– Спасибо, уже к полицейским ходила, хватит с меня унижений.
Потом она и с мамой встречаться перестала. Целый год мы ее не видели, думали, в психушку угодила. Знали только, что она от мужа ушла. И вдруг! Здравствуйте! Объявилась! Я чуть не упала, когда ее увидела. Приехала к нам одетая, как подросток, постриглась, покрасилась, сделала татуировку, похудела килограммов на двадцать. Села Соня на кухне и маме говорит:
– Тамарка! Хватит свою жизнь на других гробить! Обслуживаешь мужа, детей, бросай ерундой заниматься, иначе жизнь пройдет, а ты и не заметишь. Айда к нам, в клуб «Девушки-ангелы».
У нас с мамой челюсти отвалились, а Соня давай про главную этих сумасшедших Ларису Рязанову рассказывать. Предводительница экстремалок воспитывалась в очень строгой семье, за нее все родители решали, замуж по своему усмотрению ее выдали, велели на врача учиться, хотя дочь хотела другую профессию выбрать. В общем, загнобили ее по полной программе. В тридцать пять лет она заболела. Диагноз – рассеянный склероз.
– Очень неприятно, – вздохнула я.
– Хорошего мало, – согласилась Елена. – Лариса умирала, у нее быстро процесс пошел. Супруг, понятное дело, смылся, не нравится мужикам из-под жен горшки выносить, родителям тоже неохота было с дочкой возиться. Сами они к ней не совались, но наняли сиделку, а та Ларисе сказала:
– Ни одна болячка просто так на человека не нападает. Любые неполадки в организме являются сигналом от Бога. Он тебе дает понять: неправильно, мол, живешь, изменяйся, у меня на тебя есть планы, не можешь их выполнить – значит, пиши завещание.
– Как меняться-то? – не поняла Лариса.
Сиделка пожала плечами.
– Всякий сам понять должен, без чужой подсказки. Ты подумай так – я, Лара, сильно занедужила, у меня почти нет шансов. Но, если я превращусь в другого человека, рассеянный склероз отступит, потому что он послан Ларисе, а не новой личности.
Слова медсестры здорово подействовали на больную. Она встала с постели и первым делом коротко постриглась. Ей всегда хотелось иметь на голове «ежик», но сначала о такой прическе не хотели слышать родители, а потом муж.
Через год Лариса выздоровела. Она порвала отношения со всеми родственниками, сменила работу, внешность, переехала на другую квартиру и организовала клуб «Девушки-ангелы». Теперь Лара помогает тем, кто более не хочет или не может вести прежнюю жизнь. Соню она спасла от самоубийства.
– Никогда не слышала, чтобы рассеянный склероз проходил без следа, – протянула я. – Знаю о существовании лекарств, которые могут поддерживать больного долгие годы в состоянии ремиссии, позволяют вести нормальный образ жизни, но о полном выздоровлении речи быть не может.
– Я в медицине пустое место, – улыбнулась Лена. – Может, эта Лариса и врет, но Соня здорово изменилась! Она всегда была тихой, незаметной, просто серая мышь, а стала яркой, шумной. Вытащила из сумки ручку и сказала маме:
– Тамарка! Купи себе такую, стреляет капсулами с сильнодействующим препаратом. Пристанет насильник, ты его легко из строя выведешь.
Мама испугалась.
– Ой, нет! Вдруг человек умрет!
А Соня в ответ:
– Он не человек, а мерзавец! Ладно, не хочешь ручку, возьми зонтик-шокер. Бьет не по-детски, с теми, которыми легально торгуют, не сравнить. Давай, отвезу тебя к Лариске, подберешь себе средство защиты.
Но мама отказалась. Уходя, Соня оставила свою визитку, сказала:
– Тамарка, не живи червяком. Захочешь стать свободным человеком, приезжай, Лариса всех принимает. Мы одна семья, друг за друга горой. Если кто девушку-ангела обидит, будет иметь дело с командой, мы отомстим.
Села на мотоцикл и укатила.
– Софья обзавелась байком? – насторожилась я.
– Чума, да? – хихикнула Лена. – Ей на пятый десяток перевалило. Уму непостижимо, как Лариса это проделала! Я Соню давно знаю, она даже такси раньше не пользовалась, боялась, что ей попадется нетрезвый или неопытный шофер, а тут! Шлем нацепила – и фрр! Полетела по улице, словно ею из рогатки выстрелили. Мне так интересно стало, что же за Лариса такая! Мысль появилась маму уговорить в ее клуб записаться. А то она после работы на диван у телика ляжет, в экран уставится, а затем рыдать начинает. Спросишь, почему плачет, ответ один: жизнь не удалась!
Я внимательно слушала Лену.
Девушка, озабоченная состоянием матери, подумала, что той пойдет на пользу общение не с тухлыми коллегами по работе, которые тоже постоянно жалуются на горькую судьбинушку, а с активными женщинами, и поехала к Ларисе. Председательница клуба «Девушки-ангелы» тепло приняла Елену, подробно рассказала ей об организации, и Лена поняла: она не хочет, чтобы мать связывалась с экстремалками. Все они поголовно бросали семьи, детей и делались, как выразилась Лариса, «свободными во всех отношениях женщинами».
– Наверное, я эгоистка, – охарактеризовала свое поведение Лена. – Но как представила себе маму в кожаном костюме, в шлеме с этой их наклейкой… Тетка на метле. Прямо не по себе стало. Увидела мысленно, как мамуля от меня на мотоцикле уезжает, и перепугалась. Пусть уж лучше прежней останется. Свожу ее к невропатологу, пропишут микстуру какую-нибудь, не хочу, чтобы она на Соню походила. Но сама Лариса мне понравилась. Веселая, бойкая, выглядит молодо, я к ней иногда женщин посылаю, если им помочь надо, ну, как тебе.
– Почему ты решила, что мне нужна помощь? – тихо поинтересовалась я.
Лена скрестила руки на груди.
– Магазин у нас специфический. В правом зале оружие, туда бабы почти не ходят. А вот ко мне в отдел заглядывают, баллончики рассматривают, шокеры, спрашивают совета. Так вот, я всегда вычисляю тех, кто после изнасилования решил себя обезопасить. Они представленным ассортиментом недовольны, им товар кажется ненадежным. Поговорю с клиенткой и предлагаю к Ларисе обратиться, у нее реально работающие примочки есть. Баллончик-то ерунда, и шокер здоровый мужик у девушки выхватит и в нее же воткнет.
– Меня никто не трогал, – возразила я.
Елена кивнула.
– Понятно, не признаешься. Но, если хочешь скрыть следы нападения, не надевай майку-алкоголичку.
– На улице сегодня жарко, – улыбнулась я. – В блузке с рукавами расплавишься.
– Зато синяки спрячешь, – серьезно сказала продавщица, – вон зеркало на стене висит, полюбуйся.
Я повернулась вокруг своей оси и взглянула в зеркало. Предплечья и часть шеи покрывали синие пятна.
– Утром, когда из дома выходила, их не было, – вырвалось у меня. – И Людмила, секретарша в офисе, ничего мне не сказала.
Лена состроила гримаску.
– Воспитанный человек промолчит. Иногда бланши проявляются не сразу. Ночью побили, на следующий день к обеду разукрасишься.
– Егорка, – пробормотала я. – Когда он подумал, что Бубенец утонул, он вцепился сначала в мои руки, а потом схватил за шею.
Елена осторожно приоткрыла дверь в торговый зал.
– Выветрилось, можем возвращаться. Я тебя ни о чем не спрашиваю, не мое дело разбираться – в какую неприятность ты попала, просто предлагаю: если хочешь иметь хорошее средство защиты, обратись к Ларисе.
– С удовольствием воспользуюсь твоим советом, – поблагодарила я девушку. – Как связаться с председательницей клуба?
Лена подошла к прилавку, открыла ящик, вынула оттуда мобильный, набрала номер и сказала:
– Лара, привет, это я. Отлично. А у тебя? Ну, супер. Ты где? Когда в клуб придешь? Женщину хочу к тебе отправить. Зовут ее Виолетта. Ладно! Спасибо.
Потом девушка нацарапала на бумажке несколько слов и протянула мне листок.
– Держи адрес. Лариска ждет тебя через два часа, можешь не бежать сломя голову, она в клубе до ночи просидит.
– Скажи, ты не помнишь точно, какая эмблема у девушек-ангелов на шлеме? – вкрадчиво спросила я.
– Женщина в бежевом платье сидит на метле, – захихикала Лена. – Волосы у нее рыжие, вокруг головы стоят ореолом. Думаю, это их идеал – отвязная ведьма.
Я еще раз поблагодарила продавщицу и вышла на улицу. Когда мотоциклист несся в мою сторону, я успела заметить у него на шлеме картинку. Она показалась мне непонятной, будто голова льва с торчащей в разные стороны гривой. Вместо туловища какая-то палка и четыре сосиски. Но сейчас неожиданно стало понятно: я видела рыжеволосую ведьму на метле. Грива – это ее прическа, а сосиски – на самом деле растопыренные в разные стороны руки-ноги. Если преступница принадлежит к клубу «Девушки-ангелы», я сумею ее вычислить, только действовать необходимо с предельной осторожностью, не бросаться в омут с головой. Конечно, очень хочется понять, кто и по какой причине открыл сезон охоты на Виолетту Таранову, но моя основная задача – заставить Бориса Федоровича Никитина выползти из укрытия и отправиться за вещественным доказательством совершенного им преступления.
Желудок противно сжался, я посмотрела на часы. Надо бы съесть чего-нибудь.
Писательница Арина Виолова, не задумываясь, зашла бы в приличное кафе, но у Виолетты Тарановой каждая копейка на счету. Поэтому я направилась в супермаркет и стала бродить между полками с продуктами, выбирая, чем перекусить. Йогуртом не наешься, готовый салат как пить дать не свежий, да еще утоплен в майонезе. Зачем заливать пару столовых ложек оливье большим количеством соуса? Ответ прост: чтобы скрыть вкус прокисших ингредиентов. Шоколадные энергетические батончики я тоже отвергла, благосклонно посмотрела в сторону нарезки сыра, но тут же отошла от холодильника. Пятьдесят граммов продукта, смахивающего по виду на наш «Пошехонский», стоят двести рублей. Лучше не подсчитывать, на какую сумму тянет килограмм.
