– Потрясающе! – не выдержал Кирилл. – Она так говорит о том, что быстро съездила и убила человека, словно вспоминает, как сбегала в магазин за покупками!
– Да что особенного-то? Надо мной нависла опасность. Люди, которые косвенно угрожали мне, угрожали и моей семье, а она мне слишком дорого досталась... Я могла убрать любого!
– Ты – убийца? – все еще не верил Петр, закрывавший уши дочери и выглядевший так, словно вот-вот потеряет сознание.
– В твоих глазах – убийство, а для меня это была борьба за жизнь. А в жизни есть место и смерти.
– Ты все это расскажешь в милиции и на суде, – остановила ее Василиса. – И я лично прослежу, чтобы тебе и месяца не скостили.
– Ученая дура! Ревнуешь? Твой муженек стал счастливым только со мной!
– Он выбрал неправильное уравнение. Его нельзя было решить, – ответила Василиса. – И конечно же я Петра не ревную. У меня трое мужей было, каждого не отследишь...
– Может, я и сгнию в тюрьме, но ты так вот клево жить не останешься! – заявила Раиса и внезапно кинулась по направлению к Васе с ножом.
Дашенька закричала. Петр вдруг убрал свои руки с ее ушей и закрыл глаза.
Кирилл мощным плечом закрыл свою даму, а полет Раи прервали наручники, захлопнувшиеся на ее тонких запястьях. Следователь Углов все это время не дремал, а сидел за соседним столиком, улавливая каждое слово и заодно записывая весь разговор на диктофон.
Извивающуюся, словно обезумевшую гадюку, Раису погрузили «люди в штатском».
Следователь Углов прямо-таки светился, как начищенный самовар. Еще бы! Четыре раскрытых убийства-висяка вполне могли реализоваться для него в звездочку на погонах.
Петр был безутешен.
– Оказывается, Рая специально привезла нас сюда – ей именно в этих краях надо было убрать стольких людей... А нам говорила, что будем жить здесь все лето, но только она будет уезжать в короткие командировки. И уезжала... А возвращалась с руками по локоть в крови... Ужас! Как же теперь жить? Мир рухнул!
Василиса успокаивала его как могла.
– Мир рухнул у людей, которых Рая лишила жизни. А у тебя-то что? Ты жил в пряничном домике. Не переел пончиков? Не много ли «сладкого» у тебя было? Сейчас будет «горько». Но этот период тоже когда-нибудь закончится, жизнь продолжится.
– Да? – внимал бывший муж каждому ее слову.
– А хочешь, я тебе врежу? – вдруг предложила Василиса.
– Зачем? – испугался Петр.
– А чтобы в чувство привести. У тебя на руках малолетняя дочь! А ты в обморок собрался падать? Мир у него рухнул из-за бабы... А кто о ребенке-то подумает позаботиться?
– Да, конечно! У меня есть Дашенька! Я подумаю и позабочусь о ней! – встрепенулся Петр.
– Вот и подумай! У тебя будет чем заняться по жизни много-много лет. Надо вырастить из нее совсем другого человека, отличного от матери. Она бы этого тоже хотела!
– Да, да. Спасибо, Вася... Конечно, я смогу! Я все сделаю! – воодушевился Петр.
Василиса поняла, что настроила бывшего мужа на нужный лад, и несколько успокоилась. Да уж, математик оказался совсем не готов к жизненным передрягам.
– Ты как? – полуобнял ее Кирилл.
– В порядке. Рада, что в моей шкуре не появилась очередная дырка.
– А уж как я рад! – искренне заметил он. – У меня вообще такое чувство, что все ужасы закончились. Когда-нибудь они должны же были закончиться?
– Я тебя поддержу в этом чувстве, – вздохнула Василиса. – Но настоящая героиня – Маша! Она узнала в Рае Наташу. Девушка кормила ее, когда та была пленницей, и узнала ее манеру есть.
– Но если бы ты не знала язык глухонемых, Маше долго бы пришлось искать того, кому бы она смогла поведать о своем открытии.
– Все совпало... Все сошлось, – кивнула Вася. – Но я хочу уехать отсюда.
– Я увезу тебя, куда скажешь! – тут же вызвался Кирилл.
– Только я невыездная, – хмуро напомнила она.
– Черт! Да ладно, и у нас по стране столько восхитительных мест, столько красоты... Хочешь, на Дальний Восток, на Байкал или в Карелию?
– Хочу! – горячо заверила Василиса. – Но только с тобой.
– Я всегда буду рядом! Я ждал этого!
– Не загордись.
– Ни за что! С тобой не расслабишься. «Бывших» ты уничтожила, можешь приняться за новых.
– Никаких новых не будет. Или ты один, или никто.
– Мне лестно это слышать, – улыбнулся Кирилл.
– Постой! Ты чего лжешь? Петю-то я не убила. Он жив и здоров.
– Но отняла у него рай, его «сладкую семью», что почти равносильно смерти.
– Рай-то у него был с гнильцой, такой неестественный и неправильный, – возразила Василиса. – А мы с тобой построим отношения на любви, доверии и уважении.
– Я нашел ее! – вдруг радостно воскликнул Кирилл.
– Кого?! – испугалась она.
– Идеальную женщину, – засмеялся мужчина и заключил ее в крепкие объятия, забыв о ранах своей избранницы.
Слово «больно» застряло у Василисы глубоко в горле. Она поплыла в своих мыслях куда-то далеко от его поцелуя. И слово «больно» постепенно преобразовалось в слово «горько».
К чему бы это?
