— Так узнаете или думаете? — продолжал следователь.
— А можно я кое-что спрошу у вас по секрету, на ушко?
Эта просьба поразила не только его, но и стажера, печатающего протокол.
— Спрашивайте! — Следователь отошел со мной к окну и наклонил голову, подставив свое огромное ухо.
— Какого цвета у него глаза? — прошептала я.
— У которого из них? — спросил следователь.
— У того, который ближе всех к шкафу, — снова прошептала я.
— Какого цвета глаза у мужчины около шкафа?
Следователь задал этот вопрос стажеру во весь голос. Да, конспиратор из него никудышний!
— Карие, товарищ майор! — отрапортовал стажер Иван.
— Вы узнаете кого-нибудь из присутствующих здесь мужчин? — повторил свой вопрос следователь..
— Кроме вас и Вани, я узнаю мужчину около шкафа, — снова зашептала я в ухо майору.
Он посмотрел на меня с изумлением, как будто я сказала что-то необычное.
— Свидетель Воробьева, — сказал он с нажимом, — узнаете ли вы в мужчине, стоящем у шкафа, человека, которого вы видели на кладбище в ночь на шестнадцатое мая?
— Да, — обреченно подтвердила я.
Ну почему у них там, на Западе, свидетель находится в помещении, отгороженном от преступников специальным стеклом, а я вынуждена рисковать своей жизнью? Безобразие!
— Спасибо. Свидетель Воробьева, вы свободны.
«Свидетель Воробьева, свидетель Воробьева», спасибо еще, не дал мой адрес! Я вышла из отделения милиции в растрепанных чувствах. Глаза, синие глаза, они просто стояли перед моими глазами, извиняюсь за тавтологию. Какой актер!
Он что, пользуется линзами, чтобы ввести в заблуждение доверчивых людей в своих корыстных целях? Или мне показалось, что у него синие глаза? Может, это море отражалось в них и… Стоп!
Никакой лирики! И вообще, неплохо было бы выпить чего-нибудь, чтобы снять стресс. Но Клава в больнице, а одна я пить не привыкла. Не то воспитание. Надо как-то иначе отвлечься. Я дошла до первого перекрестка и решила пробежаться по магазинам. Давно я не радовала себя обновкой. Клаву я обещала навестить часа в четыре, так что можно заглянуть в модные бутики. На центральной улице города магазинчики шли один за другим. Я нырнула в один из них, особенно любимый мной за то, что персонал не бросался навстречу с крокодильими улыбками и дурацким вопросом: «Могу ли я вам помочь?» Мне всегда хочется ответить, что помощь нужна только материальная, со всем остальным я справлюсь сама.
В магазине почти никого не было, тихо звучала приятная музыка. Я быстро перебрала вещи на плечиках и, схватив пару блузок и юбку, скрылась в примерочной. Сняв брюки и льняную рубашку с мережкой, я уставилась на себя в зеркало. Кажется, я сбросила килограммов пять, наверное, из-за волнений, связанных с последними событиями. Дома же, в постоянной спешке, я даже не заметила изменений в своей фигуре. Теперь и купальный сезон можно открывать!
— Я хотел бы посмотреть вот эти шифоновые шарфики, — услышала я приятный баритон, и внутри у меня что-то сжалось.
Я выглянула в щелку между стенкой примерочной и плотной занавеской: в центре торгового зала в белых брюках и голубом поло стоял Бандерас. Девочки-продавщицы вращались вокруг него с астрономической скоростью. Я судорожно схватилась за край занавески, желая задернуть ее поплотнее и боясь даже подумать о том, что он преследует меня, и в этот момент перекладина, на которой крепилась занавеска, сорвалась и, больно ударив меня по голове, повисла у меня на плече, как коромысло. Слава богу, металл был легкий, наверное, алюминий. Все повернулись ко мне. Первым пришел в себя от удивления брюнет:
— Ляля! Какая неожиданная встреча! Я очень рад видеть вас.
Я потеряла дар речи. Девицы в магазине развесили уши, они явно не спешили исправить нелепую ситуацию, в которой я оказалась.
— Сегодня в моде греческий стиль? Вы выглядите словно воинственная богиня с карающим мечом!
— Прекратите меня преследовать! Лучше подержите занавеску! — зашипела я в ответ, надеясь на то, что пока преступник будет держать занавеску, он не сможет застрелить или придушить меня, как уже наверняка поступил со следователем, стажером Ваней и еще, возможно, несколькими милиционерами. А иначе, как бы он сбежал? — Закройте глаза и не подглядывайте! — скомандовала я:
— Как прикажете! — Его спокойствие пугало.
Пока он стоял, держа в руках штангу с занавеской, я в спешке одевалась, лихорадочно соображая, как мне улизнуть от него. Застегнув рубашку на две средние пуговицы, я влезла в брюки и осторожно посмотрела в щелку. Бандерас стоял с закрытыми глазами. Поразительная честность для убийцы. Я не дыша выползла сбоку и на цыпочках двинулась к выходу. Продавщицу, которая хотела что-то мне сказать, я остановила, сделав умоляющее лицо и прижав палец к губам: мол, не губите! Навязчивый поклонник. Поймите, как женщина женщину… Надеюсь, она все поняла — я очень старалась. Уже в дверях услышав удивленный возглас «Ляля?», я пустилась бежать. Свернула в первую же подворотню, дворами пробралась до остановки маршрутного такси. Меня никто не преследовал.
* * *
Я приехала домой и сразу позвонила Жеке.
— Слушаю.
«У Жеки приятный голос, но у Бандераса приятней», — невольно сравнила я.
— Это я, Жека, — начала я.
— Ляля? Привет! Чем могу?
— Мне нужна твоя помощь как профессионала.
— Профессионала в какой области? Я поистине многогранен.
— Меня интересуют твоя наблюдательность и зрительная память.
— Слушаю.
— Помнишь того субъекта на выставке в Сочи, в которым я тебя познакомила?
— Убийцу с кладбища?
— Да, — сказала я.
— Помню.
— Какие у него были глаза?
— Красивые. Ты это хотела услышать?
— Да, тьфу!., то есть нет! Какого цвета?
— Синего.
— Точно?
— Точно.
— Ты уверен?
— На все сто!
— Жека, ты меня спас! Целую тебя.
— А в чем, собственно… — начал он, но я уже бросила трубку.
Тот, которого я сегодня опознала, был кареглазым. Однозначно! Но в Сочи и только что в магазине я общалась с синеглазым брюнетом. Значит… А что же это значит?
* * *
По дороге к Клаве в больницу я не переставала размышлять, но не до чего не додумалась и решила посоветоваться с подругой. Сегодня она производила более обнадеживающее впечатление.
— Ты представляешь, Клава, меня преследуют! — сказала я после приветствия и расспросов о самочувствии.
— Кто?
— Я уже не понимаю, кто! — Я растерянно пожала плечами.
— Успокойся и расскажи все по порядку.
Я изложила события сегодняшнего дня, начиная с опознания кареглазого брюнета и заканчивая встречей в бутике с синеглазым.
— А другие различия у них есть? Я имею в виду, кроме цвета глаз?
— Что значит «у них»? Ты полагаешь, что их двое?
— А ты нет?
Я задумалась… Рост вроде бы один и тот же, модная короткая стрижка…
— Вспомни, например, руки! — подсказала подруга.
Я восстановила в памяти картину, как Бандерас прикуривает сигарету.., его руки в лунном свете на кладбище, неожиданно изящные, с тонкими длинными пальцами. Затем я мысленно перенеслась в Сочи за столик в кафе и словно вновь увидела, как Антон достает деньги из бумажника, расплачиваясь с официантом. Да.., это не руки пианиста.
— Пожалуй, руки отличаются, — призналась я.
— Вот видишь? Нужно просто стимулировать память. На самом деле наш мозг все замечает и помнит! Раз ты нашла различия, значит, это разные люди. И вообще, гораздо проще было бы позвонить следователю и узнать, не отпускали ли твоего кареглазого. В магазине ты его во сколько видела?
— В час. Слушай, ты права! А я и не догадалась позвонить. Я почему-то решила, что Бандерас всех перебил и сбежал.
— Ляля, ты меня удивляешь! Это ведь не американский боевик!
— Скажи еще, что у нас не сбегают опасные преступники.
— Но их тут же ловят! — нашлась Клава.
Я быстро набрала номер следователя.
— Майора Гладкова нет, — ответил дежурный. — Он в отпуске.
— Как в отпуске? Я только сегодня утром видела его, — и тут страх начал вползать мне в душу. Его наверняка убил этот гад, но они это скрывают.
— А вы, девушка, по какому вопросу, собственно?
— Хотела узнать, — я замялась, — а к кому же теперь обращаться по тому делу, которое он вел?
— Его дела переданы следователю Золота ревой.
Дежурный дал мне номер телефона следователя и положил трубку. Я набрала продиктованные мне шесть цифр.
— Слушаю, — ответил знакомый голос.
— Светлана Юрьевна? — обрадовалась я. — Это Воробьева, подруга ударенной Арефьевой из больницы.
— Понятно, что случилось?
— Мне сказали, что дела майора Гладкова переданы вам.
— Да.
— А можно узнать? Того человека, которого я сегодня опознавала, уже отпустили?
— Нет конечно, ведется следствие, — ответила она несколько удивленным тоном.
