Уговорить папу вынести крокодильчика вон Милке не удалось. Роберто остался в доме и… уже начал перемещения по нему. Мама несколько раз ругала горничную Ларису за то, что та переставляет мумию, а девушка вместо того, чтобы пообещать хозяйке более не совершать глупых действий, испуганно твердила:
– Так и не трогала его! Боюсь очень! Противно и прикоснуться!
– Кто же таскает Роберто? – недоумевала Анна Семеновна, выслушав в очередной раз всхлипывания Ларисы.
– Он сам ходит, – обморочным голосом прошептала Лара. – Сама видела.
– Что? – невесть почему тоже понизила голос хозяйка.
– Ночью! – теперь уже заголосила Лариса. – Вышла в туалет, а он плывет по воздуху, в коридоре! Чуть ума не лишилась! Стою дура дурой, а Роберто замер и как засвистит: «Уходи, Лариса, тебя не трону, а остальных убью». Ой, мамочка, ой-ой-ой!
– Завтра же отправляйся к невропатологу, – пришла в себя хозяйка. – И прекрати смотреть перед сном ужастики!
Лариса, рыдая во весь голос, убежала, а Милка ринулась ко мне.
– Замечательная история, – закивала я. – В особенности впечатляет эпизод с плывущим по воздуху крокодилом, который потом беседует с Ларисой. Однако Роберто благороден – пообещал простой, находящейся в услужении девушке свое покровительство. Право, он хорошо воспитан. И ведь Лара не негритянка! Молодец Роберто!
– Вилка, помоги, – опять заныла Мила.
– Чем?
– Съезди к Велигжановым.
– Зачем?
– Расспроси про Роберто. Ну, о том, где они его взяли.
– Глупая затея.
– Это моя просьба! – взвизгнула Милка.
Следовало бы мирно поинтересоваться: «А что, все твои просьбы являются приказом?» Но я не полезла в бутылку, а попыталась избавиться от навязываемого приключения мирным путем:
– Совершенно не знакома с владельцами турбюро. Назови хоть одну причину, по которой они захотят беседовать со странной теткой, которая заявится с тупыми расспросами? Лучше обратись к другому человеку, поищи общих знакомых с братьями, думаю, без труда обнаружишь десяток людей.
– Все продумала! – затараторила Милка. – Здесь нужна именно ты – известная всей стране великая писательница.
Я уже говорила, что Милка обожает преувеличивать, «великой» она называет меня с момента выхода первой книжки, причем это не издевательство или насмешка, Милка на самом деле уверена в гениальности бывшей одноклассницы. При всей своей лени, избалованности и капризности Мила добра и любит окружающих. Мне, конечно, следовало пропустить слишком щедрый эпитет над головой, но я по совершенно непонятной причине заулыбалась и закивала:
– Продолжай, Милочка…
– По твоим книгам снимают сериал, лучший из ныне демонстрируемых, с потрясными актерами! Страна сидит у экрана!
– Говори дальше…
– Вот я и подумала: ты позвонишь Кириллу и скажешь, что для производства киноленты нужно чучело… – начала излагать свой план подруга.
Я все кивала головой. В конце концов, в словах Милки имеется рациональное зерно. Слишком суеверная художница лишилась из-за дурацкой мумии сна и аппетита, тетя Аня тоже начала дергаться. Мне и впрямь надо потолковать с Велигжановым, а потом со спокойной совестью сказать Миле: «Полнейшая чушь! Крокодил самый обычный сувенир».
– Ты согласна? – заликовала Милка.
– Да, – решительно ответила я, – сейчас оденусь.
– Отлично! – обрадовалась подруга. – Собирайся, а я пока кофейку глотну.
Я пошла в свою спальню и вдруг остановилась. О чем думала в тот момент, когда Милка позвонила в дверь? Собирала облитое кофе испорченное постельное белье и размышляла на тему, стоит ли сообщать мужу о цене очередного приобретения. Но ведь не только женщины прячут правду о покупках, многие мужчины ведут себя точно так же. Скажите, вас обрадует известие о том, что супруг истратил деньги, собираемые для покупки телевизора, на удочку? Вы и не предполагаете, сколько стоит современный навороченный спиннинг! Ну и не грузите мозг, лучше поверьте сообщению своей второй половины, что дурацкая палка с крючком приобретена им за пятьдесят рублей.
Вот и дядя Антон, великолепно зная о том, как подсмеиваются над его «раритетами» домашние, наверняка не захотел озвучить истинную цену крокодила и наврал про жалкие две сотни. Нет, мне определенно надо побеседовать с Кириллом.
Может, Милка права, называя меня суперпопулярной писательницей, или Велигжанов фанат сериала «Кекс в большом городе»? Едва услышав мою фамилию, Кирилл радостно закурлыкал:
– Рад! Очень рад! Крайне рад! Сделаю все, что пожелаете! Хотите, прямо сейчас приеду? В любое место.
– Лучше я сама, как раз сейчас я недалеко от вашего офиса, – лихо соврала я. – Только подскажите адрес турбюро. – И немедленно, едва глупая фраза слетела с языка, обозлилась на себя. Если не знаю названия улицы, на которой находится контора, то как могла сообщить о том, что нахожусь возле нее?
Но Кирилл не обратил внимания на мою оплошность.
– Записывайте, – пробасил он, – район «Сокол»…
Я обрадовалась – совсем недалеко от шоссе, по которому предстоит ехать в Москву.
– Я отправлюсь с тобой! – запрыгала Милка.
– Лучше мне побеседовать с Велигжановым тет-а-тет, – возразила я.
– Хочу послушать! – уперлась Милка. – И потом, звезда не разгуливает в одиночестве, это не комильфо. Возле популярного человека всегда свита. Неужели у тебя нет пресс-секретаря?
– Нет, – ответила я чистую правду.
– Значит, исполню его роль, – закивала Милка.
– А вдруг Кирилл тебя узнает? – попыталась я избавиться от назойливой Каркиной. – Тогда непременно удивится присутствию дочери Антона Петровича, заподозрит нехорошее и не пожелает откровенничать.
– Мы с ним никогда не встречались, – беспечно отмахнулась Милка. – А если спросит: «Простите, не дочь ли вы Каркина?», живо отвечу: «Боже, как надоело! Вы уже сотый, кто это спрашивает! Нет! Просто очень похожи!»
Я сдалась, мы сели в машины и цугом покатили в нужном направлении.
Турбюро с романтичным названием «Рай на земле» находилось в высотном здании современной постройки. Первым, на что упал мой взор при входе в холл, было объявление, написанное ярко-красными буквами на листе ватмана: «Внимание! В период с 5.09 по 30.11 на нашем здании будут производиться фасадные работы методом промышленного альпинизма. Убедительное требование: веревки рабочим не резать!!! И другими способами их деятельности не препятствовать!!! Женщины, не переодевайтесь у окон. Администрация»[3].
Милка захихикала.
– Интересно, сколько несчастных альпинистов шлепнулось вниз от вида обнаженных жутких прелестей секретарш и менеджеров?
– Боюсь, в основном альпинисты пали жертвами перерезанных веревок, – отозвалась я.
– Вы куда? – вежливо спросил охранник, преграждавший подход к лифтам.
– В «Рай на земле», – хором ответили мы.
– Вот, возьмите инструкцию, – заботливо сказал мужчина в форме.
– Какую? – удивилась я.
– По проходу к необходимой точке посещения, – ласково объяснил секьюрити. – Иначе запутаетесь, у нас тут натуральный лабиринт для Квазимодо!
Сообразив, что милый дядечка перепутал мифического древнегреческого зверя Минотавра с одним из героев романа Виктора Гюго, я взяла бумажку и начала изучать ее. «Поднимитесь на десятый этаж. Поверните направо, отсчитайте шесть дверей и идите налево. В конце коридора сядьте в другой лифт и спуститесь на восьмой этаж. Пройдите длинный коридор и поднимитесь пешком на девятый. Откройте дверь с табличкой «Посторонним вход запрещен», поверните направо, налево, направо, налево, направо. В конце коридора обнаружите железную створку с табличкой «Рай на земле», откройте ее, поверните направо, налево, направо, налево, налево, налево, затем идите прямо. Мы рады вас видеть. Внимание! В офисе запрещено курить, окурки можно выбросить в окно при подходе ко второму лифту».
– Интересно, сумеем ли найти дорогу назад? – воскликнула я, ошеломленная инструкцией.
– Это просто, – успокоил охранник. – Вы бумажечку-то не потеряйте, а когда выйдете из турбюро, просто прочтите ее наоборот, вот и выйдете.
Ответ был гениален. Мы с Милкой, тщательно сверясь с текстом, углубились в дебри помещения и, что странно, достаточно быстро достигли цели.
Узнав о моем желании получить необходимый атрибут для съемок, Кирилл стал неожиданно серьезен. Но встретил чуть ли не с распростертыми объятиями.
– Милая Арина, – ажиотированно заговорил он, – вы не понимаете, какую ценность представляете для меня! Просто обожаю вас! Давно мечтал увидеть лично, обнять, расцеловать!
Я глупо захихикала – всегда начинаю совершенно по-идиотски вести себя, сталкиваясь с фанатами. Ну что отвечать человеку, который выказывает неумеренный восторг? Сказать: «Спасибо, я тоже люблю вас» – или, гордо кивнув, заявить: «Вы правы, пишу замечательные книги»? Впрочем, подобная ситуация редкость, пока еще, к моей радости, по улицам не ходят стада обожателей Арины Виоловой.
