– Ясно. А меня кому поручили?
Вера пошуршала бумажками.
– Оле Коркиной. Новенькая девочка, у нас же в пиаре большие перемены – одних уволили, других наняли.
– Дай ее телефон.
– Записывайте… Вы ведь не обиделись?
– Ни капли, – почти честно ответила я, – я великолепно знаю свое место в «Марко».
– Виола, постойте, – попросила Вера.
– Слушаю тебя.
– Вы милый человек, никогда не грубите… – замямлила Вера. – Сейчас раскрою тайну, но никому о ней не рассказывайте. Идет?
– Хорошо, – согласилась я.
– Смолякова ушла из «Марко».
– Вот так фокус! – подскочила я. – Куда?
– Никто не знает. Хозяева в шоке. Милада рукопись не сдала, скандал закатила и дверью хлопнула. Понимаете?
– Чего же тут понимать?
Вера хмыкнула.
– Место в топ-списке авторов освободилось. Ладно, скажу до конца. В «Марко» большие изменения. Федор теперь стал вице-директором издательства.
– Знаю.
– На место завотделом пиара и рекламы пришел некий Олег Мальков.
– Слышала о переменах, но с новым сотрудником пока не встречалась.
– Говорят, очень толковый специалист. Правда, он раньше в риелторском бизнесе крутился, с книгами дел не имел.
– Что ж, тоже не все плохо, – резюмировала я, – рада карьере Федора, да и новый толковый человек ко двору. Может, Смолякова одумается и вернется.
– Это вряд ли, – хмуро ответила Вера. – Но я не о том. Неделю назад на совещании нам велели раскручивать Виолову. Скоро сделаем вас суперзвездой, Смолякова станет у Арины автографы просить. Только я ничего не говорила, ладно? А то мне вломят! Мальков сам с вами поговорит. Главное, сейчас никаких скандалов, не ругайтесь ни с одним человеком…
Прикусив нижнюю губу, я набрала номер неведомой Оли Коркиной.
– Слушаю, – прозвенел голос-колокольчик.
– Вас беспокоит писательница Арина Виолова.
– Ой! – откровенно испугалась девочка. – Что-то случилось?
– Нет, нет, – успокоила я Олю, – никаких проблем, кроме одной: скажите, на презентации книги Бустиновой за мной приглядывали вы?
– Ага, – дрожащим фальцетом подтвердила Коркина, – я старалась не навязываться. Или все же помешала?
– Я вас даже не заметила!
– Значит, мне удалось вам не надоесть, – обрадовалась Ольга. – А в чем дело?
– Понимаете, я посеяла сумочку…
– Вау! – снова перепугалась Оля. – Ну и дела! Небось дорогая? Денег много там было?
– Копейки! И вещичка ерундовая, но оригинальная, подобную в Москве не купишь, муж мне ее из Лондона привез, – вдохновенно врала я. – Вот я и решила спросить: вы не обратили случайно внимания, в какой момент я очутилась без аксессуара?
Вопрос звучал по меньшей мере глупо. Ладно, потеряв, допустим, кошелек, я вполне могла не заметить этого. Но сумка! Она же постоянно в руках! Однако нельзя же прямо поинтересоваться у Коркиной: «Скажи, детка, в каком виде я уходила с тусовки? Уползала на коленях? Или меня, мертвецки пьяную, унесли на руках? Если последнее предположение верно, не можешь ли назвать имена сотрудников «Марко», тащивших бесчувственное тело будущей звезды к машине?»
Оля кашлянула.
– Кхм, кхм… Вы пришли позже других.
– Верно.
– Платье очень красивое на вас было, похоже, жутко дорогое.
– Я старалась хорошо выглядеть.
– Вам удалось по полной программе! – заявила Коркина и добавила: – У вас фигура, как у молодой.
Я пропустила мимо ушей сомнительный комплимент, решив не зацикливаться на обидных словах «как у молодой», и поторопила девушку:
– Дальше.
– К вам подошла корреспондентка Светлана Сафонова. Она человек интеллигентный, гадостями не занимается, я не стала нервничать.
– Дальше.
– Сейчас, записи посмотрю.
– Записи? Вы о чем?
– Я фиксировала всех представителей СМИ, которые интересовались вами.
– Зачем?
– Как же иначе? Вы им мини-интервью давали, а я потом подходила, вручала визитку и просила сообщить, где и когда появится текст. Заводила контакты с прессой, это моя рабочая обязанность. Ага, вот. Слушайте. Сначала к вам подошла Светлана Сафонова, следом за ней Ирина Васильчикова. Она тоже очень милая и никогда грязи не льет. Потом к вам подрулил Ахмет Бозиев. Он сотрудничает с «желтыми» газетами, но, как ни странно, порядочный человек. И такой симпотный – глаза карие, волосы темные! Знаете, он по образованию ветеринар, я как-то пожаловалась, что моя кошка кашляет, и Ахмет…
– Оля, – перебила я Коркину, которой явно слишком понравился красавец-журналист, – вернемся к нашим баранам.
– Животных на тусне не было, – живо отреагировала Оля, – только собачка Дуся. Такая классная! Йоркширский терьер! Его хозяйка, Светлана…
– Оля! Я поговорила с Ахметом, и что было дальше?
– К вам подрулила камера с кабельного канала. Все шло чудесно.
– Я выглядела нормально?
– Супер, как девочка, все удивлялись!
Я подавила вздох. Думаю, еще больший эффект произвело бы мое появление с окладистой бородой на лице.
– Платье было шикарное, – вернулась к теме Оля, – но сумочку я не помню. Если честно, я ее вообще не заметила.
– Когда отъехала камера, чем я стала заниматься?
– Ну…
– Говори, – от нетерпения я перешла на «ты» с юной сотрудницей «Марко».
– Э… э…
– Оля! Мне необходимо восстановить события того вечера поминутно, только в этом случае я сумею найти сумочку.
– Телевизионщики ушли…
– Я уже это слышала!
– Вы… ну… в общем…
– Пожалуйста, не стесняйся, рассказывай.
– Виола Леонидовна, милая…
– Ленинидовна.
– Что?
– Мое отчество Ленинидовна. Оно немного странное, вот люди и путают.
– Ой, простите! – чуть не зарыдала Коркина.
– Ерунда, лучше обойтись без церемоний. Просто Виола!
– Вы такая милая, – залебезила Оля, – не то что Нестеренко. Вот противная, всего одну книжонку написала, а гонору!
– Камеру убрали и… – напирала я.
– Только не обижайтесь.
– Я не обидчива.
– Не расстраивайтесь.
– Оля!!! Немедленно отвечай, чем я занималась после телеинтервью!
– Вы же меня не выдадите?
– Нет!
– Ахмет суперски милый! Очень красивый! Он принес коктейль. Дико вкусный, с шампанским. Пошел в самую толпу и приволок бокал. Нам на работе пить нельзя…
– Понятно.
– Вообще-то я не увлекаюсь алкоголем.
– Так.
– Чуть-чуть хлебнула.
– Ладно.
– И с Ахметом поболтала. Он симпотный и ветеринар в прошлом, а моя кошка кашляет…
– Я уже слышала трагическую историю про мурку. Чем я занималась?
– Извините, Виола, – захныкала Оля, – фишка по-дурацки легла. Я хлебнула коктейля, побеседовала с Ахметом. Понимаете, в мою обязанность входит наводить контакты с журналистами, но Ахмет такой душка…
– Понятно, – резюмировала я, – ты забыла про службу, увлеклась красивым парнем.
– Выпустила вас из виду на полчаса, не больше! – заплакала Коркина. – А потом Нестеренко, наша новая авторша… Слышали про нее?
– Нет.
– Издала в «Марко» одну книгу и звезду из себя зажигает, – начала самозабвенно сплетничать Коркина. – Ну чума! Нажралась водки и дала по морде парню из «Трепа». Вот уж когда я перепугалась! Кинулась скандал гасить… Спасибо, Ахмет мне помог. Он такой замечательный!
– А я что делала?
– Не знаю! Я не смотрела на вас.
– Ясненько.
– Виола! Дорогая! Ну зачем за вами постоянно следить? Ничего ужасного вы не делаете. Тихо беседуете, журналистам не хамите, на столе не пляшете, на шею мужикам не бросаетесь… Вот я и сосредоточила свое внимание на Нестеренко. Та жуткая скандалистка!
– Уходила я тоже незаметно?
– Угу.
– Одна?
– Не помню.
– Не видела?
– Да. Вернее, нет. То есть да!
– А кто со мной беседовал, кроме корреспондентов?
– Так куча народа на тусне толпилась! А мне велено только писак отслеживать.
– Спасибо, – вздохнула я.
– Вы обиделись?
– Нет.
– Не нажалуетесь на меня?
– Спи спокойно! Мне и в голову не придет стучать.
– Ой, спасибочки.
– До свидания.
– Если вдруг вспомню чего про сумку, сразу позвоню! – пообещала глупышка.
– Буду благодарна.
– Вы супер! – взвизгнула Коркина и отсоединилась.
Я отшвырнула трубку. Было глупо рассчитывать на то, что девица зафиксировала в памяти все передвижения писательницы Виоловой. Коркина присматривала сразу за несколькими подопечными, да еще ей, как на грех, подвернулся симпатичный Ахмет.
Ладно, сейчас я попытаюсь заснуть, а завтра с утра пораньше поеду в поселок Рокот и выясню, чт спрятано в мешке, зарытом под газонокосилкой. Ситуация похожа на бред сумасшедшего, но мне отчего-то не по себе. Если уж совсем честно, испугалась. Надо же, я совершенно не помню, как добралась в тот вечер домой, когда ушла из ресторана и прочее! И спросить не у кого. На тусовке было неимоверное количество народа, и все они, само собой разумеется, сильно выпили. Я хоть и ношу гордое звание писательницы, пока не принадлежу к категории звезд первой величины, добрая половина гостей не знает меня в лицо. Вот окажись на празднике у Бустиновой Смолякова, с той бы все не сводили глаз.
