Так что вы уж постарайтесь.
Парни горячо обещали постараться, Влада с трудом сдержала улыбку. Ее главный инженер был не просто отличным специалистом, а настоящей находкой. Нет, не зря она перекупила его у конкурентов за двойные деньги. Павел Белов стоил каждого вложенного в него рубля. Он наконец заметил начальницу и движением руки отпустил бригаду.
– Идите работайте. Доброе утро, Владислава Игоревна. Хорошо, что вы так быстро.
– Давай показывай, что тут у тебя.
– Да вот. – Паша протянул ей небольшой цилиндр из бетона – тот самый керн, а следом за ним бумагу, на которой был изложен результат экспертизы. Влада быстро пробежалась по нему глазами. Ну да, как Паша и говорил: обычный бетон, без примеси баритовой смеси, плюс толщина двух образцов, взятых с разных краев подушки, разная, плюс слои сделаны с нарушением, без дополнительного армирования и усиления.
– И что предлагаешь делать?
– Да я вам свои варианты озвучил. Либо забываем об экспертизе, опираемся на официальный акт выполненных работ и исходим из того, что все тип-топ. Либо поднимаем хай.
– А ты какой вариант предпочитаешь?
Задавая этот вопрос, Влада точно знала ответ. Белов, понимающий, как много зависит от качества монтажа, ни за что не согласится начинать работу, зная о заведомом нарушении.
– Я за то, чтобы поднять хай, – невозмутимо подтвердил ее догадки главный инженер. – Конечно, есть шанс, что основание выдержит, техническое задание явно рассчитывалось с запасом. Но быть в этом уверенными мы не можем, и если что-то пойдет не так, то мы останемся крайними. Мы не сможем свалить косяки в работе оборудования на криво сделанный пол, потому что нам тогда будет не объяснить, почему мы знали и промолчали. В общем, я за правду.
– Не кипятись так, – примирительно сказала Влада и положила ладонь на Пашин сжатый кулак. – Я тоже за правду. Причем всегда, вне зависимости от конкретной ситуации. Поэтому умалчивать эту самую правду мы, разумеется, не станем. Можешь прикинуть, каким отставанием от графика нам это чревато? Ответ «две-три недели» меня не устраивает.
– А точнее я не скажу, Владислава Игоревна, – Белов развел руками. – Я ж по оборудованию, не по бетону.
– Ладно, с этим я сама разберусь. Скажи мне, Паша, ты Тихомирову про результаты экспертизы говорил? Он в курсе?
– Да я его сегодня еще и не видел. Да и вообще, не мой это уровень компетенций, Владислава Игоревна, я ему только в морду дать могу. Это завсегда пожалуйста. А переговоры вести – ваша зона ответственности.
– Да уж в морду-то сразу не надо, – вздохнула Влада. – Может, он и не виноват. Разберемся, Паша. Ты пока работай. Фу, жарко мне в шубе по больнице бегать. Тут у вас где-нибудь раздеться можно? Все равно я к тебе вернусь.
– Да, конечно, пойдемте, я вас провожу. Мы в одном из кабинетов бытовку организовали. Там все запирается, так что не пропадет ваша шуба, не бойтесь.
– Да я и не боюсь.
Сумку, впрочем, Влада оставлять в бытовке не стала, хотя Павел и предлагал. С сумкой она себя всегда чувствовала во всеоружии, мало ли что из лежащего в ней могло вдруг пригодиться, да и после посягательства на содержимое сумки в ресторане, а потом проникновения кого-то чужого в ее дом Влада чувствовала себя слегка не в своей тарелке.
Поднявшись в лифте на второй этаж, она первым делом отправилась на поиски Олега Тихомирова. Ей повезло, заместитель главного врача по хозяйственным вопросам оказался в своем кабинете. При виде Влады лицо его страдальчески перекосилось.
– Мне кажется или ты пришла не с оливковой ветвью? – уныло спросил он. – Как так получилось, звезда моя, что от тебя вдруг стали исходить одни неприятности?
– Не знаю, Олег, – серьезно сказала Влада. – Видимо, это началось в тот момент, когда ты стал не очень качественно исполнять свою работу. И это, отдай мне должное, я еще очень мягко выражаюсь.
Лицо Тихомирова стало еще мрачнее.
– Проклятый керн? – то ли спросил, то ли констатировал он. – Пришел-таки результат экспертизы?
– Да, Олег, и, судя по твоей реакции, ты знаешь, что там.
– Да знаю я, знаю, – Тихомиров повысил голос, но сразу осекся, чтобы его не было слышно в приемной, которую он делил вместе с руководителем контрактной службы. – Громова, все не так, как выглядит, я тебе клянусь.
– А как все выглядит? – невинно поинтересовалась Влада. – Усиленное основание выполнено с нарушениями, причем довольно серьезными. Акт выполненных работ подписан тобой. Если бы ты так не суетился перед экспертизой, да и сейчас тоже, я бы могла подумать, что подрядчик обвел тебя вокруг пальца, а ты просто подмахнул акт, не глядя и не проверяя. Но ты дергаешься, а потому совершенно очевидно, что ты все знал. Знал и подписал. Уж за пряники или по глупости, мне неведомо. Да и неинтересно. Мне интересно только одно – как будем выходить из ситуации, не срывая сроков моего контракта. И ты оцени, Олежек, что я к тебе первому пришла, а не к Радецкому.
– Я оценил, – буркнул тот. – Но, насколько я тебя знаю, шансов, что ты промолчишь и ничего ему не скажешь, немного.
– Ни одного, Олежек. Ни одного. Вопрос, собственно говоря, только в том, пойдем ли мы к Радецкому вместе или я это сделаю сама, а ты уже будешь разгребать последствия позже. Я, честно, хочу сделать, как тебе будет лучше, Олег, потому что мне тебя жалко.
– Жалко у пчелки в попке, – мрачно сообщил Тихомиров. – Надо сказать, что ты приперлась как нельзя вовремя. Потому что сегодня вторник.
– И что? – не поняла Влада.
– По вторникам в 10:30 у нас хозяйственная оперативка, на которой обсуждаются все вопросы, связанные с жизнеобеспечением больницы. По-любому я должен на нее прийти, а ждать, пока она закончится, ты же не согласишься?
– Не соглашусь, потому что у меня есть своя работа, – пожала плечами Влада. – Кроме того, нам надо прямо сейчас решать, что мы будем делать с некачественным основанием, потому что от этого зависит, будет ли контракт на монтаж гибридной операционной выполнен вовремя. То есть опять же моя работа. Так что я иду к Радецкому прямо сейчас. Олег, может, попросить, чтобы он принял нас
