– Комната бухгалтерии настолько велика? – удивилась я. – В ней пара тысяч квадратных метров? До сих пор я видела не очень просторные помещения, да еще с тесно натыканными столами, за которыми сидят сотрудницы. На подоконниках у них цветы, постоянно играет радио, есть возможность поболтать, посплетничать, попить чайку.
Антонина дернула плечом.
– Ну… ваще… вот…
Я улыбнулась девушке.
– Антонина Андреевна…
– Лучше просто Тоня, – попросила она.
– Хорошо. Тонечка, вы не имеете дел с цифрами, в трудовой книжке у вас указана должность «приемщица».
– Нет, я экономист, – соврала дурочка.
Я встала.
– Спасибо за беседу.
– Это все? – удивилась Тоня. – Тогда чего вы прикатили ко мне домой? Зачем попросили вас подождать? У меня выходной, я хотела по магазинам прошвырнуться, а не с посторонними болтать. Думала, у полиции серьезное дело, а оказалось – ерунда.
Я изобразила смущение.
– Извините за беспокойство, я только сейчас поняла: мне нужны не вы, а ваш отец. В протоколе напутали, оформили его как женщину, это он, наверное, хорошо знал Ольгу. Приеду к нему вечером.
Большей глупости, чем выданная мною сейчас, и не придумаешь, но Антонина откровенно испугалась:
– Папа тут ни при чем! Он никогда у меня на работе не появляется, Лялю в глаза не видел.
Я вновь села на стул и открыла планшетник.
– Вот протокол беседы с Гончаровой А. А., проживающей вместе со своим отцом Гончаровым А. А. на Рябиновой улице. Девушка назвала себя лучшей подругой самоубийцы. Если это не вы, значит, тогда ваш отец, просто в документы ошибочно записали не «Гончаров», а «Гончарова».
Сказав последнюю фразу, я тут же поняла, что произносить ее не стоило. Навряд ли даже столь несообразительная девица, как Антонина, поверит в такую чепуху, надо было придумать нечто более убедительное.
– Ну… ну… это другая Гончарова, не я… – пробормотала красавица.
Я потерла ладони.
– Отлично, сейчас направлюсь в ваш отдел кадров, там мне подскажут, где искать ту женщину.
– Ну… э… вот… – выдавила из себя Тоня.
Я поднялась.
– А чего вы про нее вспомнили? – с отчаянием воскликнула девушка. – Лялю давно похоронили!
– Открылись новые обстоятельства: найдены записи, в которых Ольга Сергеевна упоминает одного человека, – честно ответила я. – Похоже, он сильно нервировал ее.
Антонина вскочила.
– Вот гадина! Небось вы про Ваню говорите? Он ваще ни при чем! Наоборот все было, это Ольга доводила Морковина.
– Значит, вы все-таки хорошо знали коллегу, – резюмировала я. – Побеседуем у вас дома или поедем в наш офис для официального разговора?
Девица всхлипнула и прошептала:
– Лучше тут посекретничать. Только дайте честное слово, что ничего папе не расскажете!
– Ваш отец будет последним человеком, который услышит от меня что-либо о вас, – пообещала я.
Объединение «Пластмассбытканьон» – это завод с сетью мелких приемных пунктов, в которые приходят люди, чтобы сделать заказ. Фантазия клиента ничем не ограничивается. Хотите розовые в зеленую клеточку садовые скамейки? Нет проблем, вам их выполнят из пластика, честно предупредив, что они не предназначены для морозов. Желаете заказать триста стаканов для корпоратива с логотипом родной фирмы? Решили подарить ребенку трехметровый домик Барби? Любой каприз будет выполнен за ваши деньги.
Приемщицы получают крохотную зарплату, но им дают процент от заключенных сделок. Тоня и Ляля работали в одном пункте, прекрасно ладили и придумали, как лучше обрабатывать клиентов. Если в контору входили тетка или мужчина лет пятидесяти и рулили к Тоне, та сухо говорила:
– Занята, обратитесь к свободному сотруднику.
В большинстве случаев обескураженные не очень приветливым приемом заказчики усаживались напротив Ляли и недовольно говорили:
– Ваша коллега не очень-то хорошо воспитана.
– И не говорите, – шепотом отвечала Оля, – сама от ее хамства страдаю.
У людей сразу возникало доверие к Мамонтовой, и Олечка ловко разводила их, говорила, например:
– Хотите прозрачную посуду? Возьмите лучше светло-розовую, она наряднее.
Цвет набавляет цену, но Ляля об этом сообщала лишь тогда, когда следовало подписывать договор, и почти никто не менял свой заказ.
Если же в приемный пункт заявлялся молодой мужчина, то он отдавался в руки Тонечке, а уж та, отчаянно кокетничая, старалась вытрясти из него все, что можно. И она же быстро находила общий язык с юными девушками. Получив зарплату, приемщицы складывали суммы, а потом честно делили пополам, в результате заработок у Гончаровой и Мамонтовой оказывался выше и стабильнее, чем у других.
Первое время Тоня полагала, что у Оли полный порядок в семье – не особенно привлекательной внешне коллеге посчастливилось найти хорошего супруга, который искал спутницу жизни по принципу: главное не смазливое личико, а домовитость и порядочность. Но потом Тоне стало понятно, что все не так просто. Один раз Оля попросила:
– Поработай завтра денек одна, весь заработок за смену будет твой. У меня тетя заболела.
– Нет проблем, – согласилась Гончарова.
Через две недели у Ляли занедужил дядя, затем племянник, одинокая подруга, муж, свекровь… В конце концов Антонина не выдержала и спросила:
– Почему ты часто отлучаешься? Я не в претензии, получаю больше денег. Но это как-то странно. У тебя все в порядке?
Сначала Ольга сделала вид, что не услышала вопроса, но после обеда разоткровенничалась с Тоней:
– Я прогуливаю работу из-за мужиков, у меня есть любовники. Мой муж Юрий непростой человек, очень зависимый от мнения окружающих. Например, он говорит знакомым, что я училась в техникуме, а служу главбухом на крупном оборонном предприятии, название которого вслух произносить нельзя. Стесняется, что я приемщица без высшего и даже среднего специального образования. Дома мы питаемся обычно, но если приходят гости, то муж велит покупать деликатесы, которые нам вообще-то не по карману. Шубу Юра мне приобрел, чтобы соседи наш материальный достаток видели, машину дорогую взял в кредит, а еще рассказывает всем про то, что загородный дом строим. На самом деле у нас участок в деревне, который достался Мамонтову от покойной бабушки, на нем изба-пятистенка и сарай.
– Мужики любят прихвастнуть, – вздохнула Тоня. – Мой папа тоже не дурак приврать. Говорит всем, будто триста тысяч в месяц получает, а ему такие деньги даже не снились. И он вбил себе в голову, что мне надо учиться в институте, велел поступать в вуз. Я экзамены завалила, но папашке наплела, что на занятия хожу, студенческий ему показала.
– Где же ты его взяла? – удивилась Ляля.
– В Интернете купила, – хихикнула Антонина. – Там любой сделают, только заплати. Мне учиться поперек горла, еле-еле школу окончила. Замуж хочу! Вот рожу ребенка – и осяду дома. Обожаю готовить, шить, вязать.
– Лучше не лгать близкому человеку, – нравоучительно заметила Ольга.
– Себе это скажи, – фыркнула Тоня. – Кто от мужа налево бегает?
– У Юры проблемы с сексом, – призналась старшая коллега. – Ему раз в полгода хочется, а запала хватает на пять минут. Потому и приходится мне на сторону ходить. Говорю мужу, что отправляюсь в командировку: нужно, мол, вручить ВИП-клиентам готовый заказ, а сама сваливаю на сутки-двое.
– И он верит? – усомнилась Тоня.
Ляля скромно опустила глаза.
– Я ему объяснила: «Милый, за поездки приплачивают, а у нас два кредита. Нельзя отказываться. Ведь тому, кто заказ клиенту на дом привозит, всегда чаевые дают или подарки. Когда делали столы для «Мехового рая», мне жилетка из кролика досталась. А представитель сети магазинов «Золото мечты» вручила мне кулон на цепочке». Вообще-то мне мужики презенты преподносят, так что я двух зайцев разом убила – вопросов, откуда у меня новые вещи, муж не задает.
– Если не любишь человека, не надо с ним жить, – вспыхнула Тоня, – лучше развестись.
Мамонтова усмехнулась.
– Была у меня в юности любовь огромная, всепоглощающая. Несколько лет мы с тем человеком вместе прожили. И вот что я тебе скажу, Тоня: от такого чувства больше горя, чем радости. За Юру я вышла по расчету – хотелось тихой гавани, покоя. То есть побывала я на вулкане любви, обгорела, еле живой из жерла выползла и поняла: нет, все, больше мне такого не надо! Нужна жизнь пусть без страсти, зато и без нервов, ревности, выяснения отношений. Мамонтов в этом смысле самый подходящий мужик – спокойный, воспитанный, с ним всегда можно договориться, в душу не лезет, свои проблемы решает сам, зарабатывает прилично, не жадный. У нас с ним уговор: дома беседуем только о приятном, про работу ни звука, про какие-то душевные напряги тоже. Я ему сообщаю: «Юра, в понедельник еду в Калугу, везу туда стаканы». Он в ответ: «Хорошо, удачи тебе». По возвращении я показываю ему подарок от клиента. И все. А иногда жду, пока он скажет: «Красивое платье. Сегодня купила?» Вот тогда и сообщаю про презентик.
