— Мы ничего не подделывали! Это провокация.
— Конечно, провокация. Или благотворительная акция от изготовителей фальшивых документов. Они решили сделать вам с Колей свадебный подарок, снабдив паспортами на другие фамилии и билетами в Грецию с открытой датой. Не смеши меня. Проследить, кому вы заказали паспорта и кому платили деньги, не так уж и сложно. Я же выяснил, как Нона оплачивала комплектующие для прибора видеонаблюдения.
— Я никого не убивала! — взвизгнула Нателла. — Отстань от меня! И Николай тут ни при чем.
— Допустим. Но как быть с расписками? Кому этот мускулистый мальчик должен кучу денег, после того как Нона умерла? Тебе?
Нателла некоторое время молча смотрела на Родиона и кусала губы.
— Марьянов, чего ты добиваешься? — наконец произнесла она. — Тебя разыскивает милиция по подозрению в двойном убийстве. Может быть, мое положение не из приятных, но и твоя участь под большим вопросом.
— Правильно. Вот я и хочу, чтобы все точки над «и» были расставлены. Хочу понять, что произошло в тот вечер на даче. И ты мне сейчас все об этом расскажешь. Расскажешь заодно и о том, как моя бывшая жена планировала отнять у меня бизнес.
— Ты о чем это? — икнула Нателла, испуганно вытаращившись на Марьянова.
— Ты совершенно не умеешь рассуждать логически, дорогая моя. Разве ты забыла, что прибор у меня?
— Вот идиот, — процедила та. — Я же сказала ему стереть запись.
— Ему — это Коле? Да, он не производит впечатление человека, которому можно что-то поручить. Забыли, значит. А зачем делали? Ведь это же улика, ты не находишь?
— Чтобы Нона потом не вздумала отпираться, если вдруг наша операция провалится, — обреченно пробормотала Нателла. — Прибор привезли мне, и когда Нона пригласила меня обсудить план, по которому мы должны были действовать, я приказала Николаю устроиться где-нибудь поблизости и незаметно записать наш разговор. Мы эту запись потом перегнали на диск, а из прибора ее надо было удалить — вдруг Нона увидит. Хотя она бы все равно не разобралась.
— Это точно, с техникой она не дружила. Что ж, сказавши «а» надо говорить «б». Давай все по порядку, ничего не пропуская.
— С какой стати? Чтобы ты использовал это потом против меня?
— Зачем? Я, например, готов с тобой меняться. Ты мне рассказываешь про заговор, который вы с Ноной плели против меня. О том, что фарс, разыгранный тобой на даче, часть этого плана, я уже и сам догадался. Короче, ты объясняешь происхождение этих расписок и рассказываешь, какое отношение Николай Гальперин имел к моей жене. И если ты действительно не замешана в убийствах и докажешь мне это, я готов забыть про историю с паспортами. Оставлю их себе на память, но в милицию не передам. Договорились?
— А прибор?
— Ты много требуешь. Прибор, конечно, не алиби, но пока не найдут настоящего убийцу, я его буду хранить пуще глаза. На всякий случай.
— Хорошо. — Нателла задумалась, потом решительно тряхнула рыжими волосами. — Хорошо. В общем, Марьянов, лично я к тебе ничего не имею. Ты никогда не был мне особо симпатичен, но как мужа сестры я тебя терпела. Только вот дело в том, что тебя не готова была терпеть Нона. В свое время у нее закрутился довольно бурный роман с Гальпериным. Она посещала тот же фитнес, что и я сейчас, а Николай там работает инструктором. На самом деле, у него таких служебных романов было множество. Сестрица запала на молодого парнишку, а он зацепился за нее, чтобы превратить в дойную корову. Он же игрок, а это неизлечимо. Николай просаживал деньги и расписочки писал, а Нона покрывала его долги.
— Откуда она брала деньги?
— У папочки тянула. Однажды он не выдержал и устроил ей разнос, сказал, что будет выдавать только на еду. После этого она заявила Коле, что больше денег для него ей взять неоткуда. Любовь его мгновенно остыла, а буквально через месяц появился ты.
— Значит, Коля из фитнеса — один из тех самых миллиардеров, которые осаждали Нону? — не удержался и съязвил Родион.
Нателла, достав сигареты, закурила. Помолчала немного, собираясь с мыслями, потом сказала:
— Ладно тебе, дело прошлое. У Ноны вообще с мужиками не складывалось, все какие-то уроды попадались. Ты один приличный был.
— И на том спасибо, — поблагодарил Марьянов. — Но давай ближе к теме.
— Так вот, примерно с полгода назад у нас с Нонкой состоялся один разговор. Она тогда напилась и все плакала, что годы идут, она устала от постоянной финансовой зависимости — то от папы, то от мужа. И что в жизни надо иметь свое дело и ни на кого не рассчитывать. Я посмеялась над ней тогда. Говорю — ты что, хочешь начать свое дело? Посмотри, ну какой из тебя бизнесмен? Вот тогда она мне впервые и заявила: самой, конечно, тяжело начинать с нуля, но вот если взять уже готовый бизнес, то перед тобой откроется новая жизнь. Короче, она замыслила оттяпать у тебя твое агентство, а по возможности и деньги. Развода здесь было недостаточно. Следовало все подстроить так, чтобы ты сам ей все отдал. То, что она для этого придумала, мне показалось чересчур опасным, да и просто противным. Я должна была сначала соблазнить тебя, а в последний момент начать сопротивляться. Ну вроде как я напилась, а ты воспользовался ситуацией против моей воли.
— Понятно, — кивнул Марьянов. — Вот почему ты лезла из кожи вон.
— В общем, на дачу тебя заманили, чтобы этот план осуществить. Нона с прибором видеонаблюдения пряталась в кладовке и должна была все записать. Потом запись продемонстрировали бы папе. И все — дело сделано.
— Лихо придумано. Выходит, о неудаче вы даже не думали. А если бы я не поддался? Сохранил супружескую верность?
— Марьянов, я тебя умоляю! Да еще не родился тот мужчина. Я же не крокодил какойнибудь. Поддался бы, никуда не делся. — Нателла замолчала, глядя себе под ноги. Потом вздохнула: — Собственно, вот и все. Впрочем, нет. Я тебе главного не сказала. После того как Нона порвала с Николаем, он обратился ко мне за помощью — боялся, что она потребует вернуть долги, пустит в дело его расписки. Она так и собиралась сделать, кстати сказать. Николай просил, чтобы я с ней поговорила. С Ноной я так и не пообщалась, зато через какое-то время роман с Колей начался у меня.
— Вот как! Неужели ты бросила на произвол судьбы своих зарубежных друзей?
— Ну, не всех, не надо преувеличивать. — Нателла сделала глубокую затяжку и выдохнула. Дым мгновенно уплыл в темноту. — Однако с Николаем мы продолжали встречаться. Он, в принципе, ничего, если бы не страсть к азартным играм. Так вот, когда мы с Ноной стали договариваться о том, что я помогу ей отобрать у тебя бизнес, я выдвинула несколько условий.
Во-первых, переписать на меня половину квартиры на Кутузовском. Ее завещала нам бабушка, и квартира принадлежала нам обеим. Сестра легко согласилась, ведь ей светил куш неизмеримо больший. Договорились, что она пишет дарственную, подписывает, а у нотариуса заверит после того, как у нас на руках будет компрометирующая тебя запись. Кстати, именно это является доказательством моей невиновности — Нона нужна была мне и Коле живой. Продав квартиру, мы получили бы несколько миллионов. Я долго думала, говорить Николаю о том, что мы задумали с Ноной, или не говорить. Решила сказать. Ты не смейся, мы ведь собираемся пожениться.
— Да я и не смеюсь, — пожал плечами Родион. — Дело житейское.
Нателла подозрительно глянула на него и продолжила рассказ:
— Во-вторых, я потребовала в виде аванса Колины расписки. Нона очень этому удивилась, поэтому пришлось ей все объяснить. Мы даже чуть не поругались, но ссориться со мной ей в тот момент было невыгодно — без меня вся операция по присвоению твоего бизнеса не состоялась бы.
Николаю план понравился, только он сказал, что мне надо было бы как-нибудь подстраховаться. Он полагал, что ты вполне можешь выскользнуть из ловушки и сам ринуться в атаку. Тогда Нона, скорее всего, начала бы все валить на нас с Николаем. Вот я и решила сделать запись разговора, чтобы сразу стало ясно, кто на самом деле зачинщик. Правда, запись получилась не слишком удачной, но нас качество особо не интересовало. Главное, чтобы было, чем припугнуть Нону.
— Слушай, а паспорта поддельные вам зачем?
— Я боялась, что Нона, после того как расправится с тобой, начнет преследовать Николая. Или мстить нам обоим. Я уже и не знала, чего от нее ожидать. Но в результате все обернулось против нее. Марьянов, скажи по-честному, все равно нас никто не слышит, — ты что-то заподозрил и отравил пирожные?
— Нет. Я в отличие от твоей сестры женился по любви. И Лену я когда-то очень сильно любил. Хочешь — верь, хочешь — нет, но я не убийца. Я мечтаю найти того, кто это сделал. И можешь быть уверена, обязательно найду.
— Ну, и как вам это? — спросил Родион, садясь в машину.
— Нормально, все записано в лучшем виде, — проворчал довольный Чижов.
— Да, познавательно, — согласилась Карина. — Только мы по-прежнему не знаем главного — кто отравил пирожные.
