– Иезус Мария! Кто это?! Что ему?! Что с ним случилось?…
– Невероятно! – сказал Павел, задумчиво глядя на незнакомца. – Что же это делается! Кто это такой?
– Как, вы не знаете его? – возмутилась Алиция. – В таком случае кто же это? Как он сюда попал?! Где Эльжбета?! И каким образом я должна поддерживать в доме порядок, если первый встречный может прийти сюда и умереть!…
– Где Эльжбета?! – истерически взвизгнула Зося.
– Я здесь, – раздался спокойный голос Эльжбеты, и она вышла из ванной в халате, с волосами, накрученными на бигуди. – Что-нибудь случилось? – Посмотрела на диван, подошла ближе и вздохнула: – Бедный Казио. Я не знала, что мне с ним делать…
– Как?! – прошептала с ужасом Алиция. – И убила его?!
– Да нет, – ответила Эльжбета, не теряя спокойствия. – Привела его сюда, надеясь, что ты позволишь ему переночевать. Он забыл ключи от своей квартиры. Интересно, что с ним стряслось?…
Совершенно подавленные, мы сидели на кухне и ждали г-на Мульгора. Стараясь не смотреть в сторону комнаты, слушали Эльжбету, а Зося, совсем одурев, периодически повторяла, что несчастья ходят парами, или начинала сетовать на мой дурной глаз.
– Он в меня влюбился, – ровным голосом продолжала Эльжбета. – Поэтому тут и сидел. Я тебе о нем еще вчера хотела рассказать. Это тот, кто видел убийцу.
Нас чуть не хватил удар. Павел поперхнулся кофе. Зося выронила ложечку. Я, уставившись на Эльжбету, погасила сигарету о край сахарницы. Эльжбета же тем временем говорила, что Казио работал в Копенгагене, жил в Аллеред, ехал вместе с ней домой, а ключи от дома, как оказалось, оставил в конторе. Поэтому она и привела его к Алиции. Но главным было не это: влюбленный Казио в пятницу вечером спрятался в зарослях в саду Алиции, надеясь углядеть предмет своего обожания. Видел и еще что-то – кусты, которые он облюбовал, находились как раз за плечами Эдека…
– И не сказал тебе, что видел?! – потрясенно спросила Алиция.
– Только сегодня признался, что там сидел. Вчера я не была в этом уверена.
– Ты же еще вчера говорила, что есть свидетель!
– Говорила, что, возможно, найдется. Я же знала, что Казио там сидел, хотя он и не признавался. А если сидел, значит, должен был что-то видеть. По крайней мере мне так кажется. Подумала, что ты мне простишь, если приведу его сюда – вдруг скажет что-нибудь интересное…
– Почему ты не спросила сразу?
– Меня это не интересовало, – отмахнулась Эльжбета с выражением безграничного равнодушия на прекрасном лице измученной мадонны.
Павел бросил на Эльжбету шокированный взгляд. У Алиции в глазах было отчаяние.
– Эй, слушайте, – сказала она. – Если кто-то из вас хочет мне что-нибудь сообщить, пусть делает это сразу. Я уже сыта по горло.
– Подождите, – заволновалась я. – Когда вы говорили об этом? Случайно, не тут, на кухне, когда полицейские уезжали?
Алиция и Эльжбета переглянулись.
– Да. А ты откуда знаешь?
Теперь переглянулись мы с Павлом.
– Значит, это действительно был убийца! – Павел заерзал от волнения.
– Где?!
– Убийца был в прихожей, – объяснила я торжественно. – Подслушивал ваш разговор, а потом выскользнул через те двери. Я так и не увидела, кто это был! Если это ты, – обратилась я к Зосе, – то учти: я о тебе ничего такого не знаю и ничего не хочу сказать Алиции. Предупреждаю об этом прямо, потому что хотела бы еще немного пожить.
Павел нервно захохотал, а Зосю передернуло:
– Она с ума сошла?! – недоверчиво спросила она. – Слушай, не цепляйся ко мне!
– Перестаньте! – рассердилась Алиция. – Я думаю. Этот, которой был в передней… Ты не выдумала?
– Конечно, нет.
– Что он мог услышать? Вспомни, что ты мне говорила!
Эльжбета, спокойствие которой казалось просто нечеловеческим, очнулась от задумчивости:
– Что я говорила? Подожди. Что кое-кто мог бы быть важным свидетелем. А ты спросила: кто? Я сказала, что один тип, который тут был в пятницу.
– И меня, как всегда, кто-то позвал, – дополнила Алиция с раздражением. – А этот все услышал. Кто-то, кого не было на террасе…
– Большое открытие, – язвительно заметила Зося.
– Не мешай! Нужно вспомнить, кого не было на террасе.
– Мы с Павлом уже пробовали вспомнить. Ничего это не дало. Чисты как снег только Лешек и Хенрик.
Алиция задумчиво мешала кофе. Потом очнулась:
– Я себе сахар положила?
– Да, – произнесла Зося.
– Нет, – добавил Павел.
– Сойдитесь на чем-нибудь!
– Может, попробуешь? – посоветовала я.
Алиция попробовала.
– Нет, – констатировала она, потянулась за сахарницей, вытянула из нее окурок и немного пепла и задумчиво бросила все это к себе в чашку. – Что-то здесь не так. Его убили, чтобы он мне ничего не сказал. Откуда они могли знать, что он сюда попадет? Эльжбета, может, ты говорила как-то иначе?
– Возможно, – согласилась Эльжбета. – Возможно, сказала, что я кое-что знаю и завтра уточню. Все возможно…
– Но это же огромная разница! Если говорила, что ты что-то знаешь, скорее пытались бы убить тебя. Хотя мы с Зосей должны были вернуться раньше, вы позже, а Эльжбета еще поздней. Не знаю, как он себе это воображал…
У меня вдруг что-то мелькнуло: мы раньше, вы позже…
– Повтори еще раз. Что-то здесь не так.
Скрип калитки и шаги за дверью возвестили о прибытии г-на Мульгора. Алиция поднялась со стула.
– Что не так? – спросила она уже из прихожей.
– Не знаю. Что-то у меня такое мелькнуло. Сейчас нет времени. После поговорим.
– Ради бога! – закричала Алиция, поворачиваясь ко мне. – Говори сейчас же! Не желаю тут еще и твоего трупа!
Г-н Мульгор уже стоял в дверях и слышал эти слова. Вместе с ним и следственной бригадой приехал врач. Мы взяли себя в руки и вошли в комнату, где сидел покойник.
Врач с минуту держал за руку несчастного Казио, и на его лице возникло выражение любопытства. Я успела подумать, что, видимо, Казио умер каким-то необычайно редким, интересным способом… И тут покойник моргнул!
Мы замерли. Покойник моргнул снова. Я услышала за спиной чей-то стон. Врач быстро уложил моргающий труп на диван и продолжил осмотр.
– Жив! – сказал он уверенно. – В санитарную машину, быстро!
Произнес это по-датски, но поняли все. Прежде чем мы успели опомниться, санитарная машина с Казио, мигая и воя, понеслась к больнице.
– Как это жив? – сказал Павел с некоторой претензией. – Где это видано, чтобы так выглядеть и быть живым!
– Жив, жив! – сияла Алиция. – Его усыпило, парализовало. Какой-то быстродействующий яд, но, кажется, мало съел. Еще долго будет без сознания… Зося, ради бога!
Зося, глубоко дыша, села на сумку с продуктами, уминая разом паштет, салат и крем в порошке. Кротко позволила вытянуть ее из-под себя, но взамен потребовала успокоительного.
Полицейские забрали фрукты со стола, разнообразные лекарства и часть нашей косметики, сопровождая конфискацию версальскими реверансами.
Г-н Мульгор приступил к опросу свидетелей.
– Какого трупа пани желает себе тут? – поинтересовался он любезно, открывая свой блокнот. – Ухо мое слышало. Какого-то трупа желают.
– Секундочку, – Алиция сделала жест, отодвигающий г-на Мульгора куда-то далеко в сторону. – Кажется, ты начала говорить что-то важное. Что ты имела в виду?
– Он же не мог знать наверняка, что Эльжбета вернется раньше, – неуверенно сказала я.
– Я прошу рассказа вещей поочередно, – строго прервал нас г-н Мульгор. – Сначала было, какого трупа пани себе желает?
Некоторое время казалось, что мы никогда не поймем друг друга. Но в конце концов до него все-таки дошло, что Алиция себе не желает никаких трупов. Не только моего, но вообще ничьего. Ее потребности в этой области полностью удовлетворены.
После некоторого колебания мы рассказали ему о моих вчерашних наблюдениях и сообщили сведения Эльжбеты. А также дали понять, что Эдек хотел чем-то поделиться с Алицией, но ему помешала таинственная рука. Г-н Мульгор слушал внимательно и кивал, будто все ему было понятно. После чего заявил совершенно обратное:
– Я не понимаю ничего. Он не сказал перед убийством?
– Нет, не сказал.
– Почему?
– Он был пьяный, и я не стала слушать, – произнесла Алиция с тяжелым вздохом.
– Второй труп также? Не сказал ничего?
– Нет, – ответила на этот раз Эльжбета.
– Почему? Пани спрашивала?
– Нет.
– Почему?
– Чтобы сразу сказать Алиции. Зачем ему было два раза повторять?
Г-н Мульгор посмотрел на нее как-то странно и снова обратился к Алиции.
– Пани никакими домыслами не обладает, о чем убитый желал поведать? Пани не знает ничего?
– Нет, не обладаю. И ничего не знаю, – заявила Алиция.
– Не понимаю, – покачал головой г-н Мульгор и погрузился в глубокую задумчивость.
Не знаю, как долго он оставался бы в этом состоянии, если бы не телефонный звонок. Из полицейской лаборатории передавали последние новости.
