— Значит, Вы думаете, что все, родившиеся в Сан-Франциско двадцатого февраля, являются людьми из пробирки? — дунула на челку Спэрроу.
— Некоторые из них, — признала Чоу. — Некоторые нет. Увидим через год, кто останется в живых.
— Как насчет нас? — поинтересовался Портер. — Разве мы не должны умолкнуть навсегда?
Чоу покачала головой. — Уже нет. Монк невольно помог им слепить идеальное прикрытие. Все верят версии мадам Фрост, потому что она «имеет смысл». Никто не станет копать глубже. Очередная победа инопланетного теневого правительства.
— Фуух, — с притворным облегчением вздохнул Уайатт. — Приятно знать, что не придется постоянно оглядываться через плечо, ожидая увидеть инопланетянина.
Монк приказал им написать отчеты о случаях убийств и направился к Стоттлмайеру. Засунув голову в дверной проем, он спросил:
— Как у Вас дела, капитан?
— Не очень хорошо, Монк, — скривился Стоттлмайер. — Слышал, вчера вечером ты раскрыл четыре убийства.
— Просто повезло, — отмахнулся Монк. — Что насчет офицера Милнера?
— Сели, — развел руками капитан.
Монк присел на корточки. Стоттлмайер поднялся из-за стола и посмотрел на него сверху вниз.
— Что ты делаешь, Монк?
— Сел на корточки.
— Я имел в виду, что это мы сели, ну… на мель, — пояснил Стоттлмайер. — Это выражение, означающее ничего, ноль.
— А я думаю, это значит сидеть на пятках, — не согласился Монк. — Примерно так.
Вошел Дишер с папкой. — Что вы делаете?
— Капитан хочет, чтобы мы сидели на корточках, — повернулся Монк.
Рэнди присел рядом с ним. — Зачем? Он потерял одну из контактных линз?
— Вставайте, — стиснул зубы Стоттлмайер. — Оба.
Они встали.
— А у Вас пыльные кролики под столом, — с отвращением произнес Монк, — Вы знали?
— Нет, не знал, — закатил глаза Стоттлмайер, садясь в кресло.
— Если присесть на корточки, — Монк снова присел, — их видно.
— Тогда не приседай, — буркнул капитан.
— Но я же знаю, что они там! — не унимался Монк. — Теперь и Вы в курсе.
— Я смогу с этим жить, — отчеканил Стоттлмайер, выглянув в общий зал. — Вставай, Монк.
— Я собираюсь пойти за веником и совком, — пробормотал Монк и направился к выходу. — Потом меня поблагодарите.
— Нет, — твердо остановил его Стоттлмайер, — ты не можешь взять веник и подметать мой офис.
— Почему нет? — удивился Монк.
— Потому что ты сейчас капитан и пошлешь неправильный сигнал рядовому составу, — капитан указал на офицеров снаружи, изо всех сил делавших вид, что они не обращают внимания на происходящее в офисе.
— Что пыльные кролики — это плохо? — переспросил Монк.
— Что ты подвластен мне, — разозлился Стоттлмайер. — А мы равны по званию!
— Люди потеряют всякое уважение к Вашему статусу, — поддакнул Дишер.
— Вот именно, — согласился капитан. — Рэнди, принеси метлу и совок для мусора.
— Но сэр, — воспротивился Рэнди, — это пошлет людям неверный сигнал.
— Какой же?
Дишер понизил голос. — Что я подчиняюсь Вам.
— Ты же лейтенант, — кивнул Стоттлмайер.
— А пыльные кролики не могут подождать? — едва не взмолился Дишер.
— Они называются кроликами, — назидательно поднял руку Монк, — потому что быстро размножаются. Скоро целое полчище пыльных кроликов захватит здание. И тогда оно станет уродливым. Очень-очень уродливым. Ты не захочешь это увидеть, поверь мне.
Стоттлмайер вздохнул. — С этими комьями пыли под столом Монк не может думать, Рэнди. А мне нужно, чтобы он здраво мыслил.
— Да, сэр, — Рэнди бросил папку на стол и гневно вышел из офиса.
— Зачем Вам нужны мои здравые мысли? — спросил босс.
Я увидела, как Дишер подошел к детективу и давал ему указания — полагаю, просил сходить за веником и совком.
— Офицера Милнера застрелили. Я ходил к его жене, — вздыхал Стоттлмайер. — Они живут в крошечной квартирке в Сан-Матео. Она ездит на восьмилетнем «ниссане». Если у них и имеются деньги, они скрывают это очень хорошо. У моего сына в копилке больше, чем на их расчетном счету. Она понятия не имеет, как бы Милнер содержал семью без бесконечных сверхурочных.
А я наблюдала, как детектив, отправленный Дишером, подошел к другому офицеру и давал ему какие-то указания. Догадываюсь, что он ему говорил.
— У него были враги? — Монк наклонился, следя, чтобы кролики не размножались. — Может, это месть кого-то из арестованных им?
— Он был новичком, — Стоттлмайер взял лист бумаги и протянул Монку. — Вот список его задержаний. Всего один лист. Сам посмотри. Ничего, кроме рутинных нарушений ПДД, нескольких пьяных дебошей и употребления грошовой наркоты. За такое больше одной ночи за решеткой не держат. За такое не убивают…
Я наблюдала, как офицер, отправленный детективом, принес ему веник с совком, детектив, в свою очередь, передал их Дишеру, а тот пришел с ними в офис. Я так увлеклась наблюдением за этим круговоротом, что чуть не пропустила момент, когда Монк резко выпрямился. Озарение! Босс определенно что-то выяснил.
Стоттлмайер тоже заметил. — Что?
— Здесь говорится, восемь месяцев назад офицер Милнер задержал Бертрама Грубера за приобретение наркотиков в парке на Потреро-хилл.
— Ну и что? — не понял Стоттлмайер.
Монк поднял глаза от бумаги и увидел Дишера. — Они прямо у подножия стола.
Рэнди раздраженно сунул веник под стол.
— Аккуратней, — вскрикнул Монк, — одно неосторожное движение, они рассеются и все, игра окончена, дружище.
— Монк, — Стоттлмайер едва сдерживал гнев, — Пожалуйста, не могли бы мы сосредоточиться на том, что действительно важно?
— Не могу не согласиться, — Монк выхватил веник и совок из рук Дишера. — Отойди. Это очень деликатная процедура. Мне нужно пространство для маневра.
Монк присел, занес веник над комьями пыли под столом и начал осторожно двигать их, словно обращаясь с нитроглицерином. По лбу струился пот. Он пожевывал нижнюю губу. Действо продолжалось не менее пяти минут.
Стоттлмайер откинулся на спинку кресла и потирал виски.
Переместив пыльных кроликов на совок, босс очень медленно поднял его, стараясь не опрокинуть. Осторожно пробрался к мусорному ведру, занес совок над ним и вытряхнул пыль внутрь. Миссия выполнена.
Его тело осунулось, и он без сил упал на гостевой стул.
— Еле-еле пронесло, — выдохнул он.
Стоттлмайер крякнул. — Теперь мы можем вернуться к убийству офицера Милнера?
— Воды, — попросил у меня Монк.
Я полезла в свою большую сумку за бутылкой «Сьерра-Спрингс». С этой сумкой я ходила, когда Джули была младенцем, и приходилось таскать с собой подгузники, молоко и салфетки. Теперь я ношу в ней влажные салфетки, резиновые перчатки, мешочки с застежкой и бутылки «Сьерры-Спрингс» — единственной воды, которую пьет мой босс.
Я передала Монку бутылку, и он отпил большой глоток.
— Ну и что, если офицер Милнер задержал Бертрама Грубера восемь месяцев назад? — повторил Стоттлмайер.
— Грубер — свидетель, указавший Золотоворотского Душителя, — пояснил Монк.
— Также известного как Ножная Нечисть, — вставил Дишер.
— Спасибо! — рявкнул капитан.
— Грубер заявил, что ходил в общественный сад проверить клубнику в утро убийства, — продолжал Монк. — Он утверждает, что видел, как Чарли Геррин выходил из парка с обувью жертвы в руках. Грубер даже запомнил часть номерной пластины автомобиля Геррина.
— Еще одно твое везение. Бог охотнее помогает тем, кто делится с другими.
— Грубер солгал, — рассуждал Монк. — Он не выращивает клубнику, ее еще рано сажать.
Опять клубника. Ну не дает она ему покоя!
— Значит, он соврал. Вероятно, Грубер находился в парке в поисках наркотиков, — предположил капитан. — Ты же не ждешь, что он расскажет об этом полиции? Важно то, что его информация оказалась полезной. Он поступил правильно и помог тебе поймать серийного убийцу.
— Он сжульничал, — не сдавался Монк.
— Что?
— Он сжульничал, — более решительно повторил Монк.
Стоттлмайер взглянул на меня. Я пожала плечами. Понятия не имею, что имеет в виду босс.
— Хорошо, он сжульничал, — примирился капитан. — Какое это имеет отношение к убийству офицера Милнера?
— Прямое, — заявил Монк. — Потому что Бертрам Грубер его и убил.
21. Мистер Монк завершает начатое
Заявление Монка ошеломило всех присутствующих.
Стоттлмайер потер усы и взглянул на Дишера, который уставился на меня, а я посмотрела на Стоттлмайера. Не уверена, что этот круговорот взглядов к чему-то привел, и не поняла сообщение, которое он передавал, но мы переглянулись еще раз на всякий случай.
— С чего ты взял, что Бертрам Грубер застрелил офицера Милнера? — спросил Стоттлмайер.
