– Здравствуй, Шура, – сказала Асташевская. – Кто это с тобой сейчас разговаривал? Колоритный такой типчик, ему бы человека-невидимку играть. Лица не видно совсем, так закрывается…
– А, эти… – Уборщица пожала плечами. – Черт их знает, что за люди. Искали Ольгу Стрелкову. Настоящие бандюганы!
– Да, в мое время театр был храмом искусства, а теперь всякую шантрапу пускают, – вздохнула старая актриса.
Уборщица принялась за заждавшийся ковер, Асташевская же пошла к кабинету главного, где должна была проходить читка новой пьесы. Ну, ей, конечно, роли в этом аквариуме не найдется, разве что черепахи Тортиллы… А что, Рина Зеленая играла в таком же возрасте… и отлично, между прочим, сыграла…
Проходя мимо узкого коридорчика, куда выходили двери гримуборных, она услышала разговор. Ага, Ольга Стрелкова. Ее голос не узнать невозможно. Нехороший голос, для актрисы неподходящий, слишком высокий и визгливый, модулировать не умеет. И вроде бы громкий, но не ноский, не доходящий до последних рядов зала. И как с таким голосом решилась в актрисы пойти? Это уж от природы такой тембр, занимайся не занимайся, ничего не получится. Хотя они сейчас не больно на занятия налегают.
Ольга Павловна осознала, что занимается злопыхательством и усмехнулась. Что ей еще остается? Но ведь и правда, девица эта, Стрелкова, неприятная особа. Внешне интересная, конечно, но таланта маловато. И не работает нисколько, считает, что главное – это режиссера к себе расположить. Ну, это-то у нее получается, все роли теперь ее. Примой стала после ухода той, другой Ольги… Как же ее фамилия… что-то птичье… Стрижова… Ласточкина… Ой, старость – не радость, памяти не стало совсем…
Вот та актриса ей, Ольге Павловне, нравилась. Талантливая девушка, а главное – работала всегда над ролью от души, полностью выкладывалась. Разговорились как-то за чаем в буфете, показала ей Ольга Павловна несколько приемов, наработок-то накопилось за все годы множество, да только передать некому, все теперь умные стали, сами с усами. Это, может, кино теперь другое, а театр-то как был, так и остался: актер – на сцене, зритель – в зале.
Эта Ольга с птичьей фамилией так встрепенулась, глаза заблестели, тут же показала, как бы она ту сцену сыграла сейчас… Хорошо так поговорили тогда. Потом Ольга Павловна пару спектаклей видела, где Ольга играла, прослезилась даже, когда увидела, что та ее старые приемы использует – стало быть, наука впрок пошла, не забудется ничего… Жаль, что милая девочка почему-то уволилась из театра. И пропала, исчезла с горизонта.
Голоса за дверью стали громче, и старая актриса невольно остановилась, прислушиваясь.
Незадолго до этого дверь в гримуборную Ольги Стрелковой приоткрылась.
– Ну, кто там еще? – грозно спросила Ольга, не оборачиваясь. – Стучаться надо!
Только-только ей удалось добиться своей собственной гримуборной в этом гадючнике, так теперь каждая козявка норовит ворваться без стука. Не иначе это Ксанка Кочеткова, проныра и сплетница.
– Ты что ли, Кочерыжка? – спросила Ольга, разглядывая в зеркале крошечный прыщик на носу.
Всем в театре было известно, что Ксанка терпеть не может, когда ее так называют, но Ольге нарочно хотелось ее позлить. Для читки пьесы не нужно было гримироваться, но Ольга удалилась в гримерку, чтобы не торчать перед дверью кабинета главного, как какая-нибудь «Кушать подано!».
Поскольку никто не отозвался, Ольга раздраженно оглянулась и увидела вместо проныры и сплетницы Кочетковой невысокого вертлявого брюнета.
– Вы кто? – спросила она не слишком любезно, но и не сердито. Человек незнакомый, хоть с виду и неприятный, но вдруг у него что-то важное и полезное для нее, Ольги? Свой шанс упускать никогда нельзя.
– Хм… – Брюнет покрутил головой. – Вы – Ольга Стрелкова, да?
– Ну да, а в чем дело?
Не отвечая, брюнет отступил от двери, и в нее вошел странный тип, похожий на вампира из фильма ужасов, – в темных очках, в шляпе с опущенными полями, да еще и воротник поднят, так что лица совсем не видно. Ну да, когда в театре репетировали «Дочь Дракулы», Олежка Медовуха в таком образе выступал. Очень был недоволен, что его неземной красоты не видно.
Странный человек подошел к Ольге и посмотрел ей в лицо. Потом отступил в сторону и посмотрел на нее сбоку. Затем обошел столик по широкой дуге и посмотрел на Ольгу с другой стороны.
– Не та, – сказал он брюнету, и в голосе его Ольга услышала сожаление. – Это не она.
– То есть как это – не та? – возмутилась Ольга. Она подумала, что тип в очках – кинорежиссер, кто еще может так пристально рассматривать актрису. – Вот она я, Ольга Стрелкова, а вы кого искали?
– А позвольте спросить, как ваше отчество? – задал вопрос странный тип.
– Алексеевна, – ответила Ольга внезапно помертвевшими, непослушными губами.
Ей стало очень неуютно от присутствия в гримерке этого человека. Она не видела его глаз, но взгляд даже через темные очки пронизывал так, что сердце замерло и руки похолодели.
– Кто вы такие? – спросила она, и голос предательски дрогнул. Ольга, что называется, пустила петуха.
– Так вот, не та, – сказал страшный тип. – Дело в том, Ольга Алексеевна, что я работаю в службе безопасности одного очень богатого и влиятельного человека. Имени его я назвать не могу, но поверьте, это очень серьезный человек. Два дня назад в одном ресторане произошел очень неприятный инцидент. Одна молодая женщина спровоцировала своего спутника на скандал. Он приревновал ее к мужчине, который сидел за соседним столиком, они заговорили на повышенных тонах, затем он ее ударил, она пролила вино на скатерть, опрокинула стул – в общем, получился скандал с шумом, визгом и битьем посуды. Мой работодатель был в этом ресторане, вино попало ему на костюм, девушка, правда, очень извинялась, бросилась оттирать… Короче, он сразу ушел, а тех двоих задержала охрана ресторана. И выяснилось, что мужчина девицу эту видит впервые, они только что познакомились, знает только, что зовут ее Ольга. А она назвалась Ольгой Стрелковой, сказала, что актриса, работает в театре «Под мостом». Мужчина оплатил убытки, дал хорошие чаевые, их отпустили. Однако, вернувшись домой, мой работодатель заметил, что у него пропали кое-какие бумаги, что были в кармане. И подозрения падают на эту молодую женщину – только она одна подходила к нему слишком близко.
«А вы куда смотрели? – злорадно подумала Ольга Павловна Асташевская. – Тоже мне, служба безопасности…»
Она прекрасно слышала весь разговор – дверь тонкая, а слух, слава богу, пока у нее отменный. Никто ей не мешал – с репетиции все сразу пошли к кабинету главного на читку новой пьесы.
У толстого Тоши сегодня выдался на редкость неудачный день. Руки, прищемленные ящиком, болели, бок он отбил, падая на пол в холле театра, да еще вредная уборщица пнула его в зад ногой. После всего пережитого Тоше срочно понадобилось в туалет, а попробуй найди его в этом лабиринте!
Так что никто не мешал Ольге Павловне подслушивать у двери.
– Но это не я… – испуганно бормотала Ольга Стрелкова. – Я понятия не имею, кто мог назваться моим именем…
– А если подумать? – проскрипел страшный тип. – Если очень хорошо подумать? Такая, знаете, с хорошей фигурой, очень стройная, артистичная, голос приятный… Ольга Николаевна…
– Николаевна? – встрепенулась Ольга. – Я ее знаю, она и правда работала в нашем театре некоторое время. Но ее уволили за профнепригодность, она была совершенно непрофессиональна. Простые вещи сыграть не могла!
– Имя! – проскрипел шеф. – Имя и адрес!
– Чижова, Ольга Чижова! – заторопилась Ольга. – Адреса я не знаю, вот, кажется, где-то был ее мобильный… если я не стерла из памяти.
Брюнет выхватил у нее из рук мобильный телефон и нашел список контактов.
– На «Ч» нету, – сообщил он, – и на «О» тоже…
– Смотрите на «К», – сказала Ольга. – Кикимора.
– Кочерыжка, Каракатица… ага, вот Кикимора…
– Ну что ж, Ольга… Алексеевна, – проскрипел шеф, – я вас попрошу никому не рассказывать о нашем разговоре. Я очень на это надеюсь. Это в ваших же интересах.
– Я… да-да, конечно, – забормотала Ольга ему в спину.
Асташевская, вспомнив, как когда-то давно играла в детском театре Золушку, скакнула за угол так быстро, как будто карета уже превратилась в тыкву и мыши разбежались в разные стороны. Мышей Золушка не боится, объяснял тогда режиссер, она боится, что принц увидит ее такой замарашкой, а это, согласитесь, гораздо серьезнее.
Когда в коридоре затихли шаги тех двоих, старая актриса без стука распахнула дверь в гримерку.
– Ты что это устроила? – закричала она. – Ты зачем навела этих бандитов на неповинного человека?
– А вам какое дело? – огрызнулась Стрелкова. После ухода страшного типа в темных очках она быстро пришла в себя. – Что вы шляетесь по театру и подслушиваете у дверей? Больше заняться нечем?
