– Так это вам в контору… – Конюх к чему-то прислушался и махнул рукой вдоль коридора. – Выйдете с того конца, там такой домик белый двухэтажный…
Леня поблагодарил и пошел в указанном направлении, оглядываясь по сторонам.
Над каждым стойлом была прикреплена карточка с именем лошади. Карточки были отпечатаны аккуратно и красиво, как бейджи участников какой-нибудь международной конференции. Леня читал имена на этих карточках – Валькирия, Космонавт, Шумахер, Стрекоза, Марлен Дитрих…
Пройдя метров тридцать, Леня оглянулся через плечо. Конюх скрылся в стойле, коридор снова опустел.
Маркиз замедлил шаги, внимательно приглядываясь к именам лошадей на стойлах.
Биссектриса, Мавр, Камергер, Спартанец, Красотка, Ласточка…
Не все стойла оказались заполнены, некоторые пустовали, соответственно над ними не было карточек с именами четвероногих постояльцев.
Справа по коридору начала приоткрываться выходящая на улицу дверь. И в этот самый момент Леня прочитал над следующим стойлом знакомое имя – Ясный. Дверца в это стойло была приоткрыта, за ней виднелись переступающий ногами гнедой конь и худощавый конюх, расчесывающий ему гриву.
Соседнее стойло было не занято, и Леня юркнул в него и затаился.
Рядом послышались приближающиеся шаги, и настороженный голос конюха произнес:
– А вы куда? Здесь посторонним нельзя находиться!
– А я Виктора Сергеевича ищу, хозяина Ясного! – отозвался приятный бархатистый баритон. – Кажется, он в это время сюда обычно приезжает?
– Виктор Сергеич в больнице! – Голос конюха немного смягчился. – Четыре дня уже как слег. Так что зря вы сюда ехали…
– В больнице? – озабоченно переспросил баритон. – А что с ним случилось?
– Да вроде сердце прихватило…
– А в какой он больнице, не знаете?
– Чего не знаю, того не знаю! Вы сходите в контору, может, там вам скажут…
Леня услышал в проходе между стойлами удаляющиеся шаги. Он выждал еще пару секунд и выглянул.
И успел рассмотреть спину высокого мужчины в черном кашемировом пальто, с чуть тронутыми сединой волосами. Мужчина прошел конюшню насквозь и вышел из нее через дверь в дальнем ее торце, граничащем с конторой. Леня крадучись последовал за незнакомцем, но, когда вышел из конюшни, того уже не было, видимо, он вошел в здание конторы.
Леня вошел туда же и оказался в просторном холле, по стенам которого были расставлены стеклянные горки с трофеями: кубками, вазами, серебряными статуэтками. Вероятно, это были призы, выигранные на различных соревнованиях лошадьми этой конюшни. Тут же, в холле, стояли удобные кожаные диваны и кресла для посетителей, перед ними – столики, заваленные глянцевыми журналами на темы конного спорта и коневодства.
В глубине помещения была стойка вроде гостиничной, около нее стоял мужчина в кашемировом пальто, разговаривая с миловидной дежурной.
– Да, я старинный друг Виктора Сергеевича, – говорил мужчина. – Приехал ненадолго из-за границы, хотел с ним встретиться и тут узнал эту неприятную новость! Все же, может быть, вы скажете мне, в какой больнице он находится?
Леня схватил со столика один из журналов, закрыл им лицо и подошел как можно ближе к стойке, чтобы не пропустить ни слова.
– Прямо даже не знаю… – тянула дежурная. – У нас не принято давать информацию о клиентах…
– Но я скоро уезжаю и очень хотел бы повидать своего друга… – настаивал мужчина. – Хочу убедиться, что с ним все в порядке… что ему не нужна помощь…
Леня немного опустил журнал и поверх него взглянул на незнакомца. Это был приятный, ухоженный мужчина лет сорока пяти, тщательно выбритый, аккуратно подстриженный, с волосами того цвета, который называют «перец с солью».
И еще Леня успел заметить, как этот мужчина неуловимым движением положил на край стойки шуршащую зеленую купюру, которая в ту же секунду исчезла, как будто ее сдуло ветерком.
И дежурная сразу же в корне изменила свое отношение к посетителю.
Она доверительно понизила голос и скороговоркой сообщила:
– Виктор Сергеевич очень привязан к своему коню… он беспокоится о его здоровье и на всякий случай оставил свои координаты.
Дежурная заговорила еще тише, так что Маркизу пришлось напрячь слух, чтобы расслышать ее слова:
– Он находится в кардиологическом отделении четвертой городской клинической больницы. Это на улице Гагарина, дом тридцать…
– Огромное вам спасибо! – Мужчина широко улыбнулся и устремился к выходу.
А дежурная повернулась к Маркизу и осведомилась:
– Чем я могу вам помочь?
В следующую секунду ее брови полезли вверх, и она проговорила:
– Вы интересуетесь кормами?
– Кормами?
– Ну да, этот журнал…
Только теперь Леня обратил внимание, какой журнал он держит в руках. На обложке его было крупно напечатано: «Здоровый корм. Все о сбалансированном питании для скаковых и спортивных лошадей».
– Ах, вы об этом! – Леня улыбнулся своей самой неотразимой улыбкой. – Дело в том, что я недавно приобрел лошадь, и теперь меня интересует все, что с этим связано. В первую очередь я хочу выбрать удобную и комфортабельную конюшню, где моей Пенелопе был бы обеспечен хороший уход.
– Насчет этого вы можете не сомневаться! – оживилась дежурная. – У нас прекрасные теплые стойла, опытные конюхи и берейторы, так что ваша лошадка будет довольна!
– Да, но мне не очень понравилось, что к вам сейчас трудно проехать. Все-таки удобный подъезд – это очень важно! Я хочу часто навещать мою дорогую Пенелопу…
– Не беспокойтесь, ремонт скоро должны закончить, и тогда дорога от города будет занимать всего несколько минут…
– Вы уверены? – в Ленином голосе все еще звучало недоверие. – Пожалуй, я объеду еще несколько конюшен…
– Это ваше право! – Дежурная, поскучнев, погрузилась в какие-то записи.
Через полтора часа Маркиз уже подъезжал к четвертой городской клинической больнице.
Возле приемного покоя стояла машина «Скорой помощи», из которой двое дюжих санитаров вытаскивали носилки с больным. Леня поставил свою машину неподалеку, под надписью «Стоянка только для персонала», и вошел в приемный покой.
Здесь сидели, ожидая госпитализации, в основном немолодые, плохо одетые люди. Даже запах в приемном покое стоял специфический – здесь пахло старостью, бедностью и болезнью. Медсестра в окошечке отчитывала хромую старуху за то, что та подала ей какие-то не те документы.
– Так ты, доченька, сама погляди, а то ведь я без очков не вижу… – оправдывалась старуха.
Леня с деловым видом прошел мимо и свернул в облицованный кафелем длинный коридор. Справа была полуоткрытая дверь. Маркиз заглянул в нее и увидел висящий на крючке белый халат. Он проскользнул внутрь, быстро надел халат, который пришелся ему впору. Рядом на стуле лежала белая крахмальная шапочка, которую Леня тут же натянул на голову.
Выскользнув в коридор, он с уверенным видом зашагал по нему, пока не оказался в просторном вестибюле.
Здесь было куда приличнее и чище, чем в приемном покое, ходячие больные разговаривали с родственниками, звонили по телефону, покупали какие-то мелочи в киоске. Тут же был указатель отделений, и Леня выяснил, что кардиология находится на четвертом этаже.
Он подошел к лифту и вошел в кабину одновременно с миленькой пухленькой сестричкой. Та кокетливо взглянула на симпатичного доктора, поправила волосы, спросила:
– Вам на какой этаж?
– На четвертый, в кардиологию.
– Ой, и мне в кардиологию! А я там вас раньше не видела. Вы к нам из другой больницы перевелись?
– Из другой, – машинально ответил Леня. – Из второй, на улице Второгодников…
– Из второй? – удивленно переспросила сестричка. – Я во второй больнице работала сразу после училища, вторая больница на проспекте Выздоравливающих…
– Это вторая городская больница, а я из второй кардиологической… а как вас зовут? – Леня поспешил переключить внимание девушки, пока она его не поймала еще на чем-нибудь.
– Света! – отозвалась та и улыбнулась, от чего на ее щеках появились симпатичные ямочки.
– А меня – Ле… Леопольд Иванович, – представился Маркиз. – Надеюсь, мы еще увидимся.
– Непременно! Ведь мы теперь работаем в одном отделении…
Кабина лифта остановилась, Леня со спутницей вышли на площадку. Перед ними была белая дверь с надписью «Кардиологическое отделение». Кроме этой надписи, на двери был вполне современный электронный замок, открывающийся карточкой-пропуском.
Леня замешкался, делая вид, что ищет в кармане свой пропуск. Света уже достала карточку, приложила ее к замку и открыла дверь, с улыбкой пропуская вперед Маркиза:
– Проходите, доктор!
Леня поблагодарил ее и вошел в широкий светлый коридор, освещенный двумя рядами ярких люминесцентных светильников.
Справа от входа стоял стол дежурной сестры. За ним сидела девушка с томным взглядом восточной красавицы. Она красила ногти, то и дело отстраняясь, чтобы полюбоваться своей работой.
