– Алиби! – выпалил Тарханов. – Алиби на тот день, когда убили мою жену!
– Интере-есно! – протянула Алина, подбоченившись. – Я же тебе сказала все, что думаю по этому поводу! Нет, нет и нет! В этом и заключалось твое «выгодное предложение»? Если это все, можешь проваливать, я тебя больше не задерживаю!
Она почувствовала закипающую злость: из-за этого придурка отложила ароматную ванну… надо же – алиби ему подавай!
– Подожди, – остановил ее Тарханов, – я еще не договорил. Ты мне ясно дала понять, что за просто так не предоставишь мне никакого алиби. А за деньги?
– За деньги? – Алина задумалась. Деньги есть деньги. Это всегда хорошо. Конечно, если об их отношениях узнает Лампасов – он может обидеться. А если он обидится, это может дорого обойтись Алине. А если не узнает? Вполне можно так все организовать, чтобы он ничего не узнал, а деньги – вот они, можно сказать, лежат перед ней на блюдечке с голубой каемочкой…
– И сколько ты готов заплатить? – осведомилась она, настороженно сверкнув глазами на отставного любовника.
– Пять тысяч, – проговорил тот.
– Что? – Алина деланно рассмеялась. – Это несерьезно! Ты хотел меня посмешить? Я не оценила твою шутку! У тебя какой-то грубый, примитивный юмор! Если ничего другого ты не хочешь сказать – я тебя не задерживаю!
– А сколько же ты хочешь? – процедил Тарханов, с ненавистью глядя на нее.
– Ну уж никак не меньше двадцати тысяч! – выпалила Алина, судорожно прикидывая, не продешевила ли она.
– Двадцать тысяч долларов – только за то, чтобы сказать правду? – возмутился Тарханов.
– Правда, дорогой мой, стоит очень дорого! – воскликнула Алина, сама поразившись такой красивой формулировке.
– Таких денег я тебе заплатить не могу… – Тарханов попятился к двери и протянул руку к пальто.
«Блефует, – подумала Алина, – никуда он не денется!»
– Самое большее, что я могу тебе предложить, – это десять тысяч! – проговорил Борис, замедлив движение.
– Десять? – переспросила Алина, закусив губу. Она прикидывала – последнее это слово или он только торгуется. – Ладно, пусть будет десять, только не долларов, а евро!
– Черт с тобой. – Тарханов вернулся. – Ты самая настоящая акула!
– Ты мне льстишь. – Алина улыбнулась. – Ну как – деньги ты небось уже приготовил?
– За кого ты меня принимаешь? – Глаза Тарханова округлились. – Чтобы я заплатил тебе вперед? Я знаю тебя, дорогая, не первый год!
– Да? – деланно расстроилась Алина. – А мне всегда казалось, что ты хорошо ко мне относился.
– Это было до прошлого нашего разговора, – усмехнулся Борис, – ты была тогда так откровенна, что у меня открылись глаза.
– Ты что – думаешь, я тебя обману?
– Не думаю, а уверен на все сто процентов! Обман у тебя в крови, вместо красных кровяных телец!
– Интересно! – Алина засверкала глазами. – Значит, ты мне не веришь, а я почему-то должна тебе верить? С какой это стати? Я должна абсолютно даром рисковать своей репутацией, своим будущим, своей судьбой… нет, так не пойдет! И вообще, имей в виду – я не собираюсь являться в суд в качестве свидетеля!
– И не надо, – успокоил ее Тарханов. – Пока никакого суда и нет. Ты собственноручно напишешь письменные показания, в которых укажешь, что в тот день я находился у тебя с половины одиннадцатого до половины двенадцатого, я передам твои показания следователю и сразу же после этого заплачу…
Алина задумалась: как бы перехитрить Тарханова и как бы он ее сам не обвел вокруг пальца…
В это время зазвонил телефон.
Номер на дисплее высветился совершенно незнакомый.
– Да? – проговорила Алина, поднеся телефон к уху.
– Это по поводу квартиры, – раздался в трубке незнакомый женский голос. – Мне дали в агентстве ваш номер. Могу я сейчас посмотреть вашу квартиру?
– Хорошо, приезжайте. – Алина решила, что разговор с Тархановым подходит к концу и он уйдет до появления незнакомки.
– Спасибо, – отозвалась та, и в трубке раздались звуки отбоя.
– Ну, мы договорились? – Борис внимательно смотрел на Алину.
– Только ты должен заплатить мне сразу же, как получишь мои показания… с какой стати я должна ждать, пока ты предъявишь их следователю?
– А с такой стати, дорогая моя, я должен быть уверен, что эти показания устроят следователя? Я не собираюсь платить такие большие деньги за филькину грамоту! Вот когда следователь официально подтвердит, что с меня сняты подозрения…
Алина собиралась возмущенно прервать Тарханова, но в это время раздался сигнал домофона.
– Кого это черт принес? – прошипела она, протягивая руку к трубке.
– Это по поводу квартиры, я вам звонила… – донесся из трубки женский голос.
– Как вы быстро добрались… – Алина с трудом скрыла раздражение.
– Я была поблизости от вашего дома…
– Ну ладно, поднимайтесь! – Нажав на кнопку, Алина повернулась к Тарханову: – Нет, дорогой, так дело не пойдет! К сожалению, мы не сможем закончить разговор, потому что он не для посторонних ушей…
– Ты что – собираешься менять квартиру? – осведомился Борис, который расслышал обмен репликами.
– Тебя это в любом случае не касается!
В дверь позвонили, и Алина щелкнула замком, впуская в квартиру приятную женщину средних лет.
Войдя в квартиру Алины Огурцовой, Надежда Николаевна застыла на пороге, как ищейка, почувствовавшая свежий след.
Первое, что она увидела, было мужское пальто на вешалке. Дорогое, приличное кашемировое пальто. Именно такое описывали те, кто видел загадочного посетителя Варвары Степановны.
Отвернувшись от пальто, Надежда увидела в глубине коридора представительного мужчину. На вид ему было лет тридцать пять… Свидетели говорили, что тому, предполагаемому убийце, было лет тридцать, но они могли немного ошибиться, да и вообще – где тридцать, там и тридцать пять, разница не так уж и велика…
Незнакомец стоял вполоборота, и Надежде не была видна его левая щека, та, на которой у убийцы шрам.
Алина Огурцова громко кашлянула.
Действительно, Надежда довольно странно вела себя в чужой квартире: пялилась по сторонам, молчала…
– Извините, – произнесла она виновато, – запыхалась, пока по лестнице поднималась… меня зовут Надежда Николаевна, а вы, как я понимаю, Алина…
– Да, – довольно невежливо отозвалась хозяйка квартиры и даже не подумала представить мужчину, на что Надежда сильно рассчитывала.
– Ну, тогда покажите мне квартиру… – Надежда сняла куртку и повесила ее рядом с подозрительным пальто.
– Пожалуйста. – Алина ногой пододвинула Надежде гостевые тапочки и развернулась. – Прихожую вы видите… вот здесь – встроенный шкаф, здесь – гардеробная…
– О, гардеробная! – с уважением проговорила Надежда Николаевна. Она прошла рядом с молчаливым мужчиной, который вежливо посторонился, пропуская ее, однако ей так и не удалось разглядеть его левую щеку.
– Вот кухня… вот ванная комната… – Алина распахнула дверь ванной и с грустью взглянула на остывающую розовую воду.
Надежда зашла внутрь и внимательно огляделась. На полке зеркального шкафчика в ряд выстроились разноцветные флакончики и баночки с кремами и косметическими средствами. Однако никаких специфически мужских принадлежностей вроде крема для бритья или бритвенного станка не наблюдалось.
Значит, этот подозрительный мужчина здесь не живет. Только время от времени наведывается.
«Судя по всему, живут они не вместе, – подумала она. – Значит, вряд ли этот мужчина ходил в агентство. Но пальто! И возраст приблизительно подходит! И вообще, это последний вариант. Всех остальных Татьяниных клиентов мы уже перебрали!»
Надежда вышла из ванной и подозрительно уставилась на мужчину. Он явно нервничал и посматривал на часы, но опять стоял так, что рассмотреть левую щеку никак не удавалось.
– Алина, – подал наконец голос этот подозрительный гость, – мне вообще-то пора… Ты не закроешь за мной дверь?
– Ну, сейчас. – Алина раздраженно покосилась на Надежду Николаевну. – Сейчас женщина тоже пойдет, вы выйдете вместе…
«Выпроваживает, – сообразила Надежда. – Может быть, это и к лучшему… пойду вместе с ним, попробую разглядеть левую щеку. Не сможет же он постоянно поворачиваться ко мне правой стороной… можно попробовать напроситься к нему в машину, хотя бы до метро, он ведь наверняка на машине приехал».
И тут подозрительный мужчина отступил к двери и оказался рядом с большим зеркалом. Надежда бросила в это зеркало взгляд… и застыла как вкопанная.
Левая щека мужчины была заклеена пластырем!
«Точно, это он! У него шрам на щеке, и он его заклеил… конечно, странный способ маскировки, он тем самым только привлекает к своей щеке еще больше внимания, но кто их знает, этих убийц! У них своя, особенная, логика, умом их не понять…»
И тут Надежда осознала, что не имеет права вот так уйти и оставить Алину в неведении. Та, судя по всему, доверяет этому человеку и мысли не может допустить, что у нее в доме самый настоящий убийца… и может стать следующей его жертвой! Ее необходимо предупредить, и сделать это нужно немедленно! Неизвестно, когда еще представится такой удачный случай! А если он убьет и Алину? Надежда никогда себе этого не простит! Конечно, Алины не было среди тех девушек, которых перечисляла Варвара Степановна, но покойная старушка могла не владеть всей информацией… или, совершив несколько убийств, этот человек вошел во вкус и решил расширить поле деятельности…
