Ох, чувствую, не к добру это! А с другой стороны, надо же как-то время коротать? Мы с Дуськой протопали в бар. Он расположился на верхней палубе, открытой всем ветрам. Едва мы уселись за столик, как перед нами возник официант в белоснежной морской форме.
— Леди желают пообедать или просто чего-нибудь выпить? — спина официанта пришла в движение.
От еды мы отказались, съеденный недавно шашлык еще утробно урчал в животах, а вот насчет выпить…
— Мартини, — решительно заказала Дуська.
— «Бьянко», «Россо», «Драй»? Сто? Сто пятьдесят?
— Бутылку! «Бьянко»! — так же решительно приказала сестрица.
— Сей момент! Закусывать чем будете? — не отставал моряк-халдей.
— Семечками! — рявкнула я. — Исчезни! Нам поговорить надо! Принеси чего-нибудь… из фруктов.
Минуту спустя на столе стояла семисотграммовая бутылка благородного напитка, два бокала и ананас в тарелочке с голубой каемочкой.
— Дуська, — с тоской посмотрела я на бутылку, — ты думаешь, мы это все выпьем?
— А куда деваться-то, Жень? Придется! Иначе до Ялты нам не доехать! — вздохнула сестра.
— Зачем же ты так много купила, а? Стошнит, к гадалке не ходи, стошнит!
— А какая разница? У тебя все равно морская болезнь! Ты, Жень, много не пей, чего зря продукт переводить?
Я с ненавистью глянула на ехидную сестричку, назло ей налила себе полный бокал и, зажмурившись, выпила одним махом. К моему великому удивлению, ничего страшного не произошло. Мартини мягко проскочил по пищеводу и благополучно устроился рядом с шашлыком. Окружающий мир вспыхнул новыми красками, а палуба теплохода неожиданно качнулась.
— Пьянь коричневая! — прошипела Дуська. — А еще притворялась, что не пьет! Такими темпами пить — нам три бутылки покупать надо, чтоб до Ялты добраться!
— Так это я так, ик… для разминки… ик! — Я расслабленно поболтала рукой в воздухе. — Какая… ик… разница! У меня все равно морская болезнь… ик!
Дуська маленькими глотками цедила благородный напиток, а я, продолжая икать, грызла ананас и лениво посматривала в зал.
— Ой! — воскликнула я. — А я его знаю! Ик… Это у него Федя! Эй, Федор, ик… чего ты там жмешься? Иди сюда!
Я помахала рукой фотографу. На его плече на этот раз сидела маленькая обезьянка.
— Привет! Ик… У тебя дома зоопарк? А кенгуру есть? Вот с кенгуру я бы запросто… ик… сфотографировалась! — сказала я подошедшему парню. — Знакомься, это моя сестра Ду… Ева. Дусь, а это — Федя!
— С которым ты целовалась утром на пляже? — уточнила Дуська, пардон, Ева.
— Нет, — ответил фотограф. — Федя — это мой удав. Доброй души змея. А она его нехорошими словами обзывала, и он обиделся. Пришлось вот Дездемону брать на работу! А меня Олегом зовут!
— Классно! — проорала я. — Давай, Федя, выпьем за знакомство! А Дездемона твоя пьет?
Олег не успел ничего ответить, так как все произошло слишком быстро: я протянула бокал с мартини обезьянке, она выхватила его у меня из рук, сделала несколько глотков, оскалила зубы и… залепила мне маленькой ладошкой в лоб. От такой наглости я даже протрезвела. Виданное ли дело: приматы обижают человека! Я с надеждой посмотрела на Дуську, ожидая от нее если не поддержки, то хотя бы сострадания. Но коварная сестренка стонала от смеха, заваливаясь на бок. Олег виновато опустил голову, так что лица его видно не было. Но по мелко вздрагивающим плечам поняла, что он тоже не сильно сожалеет о случившемся.
— У тебя все звери на людей бросаются? — обиженно пробормотала я. — Этот примат, насколько я поняла, лучший друг Феди, тоже милый и добрый. И как лучшему другу Федя нажаловался Дездемоне, и теперь она отомстила за него. Верно излагаю?
— Приблизительно, — все еще улыбался Олег. — Давай я тебя сфотографирую. Бесплатно! В виде компенсации за полученный моральный ущерб.
— Не надо! Ты меня уже фотографировал с Федей! Боюсь, он лучше на фотографии получится, чем я. А ты вот что… Видишь вон тех двух парней?
Я показала в сторону барной стойки, за которой Бизон и Штифт клеили совсем молоденьких девчонок.
— Ну?
— Удава гну! — передразнила я фотографа. — Вот их сфотографируй. Можно вместе с девочками.
— Женька, ты гений! — воскликнула сестрица. — А зачем нам их фотографии?
Пожав плечами, я ответила:
— Понятия не имею, но пригодятся для чего-нибудь.
Олег несколько секунд внимательно изучал нас, потом покрутил пальцем у виска и направился в глубь бара.
— Думаешь, сфотографирует? — спросила Дуська.
— Не знаю. Если у него мозги не как у Феди с Дездемоной, то да.
— Ну и ладно! Кстати, Жень, а ты не могла бы мне объяснить, какого черта мы к этим парням привязались? Чего ты мне там про преступление говорила?
Все! Настал звездный час Евдокии! Она теперь с полным правом требует подробностей. Что ж, доставлю любимой сестре такое удовольствие! И я увлеченно принялась рассказывать о разговоре, услышанном мною в кустиках. Закончив повествование, я вопросительно уставилась на Дуську и нетерпеливо спросила:
— Ну как? Что ты об этом думаешь, Евочка?
— Знаешь, я теперь очень хорошо понимаю Вовку, — задумчиво сказала она. — Ты сама ищешь приключения на свою голову! Скажи, ну какое тебе дело до этого Хобота? Ну ограбят его, тебе-то что? За каким чертом мы в Ялту плывем?! — распаляясь все больше и больше, горячилась Дуська. — Для чего за этими придурками следим?! Почему бы тебе не плюнуть на всех барыг на свете и не отдохнуть по-человечески? Без погонь, слежки, перестрелок?!
— Ты, Дусь, попей мартини, а? Чего это ты разошлась? Подумаешь, делов-то на пять копеек. Найдем этого Хобота, предупредим о готовящемся гоп-стопе на его хату и все! Отдохнем на полную катушку. А вдруг этот самый Хобот влюбится в тебя?
Далее я стала фантазировать, как Дуська выйдет четвертый раз замуж за богатого антиквара, как он подарит ей на свадьбу шикарную шубку, а на рождение первенца — бриллиантовое колье черт знает какого века. Глаза сестренки затуманились от радужных перспектив, бриллиантовый блеск заиграл на ее шейке… Вдруг она очнулась:
— Он же с бабой, Жень? Помнишь, Гвоздь говорил?
— Не Гвоздь, а Штифт. Ну и что, подумаешь, баба! — Я состроила презрительную гримасу. — Профурсетка какая-нибудь длинноногая! Да Хобот как тебя увидит, так сразу и поймет, что всю жизнь только тебя и искал!
Дуська снова впала в состояние легкой дремы, мечтая о четвертом муже. Я, пользуясь моментом, подливала ей в бокал мартини, не забывая, разумеется, и о себе.
— А в свадебное путешествие мы в Париж поедем, — слегка заплетающимся языком все еще грезила Евдокия. — Черт с тобой! Я согласна! Только объясни, зачем нам следить за Гвоздем и Быком? Давай сразу подойдем к моему жениху и все расскажем!
— А ты знаешь, как он выглядит и где остановился? Или ты станешь подходить к каждому мужику и спрашивать: «Простите, пожалуйста, вы, случайно, не Хобот?» Хорошо, если просто в глаз дадут, а если решат доказать, что имечко это вовсе им не подходит? То-то! — Я глубоко вздохнула. — Нет, без этих двоих нам никак не обойтись!
Дуська согласно кивнула и принялась мечтать о свадьбе с антикваром, а я уныло глядела на бестолковых чаек, с воплями носящихся вокруг нашего теплохода. И вдруг меня посетило озарение. Вот оно! Я, кажется, знаю, что нам делать!
— Дуська, — горячо зашептала я на ухо сестрице, — надо с ними познакомиться!
— Вот еще! На черта мне сдались эти недомерки?! — пьяно возмутилась она.
— Как ты не понимаешь? Просто так за ними мотаться опасно. Они же домушники и «хвост» моментально вычислят! А если мы будем вместе, то никаких подозрений не возникнет. Смотри: они, к примеру, на пляж, и мы на пляж, они, будем говорить, на рынок, и мы тоже…
— Они в туалет, и мы за ними, — перебила меня Дуська.
— Да, — радостно согласилась я.
— Нет, — остудила пыл сестрица. — Я своему жениху не изменю ни за что, а то останусь без свадебных подарков.
— А кто говорит об измене? — удивилась я. — Это я так, в принципе, чтобы тебе было понятно: мы за ними, как нитка за собакой!
— Постой, а зачем собаке нитка? — поинтересовалась Евдокия.
— Так поговорка такая есть! Меня в институте учили! — Я начала злиться на интерес сестры к несущественным деталям.
Девушка подняла вверх указательный перст и тоном вузовского профессора произнесла:
— Это иголка за ниткой, а собака за хвостом! Нет, подожди, кажется, наоборот… Тьфу, ведьма, запутала меня совсем!
— Да какая разница? Главное, ты меня поняла! Пошли!
Я схватила Дуську за руку и поволокла к барной стойке, где скучали Штифт с Бизоном. Преодолеть небольшое расстояние оказалось делом затруднительным, потому что, едва мы поднялись из-за столика, началась сильная качка.
— Ой! Дуська, шторм начинается, а я плаваю плохо! — Я испугалась не на шутку. — Дусенька, ведь ты меня спасешь в случае чего? А вообще-то нам должны выдать спасательные жилеты и объяснить, где находятся шлюпки. Что за безобразие? Где тут капитан?
