, ботинки на толстой подошве и свободная куртка, до некоторой степени скрывающая живот.
Леня сел за свободный столик в углу, Лола устроилась напротив него. Из этого угла очень удобно было наблюдать за толстяком, оставаясь незамеченными в полутьме кафе. Впрочем, толстяк так был увлечен процессом поглощения пищи, что не обращал внимания на происходящее вокруг.
Леня внимательно огляделся.
Кафе в полном соответствии с названием было оформлено в милитаристском стиле: по стенам, затянутым маскировочными сетями, висели автоматы и винтовки (Маркиз надеялся, что это муляжи, а не настоящее боевое оружие), на стойке бара красовался направленный в зал тяжелый пулемет. Официантки расхаживали между столиками в камуфляже и высоких шнурованных ботинках на толстой рубчатой подошве, с гранатами, прикрепленными к широким кожаным ремням. Рослый широкоплечий бармен с обнаженными до самых плеч и сплошь покрытыми татуировкой мощными руками был увешан оружием, как Терминатор, и посматривал на клиентов с самым зверским видом.
К столику подошла одна из воинственных официанток и хриплым голосом поинтересовалась:
– Что будем пить?
– А что есть? – ответил Маркиз вопросом на вопрос.
– «Фугас», «Горячая разрывная», «Контрольный выстрел», «Осколочная», «Короткая очередь», «Море крови»… – хриплым прокуренным голосом бодро затарахтела девица.
– А чего-нибудь более мирного у вас нет? – осведомился Леня. – Хотелось бы, знаете, дожить до утра!
– У нас ведь кафе «Перед боем»… ну, сами выбирайте, – презрительно проговорила официантка, бросив на стол обгорелый и простреленный в нескольких местах лист меню.
– Спасибо, вы очень любезны, – Маркиз взял меню за край и закрылся им. Через «пулевое отверстие» было очень удобно наблюдать за столиком толстяка.
– Позовете меня, когда выберете! – высокомерно произнесла девица и направилась к другим клиентам.
Леня покосился на часы.
Стрелка приближалась к двенадцати.
Толстяк уже успел расправиться со своим поздним ужином и теперь беспокойно оглядывался на дверь.
Посетителей в зале было довольно много, большую часть составляли крепкие ребята в пятнистых комбинезонах или куртках с подозрительно оттопыривающимися карманами – видимо, охранники, или слегка криминальные личности, или просто задержавшиеся в развитии субъекты, обожающие поиграть в войну. В основном они пили пиво или яркие коктейли удивительно ядовитых цветов – те самые «Контрольные выстрелы» и «Горячие разрывные», которые предлагала Маркизу официантка.
Дверь заведения в очередной раз распахнулась, и на пороге появились два весьма колоритных персонажа. Один из них был ростом под два метра, очень худой и жилистый, с маленькой, обритой наголо головой и длинными руками. Второй, наоборот, – коренастый коротышка с густой шапкой курчавых волос, особенно карикатурно выглядевший на фоне своего долговязого приятеля.
При виде новых посетителей толстяк оживился и как-то напрягся, как будто не знал, чего от них следует ждать.
