ты думаешь.
– Я и не думаю, что ты глупый. Просто не собираюсь грузить тебя своими проблемами.
– Не хочешь говорить, так и не говори, – продолжал обижаться Мишка. – Так ты так и собираешься на лавке спать?
– У меня нет ни телефона, ни денег. Даже обуви и той нет. Сам как думаешь?
– Убегала, что ли, от кого? – усмехнулся парень.
– Убегала, – вздохнула я.
– А пожрать хочешь? – лукаво сощурился Мишка.
– Хочу.
– Так вставай. Идем ко мне, я тебе картошки нажарю.
– А как же твой папка?
– Да спит уже, наверное, – спокойно отозвался Миша и потащил меня за руку в один из подъездов. Я настолько ослабла, либо просто обнаглела, что шла за этим малышом, не находя в себе сил отказаться. В самую последнюю очередь я подумала бы о том, что спасение мое придет в виде одиннадцатилетнего паренька. Мы вошли в квартиру на втором этаже, а я слабо ахнула, так как ожидала увидеть совершенно противоположное.
– Ну, и чего рот раскрыла? – серьезно поинтересовался Мишка, увидев, что я застыла на середине прихожей.
– Да как-то знаешь… Чудно все это, – прохрипела я, обводя взглядом просторную прихожую.
– А ты уже в своем бабьем мозгу нарисовала красочные картины, как я живу с пьяницей-папкой в трущобе, по кухне бегают рыжие тараканы, а по всем углам разбросаны вонючие носки и бутылки? – ядовито улыбнулся Миша.
– Да нет, – промямлила я, хотя стоило согласиться, что Михаил прав, и я действительно представляла себе нечто подобное.
– Давай уже проходи, – буркнул мой спаситель. – Свои роскошные бархатные туфельки можешь оставить в прихожей, – колко сказал он и скрылся на кухне. Я звонко хохотнула, отмечая, что с чувством юмора у этого мальчугана все в порядке, и отправилась вслед за ним. Разместилась на краешке кожаного кухонного уголка и с интересом наблюдала за движениями своего нового знакомого. Пиком моего удивления стало то, что на кухне царил образцовый порядок, и если здесь недавно шла дружеская попойка, то все следы, которые от нее остались – это гора не мытой посуды в раковине. Миша пошарил по холодильнику и извлек несколько тарелок с едой.
– Суп с вермишелью будешь? – поинтересовался Мишка, но, не дожидаясь моего ответа, резво налил две больших тарелки и сунул их в микроволновку. Затем вновь вернулся к холодильнику, вытащил пакет с огурцами и помидорами, бросая их на стол.
– Переживешь без салата? – вновь обратился ко мне Мишка.
– Переживу, – улыбнулась я, поражаясь, как спокойно и как легко одиннадцатилетний мальчик справляется с бытовыми обязанностями.
– Рюмку налить? У папки наверняка осталось, – спросил Миша.
– Я не пью, – отозвалась я, прихлебывая суп и обжигаясь.
– Чего так? Вроде большая девочка, – удивление Мишки было не поддельным. Он действительно не понимал, как взрослый человек может отказаться от выпивки.
– У большой девочки скоро будет маленькая, – улыбнулась я.
– Так ты еще и залетная, – убил меня новый друг.
– Ты обалдел? – вскрикнула я. – Это сейчас в школе вас так учат разговаривать?
– Почему в школе? – пожал плечами Мишка. – Я сам себе учитель.
– Учитель, – хмыкнула я.
Минут на десять наступило настойчивое молчание. Мы с Мишкой за обе щеки потребляли все продукты, которые нашлись в холодильнике.
– Спасибо, – выдохнула я, оставляя пустую тарелку, и блаженно улыбаясь.
– Да не за что, – отозвался Мишка и покраснел. Видимо, слова благодарности в свой адрес он слышал впервые. Поднялся, сгреб все грязную посуду в раковину и принялся намывать. Мои глаза все выше лезли на лоб.
– Ты в доме за хозяина? – загрустила я, вновь жалея паренька.
– Только на то время, когда папка в запое. Ты не подумай, он у меня хороший. А пьет, потому что мамка шлюха.
– Разве можно так о маме? – удивилась я.
– А почему нельзя? Мы ведь с папкой не виноваты, что она слаба на передок. А нам с ним и вдвоем хорошо.
– В школу хоть ходишь? – поинтересовалась я. Не знаю почему, но за пару часов я всем сердцем прикипела к этому мальчику и не хотела с ним расставаться.
– Хожу, – промычал Мишка.
– Неси дневник, сейчас проверим, – сурово сдвинув брови, я попыталась состроить из себя злую тетеньку. Вопреки моим ожиданиям, через несколько секунд на стол перед моим носом упал дневник, а я в очередной раз присвистнула. Я бы на месте Мишки послала бы меня куда подальше, но у него даже мысли такой не возникло. Я быстро пролистала дневник, больше из любопытства, и отметила, что Мишка не только хороший человек и хозяин, но еще и отличник. Попадались в его дневнике, конечно, и тройки, но их было столь мало, что я невольно возгордилась этим парнем.
– Ты молодец, – пролепетала я, наблюдая, как Мишка складывает в стол чистую посуду и вытирает мокрые руки о полотенце.
– Ага, – отозвался Мишка и…закурил!
– Да ты что! – вскочила я. Маленький хозяин удивленно вскинул брови.
– А что в этом плохого?
– А хорошего что? – убавила я свой пыл и плюхнулась обратно на диванчик.
– Может и ничего, – пожал плечами Мишка. – Только это мое личное дело, понятно! Можно даже сказать интимное.
– Что ж тут интимного? – улыбнулась я.
– А то, что каждый человек – это личность. И ни у кого нет права лезть в эту личность. Это мой организм и только мне решать: травить его или нет. Я не пропагандирую курение и не отрицаю его. Если человек хочет курить – пусть курит, но никто не в праве его осуждать. Не хочешь курить, не нравится тебе это, ну и живи со своим мнением. А в жизнь другого – не лезь.
Я сидела полостью пораженная и не находила ни одного слова ни для возражения, ни для поддержания. Этот маленький мальчик казался мне самым взрослым из тех, кого мне приходилось встречать.
– Ну, ладно, рассказывай, – вновь уселся Мишка за стол. – Ты от кого убегала-то?
– Ни ты ли мне две минуты назад распинался о личностях? – лукаво улыбнулась я.
– Так я тебе говорил о том, что нефиг советы давать. Что я делать и не намерен. Но иногда уж очень хочется выговориться, а у тебя, я вижу, именно такая ситуация.
– Тебе надо в адвокаты идти, – улыбнулась я.
– Почему это? – не понял меня Мишка.
– Язык больно высоко подвешен.
– Так что, будешь рассказывать? – еще больше посерьезнел он.
– Да как-то, знаешь… Это минимум ненормально. Вряд ли ты поймешь.
Скорее всего, я сошла с ума, потому что действительно задумалась о том, чтобы открыть душу этому маленькому человеку. Он выжидающе на меня смотрел, а я, немного замешкавшись, выложила о себе все, с самого рождения. Я не задумывалась
