Кто стоит за школой, подопечные тетушка Боннор, разумеется, не знали. У каждого был свой наставник, который вел его не только на протяжении всего обучения, но и в дальнейшем. И каждый наставник держал связь с десятком учеников, разбросанных по всему миру. Система, разделенная на автономные участки, работала бесперебойно. Не исключено, что были и другие подобные школы.
У Феи и Стрекозы наставником был Охотник, выпускник этой же школы, старше их всего лишь на десять лет. Девочки первый раз столкнулись с мужчиной, на которого не действовали их чары. Охотник первый раз столкнулся с девочками, на которых не действовали его чары. С этой точки зрения они были равными противниками. И все-таки девочки оказались чуть сильнее. Чуть дальше, чем он, они могли просчитывать ходы, и шаг их, когда они обходили врага с тыла для внезапной атаки, был чуть тише. Конечно, они с ним спали. Все наставники в обязательном порядке совращали учеников, ведь секс был одним из инструментов влияния в этом мире. И этот инструмент ученики тоже должны были освоить в совершенстве.
За полгода до выпуска каждый из воспитанников получал экзаменационное задание. Вместе с наставником они выезжали за пределы школы и решали данную им задачу, как правило, вовсе не простую. Анне с Марией выпало уйти от погони. За ними была объявлена самая настоящая охота. В случае провала убийство им, конечно, не грозило, но...
Полторы недели сестры жили как в бреду. Они ежечасно меняли адреса, колесили по всей стране, но везде чувствовали за собой слежку. Им никак не удавалось от нее избавиться. И только к исходу второй недели они поняли, в чем секрет задания. Тогда они подпустили преследователя на предельно близкое расстояние, дали ему возможность рассмотреть себя со всех сторон. Делали это очень осторожно, чтобы он не понял их замысла. А потом убили его. По-настоящему. И это была твердая пятерка. Именно такого решения ждала экзаменационная комиссия.
По итогам последнего теста часть учеников была отбракована. Нет, все они оставались верными солдатами неизвестного полководца. Но им стало доставаться чуть меньше внимания со стороны преподавателей и тренеров, к ним стали проявлять чуть менее строгости. Анна с Марией поняли, что провалившихся ждет весьма скромная карьера. А вот им по замыслу было уготовано большое будущее. Но Фея и Стрекоза решили, что рано делать выводы. Труп неизвестного мужчины, который, конечно, не был ангелом и за которым наверняка водились грехи и посерьезнее, чем расправа над молоденькими агентами, неожиданно лег слишком тяжелым грузом даже на их души… Убивать девочкам не понравилось. Бывает так, одному нравится, другому нет. Если очень надо, то сделать это они сумеют, но внутри навсегда поселилось отвращение к самому акту насилия.
Охотник был все-таки человеком очень проницательным. Что-то такое про девочек он понял. Скорее, даже почувствовал. После решающего испытания их защитный слой стал чуть толще, его уже можно было при желании нащупать. И он решил не оставлять девочек без надзора еще какое-то время.
— Это был Фима? — тихо спросила я.
— Вы, Настя, просто удивительно догадливы, — усмехнулась Мария, — ну конечно!
— Но… я видела его там, в Калькутте… Его тошнило, он был так неуклюж…
— О-о-о, это старая и очень печальная история! Знаете, Настя, мы думаем, у того, кто там, на небе, отличное чувство юмора. Ну конечно! Фима работал в каком-то жутко секретном отделе жутко секретной организации. Он этим очень гордился, не утерпел — похвастался. Стрелял предателей. Ну иногда травил или вешал. А попутно выполнял кое-какую работенку для клиентов “Молнии”. Он давно с этой компанией дружит. У Фимы были очень большие планы на жизнь!
— Что же их нарушило?
— Он так и не раскололся, но думаем, что у него начался токсикоз.
— Что??
— Ну да, чему вы удивляетесь? Если съесть много апельсинов, может начаться диатез, а если много-много убивать, то случается аллергия на убийства. Вы видели, как его корежит? Это еще что, один раз он чуть не умер, когда смотрел “Терминатора”.
По словам Анны и Марии, с некоторых пор организм Фимы не принимал ни трупов, ни крови, даже киношных.
— Вот так, Настя, такая печальная биография у нашего Охотника, — улыбнулась мне Анна. — Одна ему дорога оставалась — в наставники. Но в теории он, конечно, был дока. Одних лишь способов удушения знал более ста.
Некстати вспомнился Гришка. Мой коллега вынужден был уйти из органов, как он сам говорил, по очень похожей причине. Если Ефима тошнило при виде крови и трупов, то Гришка покрывался пятнами и чесался при столкновении с некоторыми категориями особо непорядочных людей. Укрывателей налогов он еще терпел, а вот насильники, например, доводили его до отека Квинке. Долгое время я считала, что коллега придумал эту хохму во время очередного запоя. Но как-то к нам зашел клиент, с виду мужик как мужик, ничего примечательного. Ну, может, глазки слишком быстро бегали. Стоило Григорию поздороваться с ним за руку, и началось! Шея его побагровела, щеки пошли неровными красными пятнами, он долго вертелся на стуле, а потом не выдержал и, закатав рукава, стал ожесточенно чесать руки. Про того мужика выяснились потом кое-какие не слишком симпатичные подробности, а я стала беречь коллегу от общения с мерзавцами. После женитьбы Гришкин недуг практически сошел на нет, но иногда он все-таки почесывался, смотря новости первого канала.
За широкими окнами аэропорта с ревом поднимались с земли самолеты. Еще немного, и аэробус Скандинавских авиалиний, следующий рейсом Копенгаген—Москва, унесет меня прочь от страшных сказок. Я приеду домой, налью полную ванну воды и буду играть в русалку, лишь изредка всплывая на поверхность, а потом лягу спать, а потом посплю еще немного и еще чуть-чуть. А когда наконец проснусь, то выяснится, что у Лешки никогда не работала секретарь Леночка, а Анна и Мария — это просто красивые женские имена.
…Накануне выпускного вечера каждый ученик получал свое первое настоящее задание. Задание девочек заключалось в том, чтобы слегка пощипать кошелек отчима. “Надо делиться, — сказала им тетушка Боннор, — эти деньги пойдут на процветание школы”. И вручила схему их же родного дома, где крестиком был помечен тщательно замаскированный сейф. В сейфе, по словам школьной начальницы, хранилось семнадцать редких драгоценных камней. Их-то и надо было под шумок прибрать к рукам, заменив фальшивками.
Дальше все проще простого. Девочки должны были поехать в путешествие и в назначенные дни и часы передать настоящие камни доверенным людям. В Калькутте, Гонконге и Амстердаме. В Венеции их ждала короткая встреча со связником, а дальше — заслуженный отдых на честно заработанный гонорар. “А если провалитесь, мы уберем всех, — сказала добрая воспитательница, — и вас, и вашу мамочку, и отчима за компанию”. Потом она очень ласково погладила девочек по головкам и добавила: “И вашего папочку тоже”.
Метресса знала, чем можно взять шустрых, но все-таки не в меру романтичных малышек. Папочка был их идеей фикс долгие годы, и со временем мысль воссоединиться с родителем, найти его и припасть к широкой груди стала настоящей манией. В жизни даже очень сильного человека должна быть отдушина, для Анны и Марии таковой стал их беспутный папенька, которого близняшки любили без памяти, хотя никогда не видели. Может быть, потому, что он был предметом их постоянных разговоров, бередил их души нежными письмами, но так ни разу и не объявился, оставаясь Мистером Икс, тайной, загадкой. Может быть, потому, что им не хватало родительской любви. И теперь тетушка Боннор грозилась лишить их надежды на вожделенную встречу.
— Она никогда не бросала слов на ветер, уж вы поверьте! Как вы понимаете, в школу не брали случайных детей. У всех были мамочки и папочки высшей категории, будущие дойные коровы для “Молнии”, точнее, для приращения и без того немалого капитала ее настоящего владельца.
— Да…— вздохнула я. Мне показалось, что в зале стало меньше света. Мир вокруг меня неотвратимо погружался во мрак.
— Не вздыхайте так! Мы думали, это будет обычная кража! Кража в очень крупных размерах, но не убийство! Вы что, думаете, мы знали, что он погибнет? Да за кого вы нас принимаете? Ну конечно! Нет, нет, мы понятия ни о чем не имели. Бедный Фредди! Разве мы хотели его смерти?
— Нет?
— Конечно нет! Мы испугались. Если бы вы знали, как мы испугались! Ведь что получалось? Получалось, что есть человек, который не просто все-все знает про нашу семью, но еще и не гнушается никакими средствами. И этот человек, имеющий доступ в наш дом, знающий про сейф, находился постоянно рядом. Он-то и мог устроить взрыв.
— А кто имел доступ в ваш дом?
— Многие. Десятки человек. Для специалиста обнаружить захоронку — проще простого.
— Так еще проще самому украсть камни.
— Ну конечно! Неужели вы не понимаете, Настя? Им надо было связать нас! Получить над нами власть! Что камни? Так, сущие пустяки. Они — только повод.
