— Владлен Серапионыч, вспомните — вы больше ни с кем не говорили о своих находках?
— Только с вами, как вы и предупреждали, — чуть удивленно ответил доктор.
— А та ваша соседка, бывшая учительница?
Серапионыч немного замялся:
— Наталья Николаевна? Знаете, я попытался еще раз поговорить с ней о докторе Матвееве. Естественно, не открывая подробностей.
— Ну и как?
— То же самое. Такое впечатление, что Наталье Николаевне разговор на эту тему портит нервную систему.
— Наталья Николаевна преподавала литературу? — неожиданно спросил Дубов.
— Кажется, нет, — покачал головой доктор. — Не то географию, не то математику.
— Ну, это не столь важно, — заметил детектив. — Как вы думаете, Владлен Серапионыч, пациенты на вас не обидятся, если вы один разок «сачканете» из морга, и мы с вами навестим Наталью Николаевну?
— А что толку? — без особой надежды протянул Серапионыч. — Все равно мы от нее ничего не добьемся.
— Попытка — не пытка, — загадочно улыбнулся сыщик. — Нет-нет, не пугайтесь, пытать вашу соседку мы не будем, но разговорить попытаемся.
— Ну ладно, — нехотя согласился Серапионыч.
— Тогда пожалуйте в мой лимузин! — галантно предложил Дубов. Лимузином Василий иногда в шутку именовал свой старенький «Москвич», с которым свыкся и даже чуть ли не сроднился еще с «комсомольских» времен.
Наталья Николаевна по внешности оказалась типичной пожилой учительницей, какими они обычно изображаются в фильмах из школьной жизни.
Серапионыч представил своего спутника и уже собрался было произнести пространную речь о целях их визита, но Василий взял инициативу в свои руки:
— Наталья Николаевна, забота о безопасности нашего общего друга Владлена Серапионыча делает вам честь, но если не трогать старых костей, то змеи расплодятся и поползут жалить всех без разбора.
— О чем вы? — недоуменно глянула на детектива Наталья Николаевна.
— Разумеется, не о Вещем Олеге, — усмехнулся Дубов, — а об обстоятельствах, сопутствующих смерти доктора Матвеева.
Учительница вздохнула:
— А я так думаю, что и кости давно истлели, и змеи тихо доживают свой век. Но если их разворошить, то вот тогда-то они и начнут жалить.
— Позвольте с вами не согласиться, Наталья Николаевна, — покачал головой Дубов. — Наверное, вам это не известно, но велика вероятность того, что истинной причиной преждевременной смерти доктора Матвеева были его изыскания, призванные разоблачить нацистских преступников и их прислужников.
Наталья Николаевна вопросительно глянула на Серапионыча.
— Да, это так, — подтвердил доктор.
— А я и не знала, — упавшим голосом произнесла Наталья Николаевна. Думала, что тут обычная уголовщина.
— Но теперь вы согласны нам помочь? — напрямик спросил детектив.
Вместо ответа Наталья Николаевна тяжело вздохнула и извлекла из секретера увесистый фотоальбом. Перелистнув несколько страниц, нашла выпускное фото "1-ая Кислоярская средняя школа, выпуск 1970 года, 10-ый класс «А».
— Вот это я, — указала Наталья Николаевна на моложавую даму, обозначенную как "классный руководитель". Дубов отметил, что за тридцать лет она не сильно постарела. — А вот это он, — учительница ткнула пальцем в фотографию мальчика со светлыми и чуть растрепанными волосами, под которой стояла подпись "Витя Орлов".
— Ну и какое отношение имеет Витя Орлов к Владимиру Филипповичу Матвееву? — удивленно спросил Серапионыч.
— Через несколько дней после выпуска я видела Витю у нас во дворе, продолжала Наталья Николаевна, — и поначалу даже не узнала: он был в очках и с темными волосами.
— Как раз в конце июня, — пробормотал Василий.
— Совершенно верно, — кивнула Наталья Николаевна. — Точнее даже, в первых числах июля. Доктор Матвеев тогда был в отъезде, а его семья — за городом. После того я еще несколько раз замечала Витю поблизости от нашего дома, и всякий раз в другом, как теперь говорят, «прикиде». Но я не стала его окликать: решила, что он играет в разведчика. — Учительница немного помолчала. — А в последний раз Витю я видела как раз 13 июля, когда вернулся Владимир Филиппович.
Наталья Николаевна встала из-за стола и подошла к окну:
— Я случайно глянула во двор и сразу увидела Витю — он сидел на скамейке вот под тем кленом и читал книжку. Тут мимо него прошел с чемоданом Владимир Филиппович. Витя тут же отложил книжку, вытащил из кармана какую-то бумажку, глянул на нее и быстро пошел прочь со двора. А через несколько минут появился вместе с каким-то незнакомцем… — Наталья Николаевна ненадолго задумалась, словно бы «прокручивая» в памяти события тридцатилетней давности. Ни детектив, ни доктор ее не торопили. — Ну вот, затем Витя ушел, а тот, второй, быстро зашагал к нашему подъезду. Мне это показалось немного странным, и я отправилась в прихожую посмотреть в «глазок». Этот незнакомец сначала поднялся мимо меня наверх, а минут через пять-шесть я услышала, как он спускается. Потом в окно увидала, как он ушел.
— Вы разглядели этого второго человека? — спросил Дубов, с напряженным вниманием слушавший рассказ учительницы.
— Увы, — вздохнула Наталья Николаевна. — Оба раза, проходя мимо моей двери, он подносил ладонь к «глазку».
— Именно к вашему? — чуть удивился Серапионыч.
— А у других на этаже тогда никаких «глазков» не было, — невесело усмехнулась Наталья Николаевна. — В то время они еще были в новинку. Собственно, я бы об этом случае тут же забыла, если бы в тот же день не узнала, что Владимир Филиппович скончался. Впрочем, Владлен Серапионыч, я совсем и не уверена, что он поднимался именно в вашу квартиру. То есть тогда еще в квартиру доктора Матвеева.
— Стало быть, Наталья Николаевна, вы полагаете, что, гм, — Василий помолчал, стараясь точнее сформулировать мысль, — что появление Вити Орлова и того второго человека как-то связаны со скоропостижной смертью Владимира Филипповича Матвеева?
— Этого я не говорила, — уклончиво ответила Наталья Николаевна.
— Но зачем-то кинули мне в ящик "Вещего Олега", — возразил Серапионыч.
Наталья Николаевна промолчала.
— А Витю вы после того случая встречали? — задал вопрос детектив Дубов.
— Нет, — покачала головой учительница. — Через неделю он умер.
— Кто, Витя? — удивленно воскликнул Василий.
— Да. Витю нашли в его же комнате повесившимся на крюке от люстры.
— Какой ужас, — прошептал Серапионыч.
— И последний вопрос, — после недолгого молчания заговорил Дубов. Наталья Николаевна, имел ли Витя Орлов какие-то… как бы это сказать, преступные наклонности?
— Нет-нет, что вы! — горячо запротестовала Наталья Николаевна. Поверьте, я это говорю вовсе не потому, что "о мертвых только хорошо". Но Витя был одним из лучших учеников, и в олимпиадах по математике участвовал, и от общественных поручений никогда не отлынивал!..
— И, наверное, мечтал стать космонавтом, — ввернул Серапионыч. — Как все ребята в те годы.
— Да нет, вряд ли, — совершенно серьезно ответила Наталья Николаевна. Насколько я помню, он хотел сделаться разведчиком, как Штирлиц. Хотя нет, "Семнадцать мгновений" сняли уже после…
— Вы это серьезно? — чуть удивился Дубов.
— Трудно сказать, — вздохнула учительница. — Вообще-то, как я припоминаю, Витя не был лишен чувства юмора, и когда он в сочинении "Кем ты хочешь стать?" написал, что хочет стать советским разведчиком, никто этого особо всерьез не принял.
— Ну что ж, Наталья Николаевна, спасибо вам за помощь, — сказал Василий, бросив последний взор через окно. — Пожалуй, не будем долее злоупотреблять вашим гостеприимством.
— Будьте осторожны, — такими словами проводила гостей Наталья Николаевна. — Помните о змеях.
На лестничной клетке между этажами Серапионыч вдруг остановился:
— Знаете, Василий Николаич, я не хотел говорить при Наталье Николаевне, но того паренька я узнал. Он был первым покойником, которого я принял уже в официальной должности заведующего моргом.
— И он действительно повесился?
— Похоже, что да. Хотя, конечно, в свете того, что мы только что узнали, я уже не исключаю, что ему могли «помочь» — например, сначала отравили и задушили, а потом сунули в петлю. — Доктор глянул на часы. — Ах, я уж опоздал, что называется, выше всякой меры! Василий Николаич, если вам не трудно, подбросьте меня до работы.
Уже в «Москвиче» Серапионыч продолжал:
— Думаю, все ясно. Убийцы использовали Витю Орлова для наблюдения за Владимиром Филипповичем, а потом «убрали» как опасного свидетеля.
— Да, вполне возможно, — подумав, согласился Дубов. — Хотя на самом деле все обстояло несколько сложнее. Или наоборот — до предела просто.
— А мне почему-то кажется, что Наталья Николаевна все-таки чего-то недоговаривает, — заявил доктор. — Рассказала кое-что, чтобы мы больше не приставали к ней с расспросами, а остальное утаила.
