— Хорошо.
— Никому ни слова.
— Ладно, ладно. Чего это ты так разволновался? Покраснел как рак.
— Человек имеет право на мир и покой в собственном доме! — рявкнул Джо.
Миссис Серафино улыбнулась.
— Ты просто не в себе. Присядь, малыш, я налью тебе ещё чашечку кофе.
Джо уселся и спрятался за газетой. Миссис Серафино достала новую чашку и блюдце. Она была озадачена, сбита с толку и встревожена.
27
Раввин совсем не удивился, когда Хью Лэниган тем же вечером заглянул к нему в гости.
— Как я понял, утром вы были у Серафино? — спросил Лэниган.
Молодой человек зарделся и кивнул.
— Решили провести расследование, рабби? — губы Лэнигана дрожали от сдерживаемого смеха. — Не стоит. Вы можете затоптать след, а его и так еле видно. Чего доброго, ещё и вызовете подозрения. Нам позвонил мистер Серафино. Он был убежден, что вы приходили за какой-то вещью, возможно, уличающей вас.
— Я и понятия не имел, что это будет так выглядеть, — сокрушенно ответил раввин. — Весьма сожалею. — Он помолчал и робко добавил: — У меня была догадка, и я хотел проверить её.
Лэниган метнул на него быстрый взгляд.
— Правда?
Раввин кивнул и торопливо продолжал:
— Любой ряд событий имеет начало, середину и конец. Когда мы обсуждали это дело в прошлый раз, то, кажется, начали с конца. С сумочки. По-моему, мы сможем пойти дальше, если начнем, как и положено, с начала.
— Но что считать началом? Беременность Элспет?
— Возможно, хотя мы не знаем наверняка, что беременность имеет отношение к её гибели.
— Тогда с чего же мы начнем?
— Если бы следствие вел я, то первым делом задался бы вопросом, зачем девушка вышла на улицу после того, как Бронштейн привез её домой, — сказал раввин.
После короткого раздумья Лэниган передернул плечами.
— Мало ли, зачем? Может, опустить письмо в ящик.
— Зачем тогда снимать платье?
— Шел дождь, — напомнил Лэниган. — Возможно, она не хотела, чтобы платье промокло.
— В таком случае достаточно было просто накинуть пальто или дождевик, что она и сделала. Кроме того, почту вынимают только в половине десятого утра. Я осмотрел ящик.
— Хорошо. Значит, она пошла не опускать письмо, а просто на прогулку, подышать воздухом.
— В такой дождь? Да ещё после того, как гуляла весь день и вечер? И не забывайте о платье. Зачем было его снимать? Это — главный вопрос головоломки: почему она оказалась без платья.
— Ладно, ладно, так почему же?
— Потому что собиралась ложиться спать, — ответил раввин. — Это же очевидно.
Лэниган озадаченно посмотрел на раввина, на лице которого появилась торжествующая мина.
— Я вас не понимаю. Куда вы клоните?
Раввин не сумел скрыть легкое раздражение.
— Слушайте же. Девушка возвращается домой, проболтавшись где-то весь вечер. Уже поздно, наутро ей вставать ни свет ни заря. Она начинает готовиться ко сну. Снимает платье и аккуратно вешает его в шкаф. При обычных обстоятельствах девушка сняла бы и все остальное. Но тут что-то случилось, и она перестала раздеваться. По-моему, единственно возможное объяснение — какое-то известие, полученное девушкой.
— То есть, ей позвонили по телефону?
Раввин покачал головой.
— Это невозможно. Наверху стоит параллельный аппарат, и миссис Серафино услышала бы звонок.
— Но что же тогда произошло?
— Она включила радио. По словам миссис Серафино, Элспет все время слушала приемник. Девушки её лет включают радио автоматически, для них это — условный рефлекс. Все равно что дышать. Предполагаю, что Элспет включила приемник, как только вошла в комнату.
— Хорошо, включила. Но какую-такую весть она могла получить по радио?
— Без двадцати пяти час сейлемская студия передает заключительный выпуск новостей.
— И вы полагаете, что местные новости заставили её выбежать под дождь? Но зачем?
— Чтобы встретиться с одним человеком.
— В такой час? Откуда она знала, где сможет встретить этого человека? Я знаю эту радиопередачу. У них нет странички личных объявлений. И, если она шла на встречу, то почему не надела платье? Право же, рабби.
— У неё не было времени надевать платье. Надо было успеть на место встречи к часу ночи, — тихо ответил раввин. — Она знала, где будет этот человек, поскольку именно в час ночи он звонил в полицейский участок.
Лэниган вытаращил глаза.
— Вы имеете в виду Билла Нормана?
Раввин кивнул.
— Но это невозможно. Билл собирается жениться на дочери Бада Рэмси. Только что была помолвка, я присутствовал на ней в качестве одного из почетных гостей. В тот самый вечер.
— Да, я знаю. Именно об этом и объявили по радио. Нынче я съездил на студию и проверил. Подумайте сами. И не забывайте, что Элспет была беременна. По словам всех её знакомых, она лишь однажды была в мужском обществе. То есть, была прилюдно. Это случилось во время её единственной поездки в Старый Город, на бал полицейских. Думаю, там-то она и познакомилась с Норманом.
— Но вы не предполагаете, что киль её маленького суденышка был заложен именно там, на балу?
— Едва ли. Ведь это было в феврале. Но её знакомство с Норманом состоянось именно там. Не знаю, как и когда они возобновили это знакомство, но догадываюсь. Подобно большинству цивильных личностей, я подозреваю, что патрульный полицейский должен звонить в участок через определенные промежутки времени. Я всегда думал, что эти промежутки составляют столько минут, сколько нужно, чтобы дойти от одной телефонной будки до другой, как обычно бывает у ночных сторожей на каком-нибудь заводе.
— Это не совсем так, — ответил Лэниган. — Небольшие задержки вполне допустимы.
— Это я понял несколько недель назад, когда меня позвали разрешить спор между двумя моими прихожанами. Один из них хотел попасть домой поздней ночью, но не было ключа, и водитель такси разыскал патрульного полицейского, который обычно заходил в близлежащее заведение выпить кофе.
— Дежурство продолжается восемь часов. Нельзя требовать от человека, чтобы все это время он проводил на ногах и без отдыха, — словно оправдываясь, ответил Лэниган. — А зимой и обогреться надо.
— Разумеется, — согласился раввин. — Если подумать, то задержки звонков вполне объяснимы, и возражать против них бессмысленно. Вполне вероятно, что патрульному приходится что-то расследовать по пути. Я говорил с офицером Джонсоном, который обходит тот же участок в дневное время, и он объяснил, что обычно ночной патрульный сам составляет свой график. Например, по пути он останавливается в квартале Гордон и беседует с ночным сторожем. Потом — на молочном заводе. Заходит и в храм, если Стенли ночует там. Недалеко дом Серафино, где спят дети, и Элспет остается одна почти до утра. А тут — лихой молодой полицейский, к тому же, холостяк, который в час ночи звонит в участок из будки на углу Кленовой и Лозовой, где и стоит дом Серафино. Холодными ночами как не зайти к девушке на чашечку кофе? Поболтал полчасика и шагай себе дальше.
— Но по четвергам Элспет была выходная и могла рассчитывать, что он поведет её куда-нибудь.
— А с какой стати? Они и так встречались каждую ночь. К тому же, днем Норман отсыпался. Думаю, Элспет любила его и считала, что он её тоже любит. Вероятно, надеялась выйти за него замуж. Нет никаких оснований полагать, что она была распущенной девицей. Напротив, Элспет не встречалась с другими мужчинами и отказывалась ходить на свидания вместе с Силией. Потому что считала себя помолвленной.
— Весьма остроумная версия, — признал Лэниган. — Но это лишь предположения.
— Верно. Однако все сходится, и мы можем восстановить события того вечера, выстроив их единственно разумным образом. Элспет подозревает, что беременна, и в свой выходной день отправляется к гинекологу. Она наряжается, не забывает надеть обручальное кольцо — то ли материнское, то ли купленное, в приятной надежде, что вскоре она будет носить его на законном основании. Врачу она представляется как Элизабет Браун. Не из-за Бронштейна, с которым ещё не знакома, а просто потому, что это распространенная фамилия, как Смит. А ещё потому, что люди обычно сохраняют свои подлинные инициалы. Врач осматривает Элспет и сообщает, что она беременна.
