– Можешь немного отдохнуть и привести себя в порядок. Через полчаса начнется первая репетиция.
Лола хотела что-то спросить, но Вера Антоновна уже покинула номер.
Лола перевела дыхание и огляделась.
Обстановка номера носила отпечаток казенной безличности. Скучный, холодный порядок, ни одной личной вещи, оставшейся от прежних постояльцев.
Лола подошла к окну, раздернула шторы.
Снаружи окно было забрано решеткой. За этим окном был виден задний двор: покрытая гравием площадка, две машины, высокий глухой забор, за ним – верхушки сосен.
– И вправду – как в тюрьме… – проговорила Лола вполголоса.
Она пересекла комнату, подергала входную дверь. Дверь была заперта снаружи. Впрочем, именно этого Лола и ожидала. Тогда она заглянула в ванную.
Здесь было немножко веселее: имелась приличная душевая кабина, большое зеркало. На крючке висело большое белое полотенце.
Лола решила воспользоваться свободным временем и принять душ. Эта процедура всегда помогала ей преодолеть депрессию и собраться с мыслями.
Стоя под жесткими горячими струями, она обдумывала свое положение.
Леня послал ее в агентство «Пигмалион» на разведку. Она думала, что осмотрится в этой подозрительной фирме, попробует узнать, что там творится, доложит Лене – и благополучно забудет о «Пигмалионе», потратив на всю операцию несколько часов.
Вместо этого она оказалась в каком-то загородном особняке и теперь не знает, как отсюда выбраться.
Самое главное – у нее отобрали мобильник, и она не может связаться с Маркизом, не может рассказать ему, что с ней произошло. А значит – Леня не придет ей на помощь, и рассчитывать приходится только на себя…
Высадив Лолу около офиса агентства «Пигмалион», Леня хотел съездить к Уху. Тот обещал осмотреть Ленину машину – в моторе в последнее время появился какой-то посторонний звук.
С Лолой они договорились, что та, разузнав, что удастся, в агентстве, вернется домой на такси.
Однако не успел Леня отъехать от особняка, в котором размещалось актерское агентство, он увидел подъехавший к кованым воротам черный, похожий на катафалк «Мерседес Гелендваген».
«Мерседес» остановился возле ворот и посигналил.
Ворота не открывались, и тогда водитель выбрался наружу и подошел к переговорному устройству.
Леня напрягся: водитель «Мерседеса» показался ему знакомым.
Тот повернулся боком, Леня увидел его лицо, и всякие сомнения отпали: это был человек из поезда Зауральск – Петербург, один из спутников таинственной женщины. Леня вспомнил полное круглое лицо, фальшивую улыбку, бегающие глазки…
– Вот оно как! – проговорил он, невольно пригнувшись, хотя водитель «Мерседеса» не мог его видеть. – Вот оно какое агентство!
По всему выходило, что он отправил Лолу в настоящее осиное гнездо, и оставлять ее здесь без поддержки никак нельзя.
– Ладно, – проговорил Леня, – к Уху съезжу завтра, а пока покараулю здесь, подстрахую Лолку…
Леня успокоил себя тем, что люди из поезда не видели его напарницу, а значит, ей ничто не угрожает. Кроме того, если она почувствует опасность, даст знать ему по мобильнику. И вообще Лола – девушка опытная и решительная, может за себя постоять…
Прошло полчаса, час, полтора…
Лола не появлялась и не звонила.
Сам ей звонить Леня не хотел – кто его знает, что сейчас делает Лолка, может быть, телефонный звонок раздастся в самый неподходящий момент и помешает ей…
Вдруг ворота открылись, и из них выехал тот же самый черный «Мерседес». Леня инстинктивно пригнулся. «Мерседес» проехал мимо Лениной машины, и Маркиз смог разглядеть на переднем сиденье водителя, того самого круглолицего типа с бегающими глазками, а сзади…
На заднем сиденье, рядом с худой мрачной женщиной неопределенного возраста, сидела Лолка! Его Лолка, его верная соратница и боевая подруга, с которой они провернули столько блестящих операций, с которой столько раз попадали в крутые переделки – и ловко выбирались из них благодаря своей хитрости, профессионализму и взаимовыручке…
И вот теперь Лолу везут куда-то определенно криминальные люди, а она даже не может позвать его на помощь!
То, что Лолу везут против ее воли, было видно по ее напряженному, бледному лицу, а также по тому, что ее усадили на заднем сиденье между мрачной теткой с лицом нацистской надзирательницы и вторым бандитом из зауральского поезда.
Выждав, пока черный «Мерседес» немного отъедет от особняка, Леня выжал сцепление и поехал следом.
Он держался на некотором удалении, чтобы опасные пассажиры черной машины не заметили слежки.
Вскоре обе машины выехали на Выборгское шоссе, покинули пределы города. Леня немного увеличил дистанцию – здесь, за городом, его машина была слишком заметной.
В моторе снова послышался посторонний звук. Леня подумал, что нужно завтра же съездить к Уху…
И вдруг злополучный мотор кашлянул, фыркнул и заглох.
Маркиз попытался снова завести его, но машина не реагировала на повороты ключа.
– Вот черт! – Леня ударил кулаком по рулю. – В самый неподходящий момент!
Он поднял глаза, взглянул на шоссе…
Черного «Мерседеса» впереди не было, он как будто сквозь землю провалился.
Дверь номера без стука открылась. На пороге стояла Вера Антоновна.
– Стучаться надо! – огрызнулась Лола.
– Перебьешься! Одевайся, идем на первую репетицию!
– Интересно, во что я оденусь? Вы же мне не дали собрать вещи!
Она сидела в кресле, закутавшись в махровый халат, и подтачивала ногти пилочкой.
– В шкафу есть все, что тебе нужно.
Лола шагнула к стенному шкафу, открыла его.
Действительно, на полках лежало белье, свитера, на плечиках и вешалках – несколько блузок, юбки, брюки…
– Отстой! – сморщилась Лола, оглядев эти вещи.
– Эти вещи подобраны тебе для роли, – сообщила Вера Антоновна, – так что теперь ты будешь носить только их. Размеры твои. Отстой или не отстой – не тебе решать. Входи в образ!
– Когда это вы успели узнать мой размер… – ворчала Лола, одеваясь.
Она выбрала узкие брюки и темно-зеленый кашемировый свитер. Взглянула на себя в зеркало, хотела что-то сказать, но Вера Антоновна поторопила ее:
– Все, пошли, нечего тратить время!
Дойдя по коридору до нового поворота, они миновали небольшой холл и вошли в помещение, напоминающее театральную гримерку.
Здесь их встретила полная невысокая блондинка. Увидев Лолу, она внимательно оглядела ее, усадила в кресло наподобие парикмахерского, включила подсветку.
– Сыроватый материал, сыроватый! – бормотала блондинка, разглядывая Лолу с разных сторон, направляя на ее лицо яркие лампы. – Но ничего, сходство имеется…
Она поставила перед собой несколько цветных фотографий.
На этих фотографиях была одна и та же женщина – молодая, привлекательная, она была похожа на Лолу, хотя, наверное, немного старше ее.
– Так… здесь мы немножко уберем, здесь поправим… здесь сделаем складку… а вот форму носа придется изменить! С таким носом у нас ничего не выйдет!
– Что значит – изменить форму носа? – возмутилась Лола. – Меня мой нос устраивает! Вы что, собираетесь мне делать пластическую операцию? Так я не согласна!
Вера Антоновна, которая молча стояла в стороне, следя за действиями блондинки, прикрикнула на нее:
– Что надо, то и сделаем! Сиди тихо, не мешай человеку работать!
Блондинка между тем занялась Лолиными волосами. Она их слегка подкоротила, выкрасила в более светлый цвет. Когда волосы высохли, она придала им новую форму – приподняла над ушами и на затылке, немного начесала сверху. Взглянув на свое отражение в зеркале, Лола едва узнала себя. Зато она стала гораздо больше похожа на женщину с фотографии.
– Ну вот, – проговорила блондинка, отстранившись и внимательно разглядывая Лолу, – позже я еще поработаю с волосами и лицом, но насчет носа я вам сказала… дальше уже ваши проблемы!
– Хорошо, – Вера Антоновна осмотрела Лолу и, кажется, осталась удовлетворена, – пойдем теперь в другое место.
Лола, усталая и недовольная, поднялась из парикмахерского кресла и вслед за своей провожатой покинула гримерку. Оттуда они перешли в соседнюю комнату, больше напоминающую студию звукозаписи или операторскую на радио. Здесь стояло несколько громоздких студийных магнитофонов, а все стены были зеркальными. На высоком табурете посреди комнаты сидел длинноволосый парень в драных джинсах и футболке с надписью «Монстры рока».
Вера Антоновна снова усадила Лолу в кресло, только это было более жестким и неудобным, чем в гримерке. Длинноволосый парень надел ей наушники, и в этих наушниках зазвучал женский голос.
– Я вам очень благодарна, – проговорил этот голос с каким-то странным, разочарованным выражением.
– Повтори эту фразу, – потребовала Вера Антоновна. Длинноволосый уставился на экран, по которому бежали какие-то голубые линии.
