Пришлось согласиться с Мероу. В любом случае, прежде чем приступить к производству отвара в масштабах страны, надо бы его несколько доработать – уж очень у него странный запах. Да еще и такой, я бы сказала, металлический привкус, будто в медном чайнике прокипятили лимонный сок. Думаю, самое сложное во всей операции будет влить целительный напиток в Джейсона. Я приготовила отвар, добавила несколько ложек меда, сделала примерно литр слегка подслащенной воды – запивать зелье, и мы с Дэниелом спустились в пекарню.
Несчастное создание пребывало в ванной комнате над унитазом – его нещадно рвало. Когда Джейсон выполз оттуда, он был зеленый, ей-богу! Увидев нас, он снова нырнул в ванную, и его снова вырвало.
– Парень не привык к алкоголю, – поставил диагноз Дэниел. – Обрати внимание: для него похмелье в новинку – он и представить себе не мог, как избыток спиртного действует на организм. Не то что героин: от наркотиков бывает только запор.
Вот такие подробности мне точно ни к чему!
– Сними с него одежду и загрузи ее в стиральную машину, – командным тоном произнесла я. – Пусть наденет старый халат Джеймса и ходит в нем, пока ему плохо.
– А почему я?
– Потому что ты мужчина, – объяснила я.
Дэниел, пробормотав что-то вроде «рад, что ты заметила», отправился в ванную и принялся оказывать помощь падшим. Когда он привел оттуда умытого и одетого в халат Джейсона, мальчишка с пафосом спросил:
– Я теперь умру, да?
– Не-а, даже не надейся! – пообещала ему я. – Для начала ты с нами поговоришь, и мы попробуем тебя вылечить.
– С чего это? – Он бросил на меня подозрительный взгляд. – Все равно вы меня вышвырнете на улицу. Я облажался. А у меня всегда так. Говорю вам, я тупой. И никчемный. Так что не тратьте попусту время.
Выслушивать приступ подросткового самобичевания не входило в мои планы.
– Да, ты облажался. С кем не бывает! Вышвыривать тебя на улицу я не собираюсь. Но только если это не повторится снова. Кстати, ты мне должен двадцатку за коньяк.
– Я отработаю, – ответил он, и в его глазах промелькнул лучик надежды. – Спасибо. У меня все получалось, и тут она сказала…
– Я знаю, что она сказала. А теперь объясни, почему мнение восемнадцатилетней соплячки для тебя важнее, чем мое?
Джейсон об этом не задумывался. Зацепившись за мысль уцелевшими рабочими извилинами, он немного поразмышлял и со стоном чертыхнулся.
– А еще не забудь отскрести кастрюлю от тянучки. Чтобы блестела как новенькая. Ну, а теперь Дэниел хочет тебя кое о чем спросить, так что изволь ответить. Понятно?
Джейсон кивнул и тут же скривился от боли.
– Скажи мне, что такого вы с дружками сотворили, что Большой Джон выбил тебе зуб? – выговорил Дэниел так четко и громко, чтобы его вопрос пробился сквозь дурман похмелья.
Джейсон безоговорочно капитулировал и недолго думая ответил:
– Он решил, что Вик стащил у него наркотики. Рано утром. Из его тачки на Кинг-стрит.
– А Вик на самом деле их стащил?
– Не в курсе. Может, и стащил. Только потом он умер, и Уилл тоже. Больше ничего не знаю. Я решил завязать и спрятался. Как перестал ширяться, больше никого из дружков не видел.
– Джейсон, а ты не темнишь? – сурово спросил Дэниел.
– Зуб дам, – ответил Джейсон, принимая из моих рук отвар для снятия похмелья. – Что это за гадость? Воняет кошачьей мочой.
– Верно. И на вкус не лучше, но поверь мне, тебе сразу полегчает. Отпей несколько глоточков, потом запьешь водой, потом еще несколько глотков – и вот увидишь, через полчаса ты уже не захочешь отдавать богу душу, – заверила его я.
– А откуда это пойло? – с подозрением спросил он.
– Мероу приготовила.
Ответ парня удовлетворил, и он отважился сделать глоток. Запил водой и снова взялся за отвар, потом снова отхлебнул воды.
– Значит, семейка Смитов так и не получила назад свои наркотики, – резюмировал Дэниел, – коль скоро Большой Джон не придумал ничего лучше, как терроризировать Хекла и Коринну. Зато теперь они уверены, что у тебя наркоты нет. Ну и у кого же она тогда?
Джейсон пожал плечами:
– А может, все давным-давно распродали? Теперь товар не такой плохой, как был раньше. А можно еще отвара? Вроде бы он не такой уж и противный.
Я налила ему добавки. Джейсону явно стало лучше. Постепенно к нему возвращалась уверенность, однако он был еще подавлен. Не оправдав моего доверия, мальчишка ждал, что я его прогоню. Но я лишь поругала его и разрешила остаться. Ничего подобного с ним еще не бывало – таким образом, я начала ломать сложившийся стереотип. Хотя справиться с похмельем после коньяка куда легче, чем оправиться от передозировки героина, я бы не хотела, чтобы у Джейсона алкоголь вошел в привычку. Впрочем, шансов бросить пить на порядок больше, чем соскочить с иглы. Конечно же печень у пьяницы разрушена, семья, как правило, разбита и все – в том числе и самоуважение – потеряно, зато процесс разрушения личности у алкоголика гораздо длинней, чем у наркомана.
Дэниел сварил нам всем кофе. Джейсон выпил оставшуюся сладкую воду, сходил в интересное место и попросил еще. Сахар отличный абсорбент. Прошло уже полчаса с тех пор, как Джейсон проглотил первый глоток эликсира Мероу, и сейчас он попросит…
– Хочу есть, – сказал Джейсон, словно читая мои мысли. Дэниел закатил глаза:
– О, где мои пятнадцать? Приятель, пожуй для начала хлебную корочку.
Джейсон деловито сжевал целый багет, а потом мы поднялись наверх и пообедали отменной лазаньей с тыквой и кедровыми орешками. На десерт был шоколадный торт, который почему-то не раскупили. Если Джейсон съел и десерт, значит, он точно выздоровел.
– Так что насчет маффинов с тмином? – спросила я у него. – Ты в игре?
Парень глубоко вдохнул:
– Да, в игре.
Я дала ему денег на тмин и вернулась в булочную. Дэниел остался поговорить с Джейсоном. Госс пришла за Кайли и одарила меня на прощание убийственным взглядом – примерно пять баллов по шкале Рихтера. Надо сказать, для Госс результат весьма посредственный. Стало быть, девчонка чувствует свою вину. Кайли тайком помахала мне рукой с зажатой в ладошке зарплатой. Посмотрим, что Госс будет делать в четверг. Не пойму, почему Кайли считает, будто ее подруга завидует Джейсону? Госс ведь никогда не хотела стать пекарем.
Мы закрыли ставни, заперли магазин, набрали мешок хлеба для «Супов рекой» и снова поднялись в квартиру. Джейсон в помощниках и советчиках не нуждается. Я выделила на его эксперимент ровно два стакана муки; если маффины получатся – хорошо, если нет – меня это не разорит, а Джейсон попробует снова.
– Все замыкается на «Кровавых Узах», – сказал Дэниел. – Сьюз работала неподалеку, и Джейс со своими двумя дружками там тусовался. Я сильно сомневаюсь, что кто-то занимается продажей наркоты прямо в клубе, но знаю точно – в этом районе собирается весьма подозрительная публика.
– Значит, нам с тобой нужно туда сходить, – предложила я.
– Для начала нужно, чтобы нас туда пустили, – ответил он. – А для этого понадобится соответствующая экипировка.
– И когда ты думаешь туда отправиться? – спросила я.
– Сегодня вечером. Никогда не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня.
– Значит, нужно срочно думать, в чем туда идти, – сказала я, лихорадочно соображая, что из моего гардероба может сойти за готистский наряд. Тем более в глазах публики, задвинутой на костюмах. А как одеваются готистки? И что можно взять напрокат в магазине маскарадных костюмов для женщины моей комплекции? Разве что унылый черный балахон. Или столь же унылый светлый балахон. Подразумевается, что у обладательницы пятьдесят второго размера не может быть личной жизни вообще и вкуса в частности.
– Уже подумал, – ухмыльнулся Дэниел. – Нам поможет госпожа Дред.
Он явно замышлял нечто, о чем я и понятия не имела.
– Коринна, нам очень важно попасть туда. И поэтому нам необходимо что-то особенное. Ведь мы хотим попасть в склеп, а если мы не сойдем за своих, нас туда никто не пригласит.
– Ага, – не слишком уверенным тоном согласилась я.
– Поэтому доверься мне, – сказал он, взяв меня за руку Я согласилась довериться, хотя и с оговорками. Похоже, другого выхода у нас нет, стало быть, надо произвести наилучшее впечатление. Что ни говори, а встречают по одежке. И по обувке.
Как выяснилось, мне предстояло выступать в сапогах на высоком каблуке.
Через час госпожа Дред сидела на полу и нещадно засовывала мои ноги в высоченные черные узконосые сапоги на тонких шпильках. В конце концов, ценой пары-другой пальцев на ногах, я превратилась в богиню секса. (К счастью, когда я с муками умудрилась вылезти из этой, если можно так выразиться, обуви, все пальцы оказались на месте.) На сапогах были пуговички, и они здорово смахивали на те, что носила моя прабабка. Однако они оказались довольно устойчивыми, и я даже сделала несколько шагов по комнате.
