– Ничего, все разъяснится…
После этого Лола развила бешеную деятельность. Она сделала генеральную уборку в своей однокомнатной квартире, забила холодильник продуктами и на следующий день с утра отправилась в парикмахерскую, чтобы привести себя в порядок к приезду любимой тетки. Лёня коротал время в компании животных, и тут-то как раз и появилась тетя Каля, которую совершенно не ждали ни в этот день, ни в этой квартире.
– Ах, тетя Каля! – воскликнул Лёня, потрясенно оглядывая Лолину родственницу.
Зрелище было действительно достойно внимания.
Тетино могучее тело возвышалось на двух толстых ногах, как на двух дорических колоннах. Судя по комплекции, тетя Каля вполне могла бы выступать на соревнованиях штангистов-тяжеловесов или даже традиционных японских борцов сумо. Загорелое обветренное тетино лицо принадлежало, кажется, одному из запорожцев с известной картины Репина. Не хватало только длинных усов и лихого казацкого чуба.
Мелькнули в Лёниной голове мысли насчет романтической красавицы Кармен и влюбленного рыжего студента, но он тут же отогнал их как не подходящие к случаю. Скорее всего, Лола просто его разыграла, подумал Лёня, хорошенько разглядев тетку.
– Ну как же! – растерянно повторил Лёня. – Мы получили вашу открыточку! Но только ведь вы собирались приехать завтра… двадцать четвертого… мы и встретить вас хотели… а сегодня ведь только двадцать третье, и Лолы… то есть Оли сейчас и дома нету, она как раз в парикмахерскую отправилась, к вашему приезду готовится…
– От бедненькая! – Тетя Каля всплеснула могучими руками. – Да разве ж то надо? Да разве ж мне ее прическа интересна? Она мне ни вот столечко не интересна! Я ведь ее от такой помню! – она показала рукой сантиметров двадцать от пола, приблизительно на высоту Пу И. – Небось, тогда к парикмахеру не бегала… маленькая была, худенькая, прямо жалость! Да и теперь, небось, тоже худышка! Тут все такие заморенные, у вас что, с продуктами перебои? Вот у нас в городе Черноморске девчата – так то девчата, все при всем, на узкой улочке повстречаешь – так ни за что не разойдешься, придется задний ход давать… Ну, да ничего, я же ж и сальца привезла, и колбаски домашней, и творожку – откормлю вас, ни вот столечко не сумлевайся! Будете на людей походить! А что вы меня не встретивши – так то ж ничего, то ж не страшно, у меня и вещей-то почти нету.
Тетка окинула пренебрежительным взглядом громоздящуюся посреди прихожей груду сумок, пакетов и чемоданов, при виде которой упал бы в обморок вьючный верблюд с большим трудовым стажем.
– А что я приехавши на денек пораньше, – продолжала она, – так то я железнодорожника знакомого повстречала, Ивана Тимофеича, он меня в свое купе посадил. «Каля, – говорит, – чего ж ты будешь билет брать, когда у меня купе считай пустое? Ты меня что, обидеть хочешь? Если ты в моем купе не поедешь, так считай, что мы с тобой на всю дальнейшую жизнь враги!» Ну, нельзя же хорошего человека обижать? Тем более, Иван Тимофеевич – он такой важный, такой сурьезный, не кто-нибудь – старший железнодорожный проводник! А свой половинный я Захаровне отдала…
– Половинный? – Лёня встряхнул головой, как после купания, когда в уши попадает вода. Бесконечный монолог тети Кали совершенно сбил его с толку, он запутался среди каких-то незнакомых людей – Иван Тимофеевич, Захаровна, теперь еще какой-то половинный…
– А то ж! – воскликнула тетя Каля могучим басом. – У меня ж стажу немерено, и я как ветеран и передовик имею от государства половинный билет, а у Захаровны нету льготы, вот я ей свой половинный и отдала вместе с документом, чтоб ей подешевле, а она еще черешни привезет, ящичек, так что надо завтречка ее встретить, а то мне все не прихватить было, силы-то уж у меня не те, что прежде, так, взяла только самое важное – сальце, да колбаску домашнюю, да творожок, да медку самую малость майского – надо же вас подкормить, а то вы тут совсем отощали, видать, с продуктами перебои…
– Тетя Каля! – воскликнул Лёня, окончательно одуревший от безостановочного потока южной речи. – Нет у нас перебоев с продуктами! Все здесь есть! И творожок, и колбаска, и медок…
– Гы? – недоверчиво крякнула тетя Каля. – Сотовый? Да никак того не может быть!
– Сотовый? – удивленно переспросил Лёня. – Я думал, что сотовые бывают только телефоны…
– А то ж! – радостно подхватила тетя Каля. – У вас все только телефоны! А медку сотового небось и не пробовал!
– А как же вы нас нашли? – попытался вклиниться Лёня. – Где вы этот адрес взяли?
– А на той квартире, что у меня адрес записан был, соседка, Эльза Борисовна, понимающая женщина, этот адресочек мне дала. «Они, – говорит, – тут-то редко бывают, почитай что совсем не живут, а живут они вот где…» – и дала этот ваш адресочек. От ведь понимающая женщина! И из себя видная, прямо как наша, черноморская, не то что здешние доходяги, которых только через дуршлаг отбрасывать…
Лёня вспомнил соседку Лолы, любопытную, постоянно лезущую в чужие дела восьмипудовую пенсионерку, и понял, что тетя Каля непременно должна была найти с ней общий язык.
В это мгновение он с удивлением увидел, что один из многочисленных тети Калиных пакетов, огромной грудой сваленных посреди прихожей, медленно двинулся.
Проследив за Лёниным взглядом, тетя Каля негромко ойкнула.
– Ох, что ж это творится? Что ж это делается? Ой, мамочка моя! Что ж это у вас в Питере за чудеса?
Тетя отступила к стене и в ужасе наблюдала, как ее пакет уверенно ползет в направлении кухни.
– Что… что ж там такое? У меня ж там колбаска была домашняя… хорошая такая колбаска… колбаска, она ведь ползать не умеет, она должна себе тихонько лежать…
– Колбаска ползать не умеет, – подтвердил Лёня, шагнув к непослушному пакету.
Он догадывался о причинах странного поведения тетиного пакета, но эту догадку следовало проверить.
Наклонившись, он попытался схватить удивительный пакет, но тот чрезвычайно шустро вильнул в сторону и очень ловко проскочил в кухонную дверь, как футбольный нападающий проскальзывает через оборону противника. При этом из-под загадочного пакета на долю секунды высунулся влажный блестящий нос.
– Пу И, паршивец, немедленно прекрати безобразничать! – воскликнул Лёня и перехватил пакет в замечательном балетном прыжке.
Пакет остался у него в руках, а выскочивший из него песик с жалобным визгом припустил в дальний угол кухни, сжимая в зубах приличный кусок тети Калиной домашней колбасы.
– Так то ж у вас собачка! – с облегчением вздохнула тетя Каля. – А я-то испугалась! Ну, умная ж какая собачка! Знает, где настоящая колбаска домашняя! Сразу нашла! Небось, наша колбаска-то лучше вашей собачьей еды… То-то ж она у вас такая маленькая, вы ее, видно, плохо кормите! Ну, ничёго, я ее откормлю, поест настоящей домашней колбаски, будет большая, лохматая, как положено…
Пу И скрылся за диваном, где его поджидал кот Аскольд.
Аскольд несомненно подбил песика на похищение колбасы и теперь ожидал своей законной доли. Сам он не мог унизиться до вульгарной кражи, это было ниже его достоинства, а вот подговорить на преступление легкомысленного чихуахуа он вполне мог.
За время Лолиного отсутствия Лёня успел выслушать всю повесть тети Калиной жизни и полностью разобраться в сложной системе Лолиных родственников. Тетка носилась по квартире как лось и безостановочно говорила. Сначала Лёню это забавляло, потом начало утомлять. Пу И тетка порывалась взять на руки и обещала откормить так, что он будет размером с хорошего волкодава. Попугая тетя Каля одобрила, ей очень понравилось, что он такой разноцветный. Опытный и осторожный кот Аскольд на всякий случай тетке не показывался, посылая на разведку Пу И.
Наконец, когда Лёня уже начал изнывать, явилась Лола, благоухающая духами и лаком для волос. Впрочем, прическа удержалась ровно полторы минуты, до тех пор, пока тетя Каля не схватила Лолу в объятия и не начала ее тискать и целовать. Она пустила слезу и долго сокрушалась, какая же племянница худенькая, ну да это дело поправимое.
Сели обедать, после того как тетя Каля с негодованием отказалась идти в ресторан.
– Да чёго ж я там не видела, в вашем ресторане? – шумела она. – Да видано ли дело – с родным мужем в ресторан ходить? Или я тебя готовить не учила? – обратилась она к Лоле. – Или лень тебя одолела?
– Точно! – встрял Лёня. – Уж это вы верно заметили, тетя Калечка. Я, конечно, женой доволен, но насчет обеда… сплошные полуфабрикаты!
В глазах его плясали чертики, но тетя Каля ничего не заметила.
– Это ж какие-такие полуфабрикаты?! – взревела она раненым бегемотом. – Когда мужу нужно борщи варить! Такие борщи, чтобы ложка в них стояла!
– Золотые ваши слова! – поддакнул Лёня.
– Ты, Леонид, не беспокойся, – сурово сказала тетя Каля, – я ей живо мозги вправлю. Пока я здесь, ты голодным не останешься!
