Я уже все-все-все ей простила.
– Приезжай, приезжай, приезжай! Помнишь, ты сильно раскритиковала мой новый блузон и собиралась внести в него поправки, так вот, давай внесем, я согласна.
– Ладно, – нехотя согласилась подруга, – сейчас поищу коробку с блестками и прочей мишурой.
– А я чего-нибудь вкусненького приготовлю!
На этом и распрощались. Я поцеловала трубку и положила на рычаг. Как все-таки здорово, когда снова возрождается дружба!
Хотелось приготовить что-нибудь выдающееся и на славу угостить блудную подругу, но как обычно продуктовый набор оказался очень небогатым, грубо говоря – крайне скудным. Но нам ли быть в печали? Я даже из ничего сумею состряпать что-нибудь. Не мешало бы покопаться в недрах кухонных шкафов, на предмет каких-нибудь забытых, завалявшихся припасов. После непродолжительных поисков нашлась надорванная пачка спагетти, немного красной фасоли, пачка риса, банка какой-то мелкой непонятной крупы и здоровенный пакет гороха. Я и понятия не имела, откуда у меня взялось столько гороха. И что с ним делать? Но если уж продукт имеется, надобно его употребить в дело. Положив пакет на стол, я присела на табурет и призадумалась. Что можно приготовить из гороха кроме супа я не знала, а суп варить не хотелось – тоже мне, праздничное блюдо. Интересно, а можно ли горох пожарить? Жареный горох – ор-р-ригинально… В конце-концов, если эти маленькие штучки можно сварить, то почему их нельзя пожарить? К тому же жареное всегда вкусней вареного. Я щедро насыпала гороха в кастрюльку и залила водой, пускай размокает. Итак, с первым блюдом нашего банкета можно сказать определились. Номером вторым шла фасоль. Если ее сварить, посолить, накидать чеснока и зелени, то получится очень даже недурственно. Зелени у меня завалялось аж два пучка, хотя «зеленью» эти несчастные растения уже вряд ли можно было назвать с полной уверенностью, но для фасоли сгодится. Бобы отправились вариться, а я полезла в холодильник. Если я предложу Тае на ужин только горох с фасолью, боюсь, она не сможет оценить моих стараний по достоинству. В моем холодильнике как обычно было полным полно повесившихся от голода мышей и скромный холостяцкий набор: майонез, кетчуп, колбасный огрызок, кусочек сыра, пара рыбных консервов, три луковицы, чеснок и два десятка яиц. Надо же, когда это я от жадности нахапала столько яиц? Вообще памяти никакой не стало. Этот филиал птицефермы натолкнул на мысль о превосходном простом блюде – начиненках, это когда вареные яйца режут напополам, выковыривают желток, перетирают его с майонезом и запихивают обратно. А еще можно сварить рис, перемешать его с рыбными консервами, накрошить туда луку и получится шарманистый шарман. Включив магнитофон, я засучила рукава и взялась за дело. Очень уж хотелось угостить на славу дорогую подруженьку, подсластить горчайшую новогоднюю пилюлю. Все-таки так сильно обломиться со стриптизером и вместо захватывающей ночи с чужим продажным мужиком получить ресторан, меня и весь редакторский состав «Неопознанного трупа» – это вам не фунт изюма. От этого можно очень крепко расстроиться. В общем, в приготовление ужина я вложила максимум чувств и стараний, и угощение удалось на славу. Войдя во вкус, я разыскала скатерть с толстыми розовыми купидонами по краям (память снова не смогла ответить на вопрос: откуда у меня эта ужасная вещь) и застелила ею слегка облупившийся пластик кухонного столика. Расставила блюда с великолепными угощениями. Чего-то не хватало… Ах, да! Не помешали бы свечи для полного романтизьма! Свечей осталось только две, одна относительно целая, вторая – небольшой огарочек. Ну и это сойдет, Тайка свечи любит. Я пристроила свечку и огарочек в маленькие стеклянные подсвечники-звездочки и выставила на центр. Волшебно, ну просто волшебно. Жаль, что нет серебряного ведерка со льдом и бутылки шампанского в нем, это бы мигом улучшило Таискино самочувствие.
В замке входной двери заворочался ключ – явилась моя единственная и неповторимая подружка. Лаврентий бросился в прихожую встречать ее, следом поспешила и я. Таиска выглядела мрачной, нахохлившейся, как воробей в заморозки. Она молча протянула мне пакет, в котором безошибочно угадывалась стеклотара, потрепала Лавра за ухом и стала снимать сапоги. В пакете оказалась непомерно большая бутылка импортного шампанского – литра два не меньше.
– Ух ты, какая посудина!
– На работе презентовали к новому году, – хмуро ответила Тая, пристраивая пуховик на крючок вешалки.
– Поклонник? Молодой? Интересный? – всячески заискивала я, надеясь все-таки расшевелить и развеселить это кисломордое создание.
– Старый страшный козел, домогающийся ко мне с первого моего рабочего дня.
М-да, засада по всем фронтам, однако.
– А я тебе вкусненького приготовила, – не оставляла я своих попыток, – сейчас замечательно посидим под козлиное шампанское. Я его, пожалуй, в морозилочку засуну, чтобы быстрее охладилось.
Зайдя на кухню, Тая обозрела поджидавшее ее великолепие и отчего-то совершенно раскисла буквально на глазах.
– В чем дело? – удивилась я, ведь все было по первому разряду: свеча и огарок горели, розовые, упитанные, как молочные поросятки купидоны исправно порхали по краям скатерки, а фасоль с жареным горохом просто поражали воображение. – Что не так?
– Вот так вот, Сена, мы с тобой и доживем до глубокой старости, устраивая сами себе романтические ужины при свечах! Как же это ужасно, Сена!
Вот так всегда, только захочешь сделать своему ближнему приятное, а ближний так перевернет твое благородное желание, что сама ничему не обрадуешься. Сунув шампанское в морозилку, я захлопнула дверцу холодильника и пошла в наступление, как простреленным, дырявым флагом размахивая своим лопнувшим терпением:
– Послушай-ка меня, уважаемая! Что за трагедия в самом-то деле, а? Закажешь себе мужчинку не в праздники, а в будни – дешево и сердито! Ну, подумаешь, отметишь Новый год в ресторане, тоже не самый плохой вариант! Прямо не понятно мне такое поведение, честное слово! Я тут целый день у плиты парилась, чтобы тебе сляпать приятное угощение, но и тут вашему величеству не угодила, да? Нет, ну я могла бы понять твой траур, если бы сорвались действительно какие-нибудь грандиозные планы, но так расстраиваться из-за проститута? Мне кажется, что это уже чересчур! А тебе не кажется?
– Да я не из-за проститута, – тяжко вздохнула Таюха, усаживаясь за стол и вытаскивая из пачки сигарету, – так… в общих чертах, я расстроена из-за всей свой жизни в целом. Из-за своей одинокой, бесперспективной, никому не нужной жизни.
Да уж, превосходно. Настоящее новогоднее настроение, лучшего просто не возможно желать.
– Давай шампанское открою, что ли, – я тоже расстроилась, опечалилась и загрустила.
– Что-то мне не хочется никакого шампанского, – пробормотала Тайка, всем своим видом выказывая единственное оставшееся у нее желание: упасть физиономией в фасоль и умереть.
Но шампанское, презентованное старым страшным козлом, мы все-таки выпили, и оно оказалось весьма и весьма недурственным. Я даже пожалела, что он разорился только на один такой великолепный флакон. Поужинав, взбодрившись и повеселев, мы пришли к совместному выводу, что оплакивать свою унылую судьбу занятие крайне неблагодарное, что значительная часть человечества живет еще в более худших условиях, а лично мы не страдаем отсутствием собственной жилплощади, не живем в непроходимой нищете (я так полагаю), не содержим буйных алкоголиков мужей, не имеем детей даунов в количестве десяти душ. Так чего сопли по столу размазывать? Надо бодро готовиться к встрече Нового года!
До часа ночи я ворошила и примеряла тряпки, а Тая ваяла из полупердончика сногсшибательный праздничный прикид. Я на всякий случай не смотрела, опасаясь, что мне могут не понравиться ее нововведения и наши отношения снова испортятся. Пусть делает что хочет, раз уж у нее настолько распрекрасный вкус.
– Знаешь что, – сказала Тая, зловеще щелкая ножницами за моей спиной, – предлагаю сейчас лечь спать и продолжить завтра с утра, все-таки перед новогодней ночью нужно как следует выспаться.
Что ж, мысль прозвучала здравая. Тая свернула свое портновское предприятие, я сгребла одежду в одну большую кучу и оставила на полу. И мы легли спать.
И с утра продолжили. После завтрака и обязательной прогулки с Лаврушкой, Тая вернулась к моему полупердончику, а я вновь погрузилась в недра своего скучного гардероба. Барахла, оказывается, я нажила довольно много, это было именно «барахло»… Зазвонил телефон.
– Сена, возьми трубку, я занята, – Тая с архи сосредоточенным видом пришивала что-то блестящее к растерзанным остаткам моего великолепного блузона.
Я доползла до аппарата, сняла трубку и сообщила о своей готовности к слуховому контакту.
– Сена, привет, – каким-то тихим, убитым голосом произнес Влад.
