Кто-то откашлялся, и я распахнула один глаз. Рядом сидел Кости с костью в зубах и вполне довольный происходящим. А прямо за ним обнаружилась пара обтянутых джинсами ног. Я подняла взгляд и опознала парня из монстровнедорожника.
– Мы тут вроде как не одобряем купание голышом, – заметил он. – Особенно на месте преступления.
Я подскочила.
– Это… кружевная майка. Я вряд ли голая.
Парень поднял бровь:
– Ваша кружевная майка белая и тонкая, так что её будто и нет.
Я посмотрела вниз и с ужасом поняла, что он совершенно прав. О чём производители думали, создавая неводостойкую одежду? Девчачьи шмотки – отстой.
Прежде, чем я успела возразить, Герти прижала к моей груди свою гигантскую сумку и впилась взглядом в нахала:
– Твоя мать воспитала тебя куда лучше, юноша. Так что просто делай-ка свою работу, или я всё ей расскажу.
Он растянул губы в ленивой сексуальной улыбке из тех, что можно увидеть в кино, но глаз от меня так и не отвёл.
– Я и делаю свою работу. За сегодня я уже второй раз ловлю эту женщину на нарушении закона.
– Вы помощник шерифа?
Без понятия, почему я удивилась. Пока что он был единственным встреченным мною местным, с которого ещё не сыпался песок. Учитывая, что шериф прискакал верхом, наверное, только этому парню на монстровнедорожнике достаёт физического здоровья, чтобы сохранить водительские права.
– Картер Леблан, – представился он. – Защитник граждан Греховодья.
Я указала на кость:
– Одного не защитили.
Самодовольства в нём поубавилось.
– Я иду переодеваться, – сообщила я. – Если, конечно, переодевание в собственном доме в Греховодье не считается очередным преступлением.
Развернувшись, я двинулась к дому и услышала за спиной голос Герти:
– Только по средам.
* * *
Я смыла чёрную липкую грязь с рук и ног обнаруженным возле заднего крыльца шлангом. Не хватало только наследить внутри и первый же день здесь посвятить уборке. Месиво застыло, словно смола, и на мгновение я подумала, что придётся отдирать всё скребком. Но, кажется, целую вечность спустя, я наконец увидела собственную кожу, выключила воду и вошла в дом, громко хлопнув дверью.
Беглый осмотр подтвердил, что внизу спален нет, значит, они все наверху. Если, конечно, спальни в Греховодье не запрещены по субботам – чего я тоже не исключала. Я схватила отвратительно розовые чемоданы и потащила их по лестнице, чувствуя себя так, словно провалилась в альтернативную Вселенную. Не знаю, чего я ожидала от городка на байю, но уж точно не этого.
Ещё и дня тут не провела, а уже уничтожила туфли, совершила два преступления, сверкнула голыми телесами перед помощником шерифа и наткнулась на потенциальное место убийства. Впервые после отъезда из Вашингтона я порадовалась, что Морроу настоял на отсутствии каких-либо контактов с ним, пока всё не успокоится и мне не разрешат вернуться. Если б директор хотя бы заподозрил, что моё явление в Греховодье было каким угодно, только не незаметным, то лично бы сюда прилетел, дабы меня пристрелить.
Я оставила багаж наверху лестницы и быстро изучила комнаты. За домом не нашлось никаких сооружений или деревьев, чтобы можно было выйти из окна второго этажа, но вроде и освещением не пахло, кроме лампочки над задней дверью. Лужайка перед домом, наоборот, отлично освещалась, а крытое крыльцо позволяло легко добраться до верхних окон.
Я взвесила различные варианты побега и наконец решила, что комната, выходящая на парадную сторону, подходит лучше. Пока не куплю крепкую верёвку для спуска из заднего окна. Знаю, будь здесь Морроу, начал бы убеждать, мол, вероятность, что возникнет нужда бежать посреди ночи, ничтожно мала. Но ещё он, наверное, сказал бы, что и шансы унаследовать собаку, которая в первый же мой день в городе откопает кусок покойника, также невелики.
Главная спальня находилась в передней части дома, но жить в комнате мёртвой женщины, притворяясь её племянницей, казалось неправильным, так что я выбрала другую. Правда, тут не было ванной, но в пустыне, вообще-то, тоже, так что мне не привыкать чуток прогуляться до туалета. И должна (неохотно) признать: облюбованная мной спальня оказалась очень милой.
Обшитая панелями из настоящего дерева, с резьбой ручной работы и декоративными квадратными вставками. С одной стороны красовалось огромное панорамное окно и мягкое кресло рядом с ним, а с другой – шкаф во всю стену, забитый книгами. Нетрудно понять, для чего Мардж использовала эту комнату. Я даже не люблю читать, но глядя вокруг, готова была схватить книжку, устроиться у окна и ловить последние лучи заходящего солнца.
Конечно, учитывая, что это за город и какие тут живут люди, на полках Мардж могли стоять библии и справочники по вязанию. Я шагнула ближе, рассматривая названия на корешках, и удивлённо округлила глаза. «Наука о мозге», «Методы судебной экспертизы», «Восточные религии», «Руководство по экстренной помощи на поле боя», «Власть женщин», «История оружия сквозь века».
Я оглядела остальные полки, выхватывая те или иные названия, и моргнула. Ничего себе! Никакой художественной литературы, ни одной книжки, что ожидаешь найти в доме старой девы.
Я схватила со стола рамку с фото. Коренастая женщина в камуфляже и с винтовкой рядом с тушей огромного оленя. Наверное, Мардж. Поставив фото на место, я покачала головой. Видимо, у нас с «тётушкой» больше общего, чем я ожидала. А этот день продолжает преподносить сюрпризы.
Больше не в силах выносить зуд от юбки, я стащила мокрую одежду и бросила на кровать один из розовых чемоданов. Мне удалось убедить начальство, мол, библиотекарши и королевы красоты тоже порой косят газон и выносят мусор, так что мне позволили взять джинсы и несколько футболок. Я напялила джинсы, что охотно прильнули к влажной коже, затем футболку и потянулась за кроссовками и носками.
И пару минут спустя чувствовала себя почти сносно.
В дверь постучали, и через секунду раздался голос Герти. Я сгребла мокрые шмотки и по пути вниз бросила их на пол ванной. Пусть высохнут, чтобы можно было их сжечь.
Герти обнаружилась на кухне – вместе с Помощником Очаровашкой, что её, похоже, совсем не радовало.
– Я пыталась убедить его вернуться позже, – пожаловалась Герти, когда я вошла. – Пары минут недостаточно для юной леди, чтобы привести себя в порядок.
– Всё нормально. Вряд ли он стоит того, чтобы особо напрягаться с внешним видом.
Старушка одобрительно кивнула, а вот Помощник Очаровашка казался не особо довольным.
– Меня мало волнуют субъективные оценки преступников. Но я должен задать вам несколько вопросов, прежде чем уйду.
Я могла бы оспорить свою принадлежность к преступникам, но это только задержало бы Леблана на кухне.
– Вперёд, – разрешила я.
Вряд ли на ответы потребуется много времени – сказать мне нечего.
– Вы заметили сегодня что-нибудь странное?
Я выпучила глаза:
– Издеваетесь? Да всё, что я увидела с тех пор, как сошла с автобуса! Вам придётся конкретизировать.
Он вздохнул:
– После того, как добрались до дома.
– Круг не очень-то сузился. Но я ускорю процесс и отвечу «нет», потому как всё, что мне показалось странным, здесь считается вполне нормальным.
– Значит, когда вы с Герти вышли на улицу, то никого не видели у байю?
Герти нахмурилась:
– Я же тебе уже сказала: никого. Я старая, но не слепая.
– Снаружи никого не было, – подтвердила я.
– Но почему вы так уверены? – не унимался Леблан. – Они могли прятаться.
– Тогда мы бы их и не увидели, верно? Потому ответ по-прежнему «нет».
– Точно? – На лице его появилось скептическое выражение.
– Слушайте… у меня чуйка на такое. Не выношу, когда за мной наблюдают, значит, будь там кто-нибудь – я бы поняла.
Помощник вскинул брови:
– Весьма странно, что королева красоты не переносит чужие взгляды.
– Это было давным-давно. Я с того времени сильно изменилась.
Преуменьшение века.
– Полагаю, титул «Мисс Конгениальность» остался в прошлом вместе с короной, – заметил Леблан.
– Вы и понятия не имеете… У вас всё? Мне ещё нужно в душ и распаковать вещи.
– Пока всё. Но сообщите, если решите покинуть город.
Я всплеснула руками:
– Да какого?… Если вы хоть сколько-нибудь знакомы с судебной экспертизой, то в курсе, что кость появилась в байю далеко не сегодня. Стать такой гладкой она могла, только если долгое время постоянно омывалась водой. По-вашему, я пробралась сюда много лет назад, убила человека, захоронила его в реке, а теперь вернулась, дабы заставить своего двухсотлетнего хаунда откопать кость и навлечь на меня подозрения?
Герти уставилась на меня, и я практически видела, как крутятся винтики в её голове. Дерьмо. Переборщила с экспертной оценкой.
